Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински (СИ) - Гордова Валентина. Страница 34

— Отпусти меня! — я от души саданула гада кулаком по спине, а тот и не пошатнулся.

Зато к происходящему присоединились остальные эльфы. И уж лучше бы они молчали!

— На шатре полог тишины, — сказал кто-то, поднимаясь, — говорите здесь, Нор, а то на улице на её крик мигом сбегутся.

И эти все засобирались и, не сговариваясь, к выходу направились!

Нормально?! Гады!

— Вот вы сорняки недобитые! — я была растеряна, возмущена и напугана.

Один только Илетар попытался воззвать к остроухой совести, да повар мялся, не желая меня бросать, но их даже слушать не стали, с двух сторон за руки подцепили и вывели вместе с остальными, что-то с лукавыми улыбками втолковывая.

Уроды!

Висеть вниз головой мне не нравилось категорически! Ещё и плечо эльфийское больно в живот костями впивалось.

— Вот мы и остались одни, — вкрадчиво проговорил главный эльфогад.

— Чтоб тебя Тлен прибрал! — я не удержалась и ещё раз приложилась кулаком к его спине.

Норлан не остался в долгу и с ощутимым звонким шлепком опустил ладонь на мою… моё… ему там никто ничего трогать не разрешал!

— Гад! — зашипела и задёргалась беспомощная в этой ситуации ведьмочка.

— Провоцируешь, малыш, — хрипло усмехнулся урод основательный, принимаясь то, что только что ударил, ласково поглаживать, — не лучшая поза для разговора, но так ты… м-м, более безобидна и менее разрушительна. Итак, поговорим?

Сцепив зубы до отчётливого скрежета, в третий раз опустилась кулаком на мужскую спину. Жутко бесил тот факт, что он мои удары напрочь игнорировал. Хотя о чём это я? Меня сейчас вообще всё бесило! Эльф этот, поведение — его, положение — моё, и эти гадкие беглецы бесили, и Родимира с Главенствующей, и вообще всё!

Маме что ли написать? Гады-ы-ы!

— Любишь пожёстче? — провокация в каждом звуке. — Зайка, сейчас обсудим насущное, и я весь твой.

И ещё один шлепок, чтобы тут же шлёпнутое сжать всей ладонью.

Я зашипела, сильно подозреваю, что проклятье Онемения, а урод ушастый, придавив брыкающуюся меня второй рукой за поясницу, с едва сдерживаемым смехом коварно поинтересовался:

— Ты там созрела для разговора, или тебе всё нравится?

Мне всё не нравилось!

— В-в-выкладывай! — прошипела в ярости, говорить нормально я сейчас была не способна.

— Да как пожелаешь, — эльф — сама покорность.

Рывок, переворот! И потерявшаяся в пространстве я запоздало осознала себя, сидящей на стуле. Норлан остался рядом, непозволительно близко. Присев на край стола так, что касался ногой моих коленей, заставляя ощущать себя зажатой в ловушке, странный во всех смыслах эльф провёл рукой по коротким тёмным волосам, убирая со лба непослушные прядки, и с задумчивым интересом принялся меня рассматривать.

На молчаливом осмотре останавливаться не пожелал.

— Ты мне сразу понравилась, — как выдал!

Я аж дышать перестала, со смесью изумления и презрения глядя в спокойные тёмно-синие, практически чёрные, так загадочно мерцающие глаза.

— Ког-да? — процедила по слогам. — Когда без одежды тебя оставила? Ты что, извращенец?

Загадочная улыбка исказила тонкие губы, тёмные брови насмешливо прыгнули вверх-вниз, после чего мне ещё и подмигнули развязно и доверительно прошептали:

— Это далеко не единственное моё положительное качество.

И ведь едва ли не ржёт же, гадина!

— От меня что надо? — бросила хмуро, точно зная, что что-то да надо.

Просто так ушастик этот разговор начинать бы не стал.

— Сразу к делу, да, малыш? — подался он ближе, с широкой ухмылкой нависнув сверху, словно почувствовал, что я собиралась встать и отойти подальше. — Какая ты нетерпеливая…

С огромным трудом подавив желание стиснуть колени, сжаться и втянуть голову в плечи, я вскинула подбородок, с вызовом посмотрела в насмешливое, но какое-то таинственно-угрожающее лицо и со смелостью, которой не ощущала, потребовала:

— Выкладывай, чего ты хочешь, эльф! И прекращай соловьём распевать, говори чётко и по существу.

Вот я сразу знала, что мне это всё не понравится. Нет, оно мне и так не нравилось, но я была уверена: после ответа Норлана происходящее окончательно потеряет даже крохи привлекательности.

И не ошиблась!

Продолжая пугать запредельной скоростью, эльф оказался вплотную передо мной и навис сверху, нервируя всей своей хотя бы одетой, за что сердечная благодарность, фигурой.

— Чисто на всякий случай, — голос звучал приглушённо, заставляя невольно прислушиваться и вздрагивать от каждого слова, — за нападение на командира внутренних войск Золотой долины тебя не похвалят, ведьмочка.

Лицо склонилось совсем близко к моему, опустившаяся на затылок ладонь сжала основание косы, не позволяя отвернуться и избежать лёгкого, дразнящего, не вызывающего ничего, кроме злости и страха поцелуя.

— Уйди от меня! — потребовала дрожащая я.

Вторая рука парня с ненормальной лёгкостью перехватила обе мои попытавшиеся его оттолкнуть ладони, сжала запястья, удерживая вроде бы без усилий и не очень больно, но так крепко, что я не могла и дёрнуться.

— Не могу, — жаркий шепот и прикосновение губами к кончику носа, — ты весь день у меня из мыслей не выходишь, — появившаяся в голосе хрипотца, поцелуй в скулу, — маленькая, бойкая ведьмочка… испуганная, но такая отважная…

Лёгкие, как лепестки роз, поцелуи покрывали щёки, лоб, нос — всё, до чего мог дотянуться удерживающий меня эльф. У меня уже ныли стиснутые им запястья, дрожали от напряжения и попыток вырваться мышцы во всём теле, гудел от боли в натянутых волосах затылок.

И зубы — я сжимала их из всех сил, как и губы, не намеренная позволять Норлану больше, чем он сам себе уже позволил.

А эльф продолжал целовать и шептать, и я с нарастающим ужасом услышала:

— Смелая и безрассудная, мгновенно почувствовавшая чужеродную энергию в лесу… с лёгкостью определившая магию Тьмы…

Дышать я перестала, и вырываться тоже больше не пыталась. Просто застыла, широко распахнутыми от страха глазами глядя в находящееся близко и потому затрудняющее процесс всматривания мужское лицо. И всё силилась понять, на что он намекает.

Норлан отстранился на мгновение, насмешливо взглянул в мои глаза и подался ближе, накрыв поцелуем мои губы. Я не сопротивлялась. Я, боясь пошевелиться, ждала…

Эльф разорвал поцелуй, которого я практически не почувствовала, немного отодвинулся, чтобы была возможность видеть моё лицо, улыбнулся доброжелательно, ласково погладил ладонью затылок, который только что сжимал, и спокойно добавил:

— А ведь ни одна другая ведьма, даже Родимира, не осознала, куда именно пытались открыть портал с наших территорий. Всё потому, что они родом из Элириса, верно, Есенька? Только уроженец Тьмы в силах с лёгкостью ощутить энергию дома.

Мне не хотелось верить… как можно с такой лёгкостью, не имея в распоряжении фактически ничего, прийти к верному выводу?

— Я прав? — вопросительно приподнявшиеся и тут же опустившиеся брови, и отвеченное самому себе жёсткое: — Прав.

— Нет, — прошептала неосознанно, — ты ошибаешься…

— Да неужели? — иронично вздёрнутая бровь. — Капелька твоей крови любому специалисту, которых сейчас развелось кругом, в одной только Долине больше трёх сотен, и очевидное станет очевидным для всех.

Мне казалось, что я задыхаюсь. Сижу, открываю рот и не могу сделать ни вдоха.

Норлан улыбнулся с намёком на притворную жалость и оставил меня в покое, даже отступил на шаг. Мои подрагивающие ладони безвольно опустились на колени, мелко задрожавшее тело обессиленно привалилось к спинке стула.

Я больше не пыталась оттолкнуть и убежать — я ждала дальнейших действий эльфа, потому что… он прав, раздери его Тлен! Всего капля моей крови даже не специалисту — любому недоученному магу Крови, и правда о моём происхождении станет известна всем!

В обычное время никого бы не заинтересовала моя принадлежность к народу Тьмы, но сейчас…

Словно услышав, о чём я думаю, Норлан сложил руки на груди, превосходяще улыбнулся и заговорил, негромко, но с каждым словом пуская электрические импульсы по моему телу.