Возлюбленная некроманта. Новый год по-ведьмински (СИ) - Гордова Валентина. Страница 58

Громадные когти смертельно опасного существа бережно подхватили, дракон сильными плавными рывками поднялся над верхушками деревьев и полетел сквозь сгущающуюся ночь.

Иногда под нами мелькали жёлтые огни деревень и небольших поселений, красно-золотым свечением выделялись нередкие смотровые вышки, носились по небу свистящие стайки шустрых ночных лисят, которых от обычных крылатых лис отличал лунно-белый цвет шерсти и светящиеся бело-голубые глаза. Будь я здесь одна и на метле, животные с любопытством подлетели бы ближе, но от дракона звери удирали с жалобным визгом.

Холод наступил как-то совсем неожиданно, в лицо ударили снежинки, заставляя поёжиться и посильнее натянуть капюшон.

И Рдаен пошёл на посадку.

Честно говоря, я плохо представляла, как мы будем приземляться, но склонялась к тому, что он сначала опустится на землю, затем поставит на ноги меня и после этого перевоплотится человеком.

Чего я точно не ожидала, так это того, что на уровне верхушек деревьев драконья лапа вдруг разожмётся и меня отпустят в свободное падение!

Крик застыл в горле! Ледяной воздух безжалостно колотил со всех сторон, ветер свистел в ушах, во тьме ничего не было видно и я падала, отчаянно болтая конечностями и судорожно пытаясь придумать хоть одно левитационное заклинание, потому что таких мы не изучали точно, и бесполезно вспоминать то, чего не знаешь.

Рывок!

И стремительное падение сменилось плавным полётом, темноту ночи прорезало тёмно-зелёное сияние магии, а мне вдруг стало так тепло, уютно и очень удобно.

— Держу, — короткий сосредоточенный выдох в мои волосы.

И сердце забилось быстро-быстро, уголки губ поползли в улыбке, внутри всё восторженно затрепетало.

— И не отпускай, — попросила с улыбкой, прижимаясь щекой к крепкому плечу того, с кем было надёжно и совсем не страшно.

— Никогда в жизни, — серьёзно произнёс Риаган, а через секунду сорвался на хриплый шепот. — Обними меня, ведьмочка моя.

От его обращения у меня дрогнули губы и что-то внутри, но руки поднялись, я потянулась и с нежностью обняла крепкую мужскую шею. Помедлив мгновение, уткнулась носом в воротник его мантии и с шумом втянула аромат.

Мой Риаган пах свежестью, прохладой и чем-то приятно-горьким, что хотелось вдыхать снова и снова, силясь разгадать происхождение этого запаха.

Бережно удерживающие меня руки дрогнули, сердце некроманта пропустило удар, из горла вырвался едва слышный судорожный выдох.

— Я скучала, — призналась тихо и печально, сильнее прижимаясь к нему.

— Не хочу отпускать тебя ни на секунду, — прохрипел Риаган, обнимая крепче. — Я без тебя задыхаюсь, Есенька. Ходить не могу, есть не получается, все до единой мысли о тебе.

И молодая ведьма искренне порадовалась, что сейчас маг не видел её глаз, которые наполнились горячими жгучими слезами.

Зарылась носом глубже, коснулась холодным кончиком тёплой кожи и отчётливо ощутила, как некромант вздрогнул вновь.

— Еся… — простонал с болью и с дрожью в руках, которым очень хотелось стиснуть меня сильнее, но Риаган отчаянно не желал вредить и причинять боль.

Я не проронила ни звука, но горло сдавило таким спазмом, что стало физически больно и невозможно сделать даже вдох.

Разделяй нас пространство, Риаган ничего бы не заподозрил, но он держал меня на руках, осторожно прижимая к себе, и потому ощутил дрожь в груди, неровно бьющееся сердце, подрагивающие сжимающиеся мышцы рук и ног.

Мой беззвучный судорожный выдох горячим облачком обрушился на кожу его шеи, и на этом выдержка мага дала сбой.

Глухо простонав, лорд Эрхэт головокружительным рывком спустил нас с небес на землю, но у меня ощущения были иными — я словно взлетела.

Мои ноги коснулись земли, широкая мужская ладонь обняла за талию, вторая забралась под капюшон, скользнула по моим распущенным волосам, легла на затылок, чтобы мягко оторвать меня от дела вдыхания аромата некромантской кожи, чуть отодвинуть и поднять голову.

И поцеловать, так пьяняще-сладко и упоительно-прекрасно.

И весь мир замер, остановилось время, растворились мы…

А потом появилась необходимость сделать вдох, поцелуй прервался и наши взгляды встретились.

Я поняла, что готова всю жизнь тонуть в мерцающей зелени его глаз. Просто тонуть, даже не пытаясь себя спасти. Не желая себя спасать.

А Риаган, дыша тяжело и неровно, смотрел на меня так, словно не имел сил оторваться. Словно я была самым прекрасным, что было в его жизни, самым удивительным, самым желанным, самым сокровенным… самым-самым…

— Как же сильно я люблю тебя, моя ведьмочка, — срывающийся от эмоций шепот.

Это не было попыткой впечатлить, его слова не несли в себе скрытого злого умысла, Риаган не требовал и не ждал ничего в ответ, он просто признался в том, что жило в его душе.

И если моя любовь была цветущим весенним садом, то его была похожа на бушующее огненное море. Огонь ревел и сводил с ума в моменты разлуки, лава растекалась по венам от невозможности прикоснуться ко мне, поднимающийся чёрными облаками горький дым не давал дышать… Но всего одно касание, один взгляд глаза в глаза, один мой осторожный вдох — и пламя утихало, растворялся дым, успокаивалось море…

Я пошатнулась и устояла лишь потому, что одна рука Риагана лежала на моём затылке, а вторая бережно, но крепко обнимала за талию. Он просто не дал мне упасть — ни несколько минут назад, когда Рдаен попросту разжал когти, ни сейчас, когда мои ноги стали ватными, а в голове лопались мыльные пузырики.

— Не отвечай, — улыбнулся маг с такой нежностью, что моё хрупкое сердечко вновь сжалось, — и ни о чём не думай. Просто знай, что ты стала смыслом моей жизни, моей жизнью, моим дыханием, моими мечтами, моими мыслями…

— Разве бывает вот так? Внезапно и быстро… — прошептала непослушными губами, мечтая остановить время и навсегда остаться в его объятьях.

— Мне плевать, — с железной уверенностью сурово ответил Риаган. — Плевать, как было у других и что могут подумать люди. Я люблю тебя, Еся, прими как факт. Я ни секунды не пожалел о своих чувствах, и чем больше думаю об этом, тем яснее становится, что у меня не было ни шанса не полюбить тебя. Ты, — рваный выдох, на миг захлестнувшие его мысли и эмоции, но Риаган взял себя в руки, погладил мои волосы и с нежностью продолжил. — Ты — свет, Есенька. Ты как солнышко, не способное обжечь, но согревающее, указывающее путь во тьме, пробуждающее всё хорошее в людях рядом с собой. Ты притягиваешь и манишь, твои смелость и доброта восхищают, твои сострадание и готовность помочь другим ценой собственного счастья неимоверно злят, но и изумляют, заставляют потрясённо подумать: «Неужели ещё остались такие люди?». Здесь, в Элирисе, таких больше нет, а во Тьме никогда и не существовало. Ты невероятная ведьма, мой свет.

Я в этот момент была безмолвно плачущей ведьмой.

Мне впервые признавались в любви, мне никогда прежде не говорили ничего подобного, я… я была смущена, растеряна, растрогана и очень благодарна — Риагану за каждое из слов и Матери Природе за то, что свела нас вместе.

И когда маг склонился к моим губам, я потянулась к нему навстречу.

Полный нежности поцелуй, свежий, как летний ветерок, желанный, как глоток студеной воды посреди знойной пустыни, тёплый, прекрасный и искрящийся, как розовый закат на море, как золотистые солнечные лучи в листве.

Мой капюшон соскользнул вниз, а холодные ладони обняли лицо Риагана. Его рука на талии сжалась сильнее, крепче прижимая меня к его сильному телу, а вторая с нежностью, осторожностью и любовью гладила по волосам.

А поцелуй всё продолжался, становясь глубже и чувственнее, и в какой-то момент моей единственной опорой оказался Риаган, а мир вокруг перестал существовать. Я взлетала всё выше и выше, поднималась к светящимся звёздам, оставляя внизу все мысли и переживания, оставляя всё, что было у меня, пока не позабыла даже собственное имя…

И вдруг странное шипение, гул ворвавшегося в наш мир пламени, и поцелуй разорвался, но ощущение звенящей восхитительной сказки осталось и не покинуло меня даже тогда, когда Риаган глухо простонал и притянул меня к себе, заставляя спрятать лицо у себя на груди.