Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки (СИ) - Марей Соня. Страница 42

— Какой догадливый! Я думала, у нас больше нет секретов. Привычка воровать у тебя издавна, да? Что за артефакт ты украл у нейта Шерриана?

— Все тебе расскажи! И ведь не отстанешь. Что за попаданка на мою голову? И вообще, этот артефакт не принадлежал ему. Поэтому выходит, я ничего у него не крал, — заявил он и растопырил усы.

— Зато принадлежал его роду. А ты просто взял, потому что плохо лежало? Как кусок колбасы?

— Обиж-жаешь. Он вообще мне спасибо сказать должен, его бабушка не хотела, чтобы артефакт ему достался.

— Почему?

Кот потоптался по ткани, словно раздумывая, выдавать тайну до конца или, как обычно, что-то скрыть.

— Видишь ли, не все магические артефакты одинаково полезны и безопасны, особенно ментальные. А свойства этого не изучены до конца. У каждого владельца он проявлял себя по-разному. Прабабку Шерриана вообще с ума свел, так что в сорок пять она снова превратилась в беспомощного младенца: перестала говорить, только мычала. Ее до конца жизни кормили с ложки и купали с боем, потому что она предпочитала ходить грязной и начала собирать всякий хлам.

— Какой ужас. Очень жаль.

Теперь я понимала, что Уголек просто выполнял волю прошлой хозяйки, он обезопасил нейта Шерриана. Но тот, естественно, оказался против такой заботы. И как теперь быть? Декан дал мне неделю срока, чтобы что-то решить. Но больше обижать своего фамильяра я не позволю. Не для того его кормила.

— У его прабабки был скверный властолюбивый характер и замашки тирана, артефакт только усилил все ее пороки. А как она издевалась над слугами! Пытала ментально за разлитое молоко или плохо подметенные дорожки.

— Ты знал ее?

— Нет, слава кошачьим богам! Мне хозяйка рассказала.

— Она чувствовала, что ее внук может повторить такую судьбу и стать жестоким? Или сумасшедшим?

Уголек моргнул.

— Как мы с ней выяснили, артефакт подавляет волю даже собственного владельца и стремится ко злу. При его создании использовалась темная магия. Всю жизнь Матильда прятала вещь своей матери, а потом наказала это делать мне.

— Почему она его не уничтожила?

— Ха! Магический артефакт? Чтобы его уничтожить, надо быть сильнее мага его создавшего. Мы даже не знали, кто создал его, это случилось ооочень давно.

Мы немного помолчали, потом Уголек продолжил:

— Твой декан властолюбив, амбициозен, не остановится ни перед чем в достижении цели. Кто знает, как на него подействует артефакт?

— А мне, напротив, он злодеем не показался.

Фамильяр закатил глаза.

— Жееенщины, мрряяууу… Всегда стремитесь видеть в людях только хорошее. Вот на счет тебя я уверен, что ты мягкая, дипломатичная, сердобольная. У тебя даже фамилия из старого мира говорящая.

— Добролюбова? Ну, мне об этом уже говорили, — я почесала висок. — А что хоть за артефакт и где ты его прячешь?

— Хочешь, покажу? — кошачий взгляд стал хитрым-прехитрым.

Как велико было искушение взглянуть! Я медленно кивнула.

Уголек соскочил на пол и закашлялся. Показалось, что сейчас кот исторгнет из себя комок слизанной шерсти, но вместо этого он выплюнул кольцо. Простое медное колечко, чуть мятое и покрытое зеленой патиной. Оно покатилось по полу и замерло у моих ног.

— А можно мне, как врачу, поинтересоваться: как ты его сохранил? Почему не… В общем, у тебя что, в желудке отдельная камера хранения есть?

Уголек поморщился и бросил на меня презрительный взгляд.

— Глупая попаданка. Кто о чем, а она о своих лекарских делишках. У тебя на них мозги повернуты.

— Как говорили в моем старом мире: “Врач — это диагноз”. Не удивляйся.

— А я волшебный кот, фамильяр. Запомни это, наконец. Я и не такое могу.

Кольцо лежало совсем рядом. Я смотрела на него с полминуты, а Уголек гипнотизировал взглядом меня, как бы спрашивая: “Решишься или нет?”

Я осторожно наклонилась, подняла кольцо и вытерла его юбкой. Размер не мой… Будет велико, даже если надену на большой палец.

— Уже мысленно примеряешь артефакт? — усмехнулся котяра.

Украшение весило больше, чем должно весить медное кольцо. От него разило силой и магией, я чувствовала волны тепла, расходящиеся от ладони по всему телу. Пульсация отдавалась в висках, и вдруг возникло желание примерить. Такое сильное, что заломило все кости. Я надела артефакт на безымянный палец левой руки. Только на минутку, потом сниму. Это, все-таки, не игрушка. Пусть и дальше хранится у Уголька.

Внезапно кольцо уменьшилось в размерах и плотно обхватило палец. Я подергала туда-сюда…

— Оно не снимается! — воскликнула в панике.

— Ну конечно. А ты как думала?

Я уставилась на кота с ужасом. Пушистый пройдоха даже предупредить не соизволил, а сейчас наблюдал за моими мучениями с ухмылочкой.

— И что теперь делать? — спросила, оставив попытки сорвать кольцо вместе с пальцем. — Да нейт Шерриан меня убьет, когда увидит!

— Поздно. Кто первый учуял, того и сосиска. Главное, что Шерриану ничего не достанется, мрряуу!

Вот засада. Мало мне было проблем, так теперь перед деканом объясняться и думать, как бы артефакт не свел меня с ума, повторить судьбу его прошлой хозяйки я не хочу. Только кто меня спрашивал?

На практику я отправилась с перебинтованным пальцем, чтобы не шокировать нейта Шерриана при посторонних. Признаюсь после занятия, артефакт нельзя скрывать и наживать очередные неприятности. Надеюсь, он хоть что-то посоветует. Если не прибьет сразу.

Уголек, конечно, был против такого расклада. Но мнение усатой морды меня не интересовало. Такое ощущение, что фамильяр ставит какие-то свои эксперименты. Но кот, конечно, сказал, что я неблагодарная. Ведь он доверил мне самое ценное, что у него было!

И хорошо, что кольцо вело себя тихо. По крайней мере, я больше не ощущала ни тепла, ни прочих признаков жизни.

На практику пришло народа в три раза меньше, чем посещало лекции. У некоторых при себе были фамильяры — маленькие разноцветные тиины, как у Лика. А у одного мужчины на плече сидела большая жирная крыса.

Среди взрослых вольнослушателей я заметила компанию молодых адептов и уже знакомую мне троицу. Сначала мы наблюдали, как нейт Шерриан допрашивает подозреваемого в убийстве — многие менталисты работали следователями. Двоих вольнослушателей он подозвал к себе и предложил потренироваться. Это было впечатляюще. Позже, когда допрос завершился и часть слушателей отсеялась, декан оглядел оставшихся.

— Что ж, прекрасно. Вижу, вы все стремитесь к знаниям, а вот моя учебная группа — сплошные лентяи. Но ничего, это пока до экзаменов дело не дошло, — он положил ладонь на макет головного мозга и слегка похлопал, как старого друга. — Сейчас предлагаю провести практику передачи воспоминаний. Знаю, что это один из самых сложных приемом для неопытных менталистов. Для начала разбейтесь на пары.

Я обернулась в поисках напарника. Ко мне никто не спешил, все уже успели перезнакомиться. Заметив мои метания, навстречу шагнул знакомый адепт, Таннатар.

— Хочешь со мной? — спросил парень, и я с готовностью согласилась.

Нейт Шерриан принялся объяснять, что от нас требуется.

— Каждый должен нарисовать мысленно любую картину или воспоминание, чтобы передать ее напарнику. Четкость картинки зависит от правильности расположения рук и перераспределения магической силы. Потом сверяете результат и меняетесь.

Нейт Шерриан подозвал меня и коснулся браслета, думая, что ослабляет его действие.

— Где же ваш кот? — поинтересовался вполголоса, склонившись к моему уху.

— Обещал прийти позже.

Надеюсь, Уголек не подведет. Я же не хочу отдуваться одна!

— А что с рукой?

— Порезалась.

Кажется, менталист не поверил ни на счет кота, ни на счет пальца, но ничего не сказал.

Мы с Таном встали друг против друга. Я пыталась сделать так, как показывал нейт Шерриан: три пальца каждой руки касаются висков, в каждый вкладывается одинаковое количество силы. Сложность состояла в том, что прежде я лишь снимала боль и убеждала, подсмотреть чужие воспоминания мне не удавалось.