Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки (СИ) - Марей Соня. Страница 46

— Это несправедливо, — ворчал первый. — Почему одним от рождения дается все, а другим ничего?

— У тебя есть магия, — ответил второй.

— И что? Чтобы реализовать все свои способности, надо закончить Академию. А таким, как мы, светит только место вольнослушателя. Ты замечал, как на нас пялятся эти богатенькие адепты? А некоторые преподаватели? Так, словно мы пыль под ногами, нищие, которым милостиво позволили коснуться священного дара. Подправить бы им всем короны. А лучше носы.

Разговор закончился тем, что они решили уйти, не дожидаясь куратора. Не нравилось им соседство богатых “мажоров”. А мне без разницы, я не гордая. Надо будет, и в сторонке постою послушаю.

Наконец, явился куратор, нейт Грейвс — суетливый старик с носом-картошкой и такими толстыми линзами очков, что глаза за ними казались непропорционально огромными.

— Так, быстрей! Быстрей! Чего стоим, желторотики? Ко мне там новую пациентку привели, — он бегло осмотрел собравшихся и задержал взгляд на мне. Сразу вычислил незнакомое лицо.

— А это у нас кто? Я вас не припомню, — сказал, щурясь и поправляя очки.

— Меня зовут Аннис, я из вольнослушателей. Если позволите, я бы хотела посмотреть за вашей работой.

— О, конечно. Мне не жалко, девушки у нас тут редко бывают. А теперь давайте, двигайте отростками, которые по недоразумению зовутся ногами. Маги вы или хромые лошади?

Группа поплыла по коридору за наставником, он провел нас в небольшой зал, где на кушетке уже ждала больная — высокая и крепкая молодая женщина лет тридцати. Она была бледна, сидела полусогнувшись и держалась за правый бок.

— Что ж, дорогие, сейчас мы с вами проведем экстренный консилиум и поможем пациентке, — он потер крупные мозолистые ладони и принялся опрашивать страдающую женщину, попутно делая пояснения для адептов.

Любознательные парни оттеснили меня в самый хвост, приходилось вставать на цыпочки, чтобы что-то увидеть. А маг тараторил, как трещетка.

— Определить болезнь магическим взором может любой дурак. А что, если у вас его не будет? Положим, вы истратили прорву магии и не успели восстановиться, а пациент не может ждать. Или вся брюшная полость представляет собой сплошной пылающий очаг, когда источник болезни выявить очень трудно. Что будете делать? Молчите? А надо было лучше теорию учить. Что у пациентки, дорогие адепты?

— Аппендицит! — заголосили они дружным хором.

Похоже, меня это заболевание так и преследует, как и “острый живот”. Видать, судьба. Но…

— Надо исключить другие состояния, — подала я голос, пробираясь вперед.

— Это какие же? — сощурился нейт Грейвс.

— Перед нами женщина.

— Какая глубокая мысль, — хихикнул кто-то, но целитель шикнул, и все замолчали.

— Поэтому мы должны исключить женские болезни. Например, заболевания яичника и внематочную беременность. А также пищевое отравление, воспаление кишечника или почки, холецистит, плеврит, пневмонию и другие редкие болезни.

Да-да, профессор Косолапов не соврал и хорошо погонял меня на экзамене. Я чуть заикаться тогда не начала, зато вызубрила параграф наизусть. И теперь, спустя одиннадцать лет, помнила почти все. Вот что значит правильная мотивация!

Сейчас я старалась изъясняться попроще, чтобы не сильно светить терминологией, но на меня все равно косились с удивлением.

— Очень хорошо. Сейчас я буду исцелять эту женщину, а вы смотрите и запоминаете.

Пока руки целителя порхали над телом больной, она успокоилась и уснула. Нейт Грейвс сложил ладони на ее животе, я видела мягкий золотистый свет, который впитывался ей под кожу.

— Вы не угадали, мои дорогие адепты. У пациентки была киста яичника, а сегодня ее капсула лопнула, отсюда и симптомы. Даже с помощью магического взора можно не сразу это понять. Но спасибо, хоть один человек об этом заикнулся. А больная, между прочим, говорила, что боли начались внезапно после тяжелой работы. Она торгует на рынке и сегодня носила ящики с овощами. Это спровоцировало разрыв кисты. Помните, сначала мы направляем магию исцеления на сосуды, если они повреждены, останавливаем кровотечение, избавляемся от жидкости…

Я старалась запомнить каждое слово. Когда нейт Грейвс закончил лечение, а мы вернулись в класс, куратор принялся меня допрашивать, забыв об остальных. Он задавал каверзные вопросы, ответов на некоторые я не помнила, но строила догадки, подключив клиническое мышление. Именно оно, а не тупая зубрежка, было самым важным. Мало выучить написанное в учебнике наизусть, надо знать, как все это применить.

В университете мы изучали особенности не только детского, но и взрослого организма, и их различия. Даже в нашем мире педиатрию не сразу выделили, как отдельную науку. И тело ребенка рассматривали, как просто уменьшенную копию взрослого человека, не учитывая некоторых важных особенностей. В этом мире была та же песня. Но, может, когда-нибудь я это исправлю.

— До чего мы дожили, дорогие адепты? — куратор покачал головой. — Простая слушательница из глубинки, которая только начала постигать основы целительства, знает больше, чем вы. Помните, нельзя во всем полагаться только на магию! Целительство и лекарское искусство всегда шли рука об руку. Магия — не панацея.

Закончив речь, он отпустил всех, кроме меня. Попросил задержаться, задал несколько вопросов о том, откуда я, училась ли раньше.

— Мой наставник был хорошим лекарем, я многое от него узнала, — повторила заученную легенду. — А вы, я вижу, строги к своим адептам.

— Молодежь уже не та, — он устало моргнул, снял очки, чтобы протереть платком. — Нет того огня и страсти, с которой мы, ученики старой школы, постигали науки. Добрая часть адептов сидит в Академии не по своему желанию, а потому, что происхождение обязывает. Отсюда лень и небрежность. Но есть искренне заинтересованные в целительстве, ведь это — призвание. Дело их жизни.

Мы немного поболтали о своем, медицинском, и я не упустила шанс показать рекомендательное письмо из госпиталя Благой Алоры, которое получила как раз вчера. Оно добавило еще очков в мою копилку.

Нейт Грейвс помолчал немного, вздыхая о прошлом, а потом сказал:

— Если у вас есть желание, приходите ко мне в любое время. Я всегда рад новым ученикам, происхождение роли не играет. Главное — это стремление и трудолюбие.

И так тепло улыбнулся, что мне захотелось обнять этого старика. Все-таки маги тоже бывают разные, не все из них высокомерные снобы.

С практики я возвращалась, когда на улице начало смеркаться. День прошел очень продуктивно, что не могло не радовать. А по возвращении в дом нейры Мирилис меня ждал новый приятный сюрприз.

В гости пожаловал Лик со своим фамильяром. Пока меня не было, парнишка успел подружиться с нейрой Мирилис. Как два стихийника, они быстро нашли общий язык, да и скучающей старушке интересно было поболтать с любознательным юным магом. Опыта у нее было ого-го, а делиться им только в радость.

— Меня на вечер отпустили, — сообщил Лик, с энтузиазмом поглощая испеченный Лалли пирог. Служанка наблюдала за ним с умилением, сложив ладони на пухлой груди. Она часто повторяла, что у детей должен быть хороший аппетит и сетовала, что “худышка Аннис” почти не ест дома.

— А куда делся твой тиин? — вдруг спохватилась я. Уголек только что крутился поблизости…

Нет-нет-нет! Надеюсь, усатый разбойник его не слопал?

Лик перестал жевать и застыл с набитым ртом. Не сговариваясь, мы сорвались со своих мест и бросились в сад, где уже разливались вечерние сумерки. Каково же было удивление, когда перед нами предстала вполне мирная картина: Уголек лениво развалился на траве, передняя лапа только слабо подергивается. А желтый тиинчик нарезает вокруг котяры круги. Заметив хозяина, малыш доверчиво опустился ему на плечо.

У меня аж от сердца отлегло. Неужели у Уголька проснулась совесть?

— Ты знала, что тиины не имеют пола? — спросил Лик и прочел краткую лекцию о природе этих созданий. — А еще они умеют принимать облик магического браслета.