Бредущая по мирам (СИ) - Евдокименок Елена. Страница 39
Но у меня долго не получалось. От боли…
Внезапно кто-то распахнул окно и схватил меня за талию. Я собиралась завизжать, но такая знакомая рука прижалась ко рту, гася крики.
Он затащил меня в комнату.
Я отшатнулась, отталкивая его, и попятилась к окну.
В комнате было темно.
Лишь лучился ночник в изголовье моей кровати.
Его русые волосы в этом свете казались нимбом ангела. Прекрасного, светлого ангела.
Мерзавец!
Не звучит.
Не про него.
Я села на пол, обняла руками колени, и спросила устало:
- Что тебе нужно?
Алан (надеюсь, вы уже догадались, что это был именно он!) так вот, Алан
глухо вымолвил:
- Я хочу рассказать тебе. Все.
Я не заплакала. Я не сказала ничего. Лишь пожала равнодушно плечами – хочешь – говори, хочешь - молчи.
Он сел напротив меня.
Внимательно посмотрел.
Я наклонила голову вперед, и волосы упали занавесью, закрывая лоб и щеки.
И глаза. Я не хотела, чтоб он видел мои глаза. То, что они скрывают.
- У меня был выбор, - он выдавливал слова с трудом, словно утопающий, лишающийся драгоценного воздуха,- у меня был выбор: помочь тебе или сделать так, как я хотел. В угоду своему эгоизму. В угоду своим желаниям.
Я непонимающе уставилась на него, и перебила:
- И ты выбрал эгоизм.
Мне показалось, что он сейчас меня встряхнет, как следует, а то и несколько раз, пока вся ерунда не вытрясется из моей несчастной головы.
Его глаза блеснули двумя льдинками в ночи.
- Нет, я выбрал помощь.
Я передернула плечами и уставилась в пол.
Нельзя показать, что меня это задевает, что я взрываюсь от нетерпения, жажды узнать, что значит его загадочное поведение.
- Мне предложили сделку.
« Я даже знаю кто! - воскликнула я мысленно, - та же, что и мне»
- И она предложила либо она помогает, и я оставляю тебя, либо… ты остаешься без помощи.
- И ты согласился? – срывающимся голосом вопросила я.
- Друзья всегда могут рассчитывать на меня.
- Я ни о чем тебя не просила! – закричала я на него, не удержавшись.- Я сама могу за себя постоять, без дьявольских ритуалов, без твоей помощи, без вас всех, фиговые благодетели!
- Достали! – и выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
Он даже не пытался меня остановить.
Я бегала туда – сюда по маленькой кухоньке, по кругу. Я размазывала слезы по щекам.
Боже, как я его ненавидела! Всем пылом страсти, всеми клетками души до самой последней. Неистово, безумно, испепеляюще.
Так же, как любила.
Скажите мне, как можно быть таким идиотом? И идиоткой?
Прошло где-то полчаса, и я более- менее успокоилась.
Открылась дверь, и Алан осторожно заглянул в комнату.
Я посмотрела на него нарочито безразлично.
Он подошел ко мне и остановился напротив меня.
- Ты ведь мне не веришь?- как-то по-детски спросил он – несчастно и наивно.
- А почему я тебе должна верить? Теперь?
- А если я поклянусь?- в его глазах появился зимний, хрустальный блеск. Опасный блеск.
- Это ничего не изменит,- твердо произнесла я, стараясь, чтобы голос не дрожал, а мои нервы тем временем свились в судорогах.
- А что мне сделать? – голос острый, как проволока.
Я пожимаю плечами.
Откуда я знаю?
Он внезапно быстро преодолел расстояние между нами. Я даже отшатнуться не успела.
Он обнял мое лицо ладонями и поцеловал меня.
Сердце задрожало.
Нежно, легко. Как невесомые крылья бабочки.
И в тоже время горько, печально, отчаянно.
В последний раз на гибнущей земле.
В последний раз.
И я отвечала ему.
Но включилась другая часть меня и заорала:
«Ты что с ума сошла? Он же тебя кинул!»
И я, ни секунды не раздумывая, в слепом, пламенеющем бешенстве, ударила его, отталкивая прочь!
Он отлетел, ударившись о холодильник.
Он отшатнулся. На лице его пламенела обида - яростная, жгучая, и изумление.
- Я думал, я тебе нравлюсь,- сказал он тихо.
Почему я всегда все рушу? Почему я такая дура?
Я чувствовала – те отношения – не только любовь, но даже дружба, которые могли бы у нас быть – на грани. На грани разлома, как при землетрясении, когда почва идет трещинами, и ты висишь над бездной, а земля все крошится и крошится под пальцами.
И крик рвется из груди, но кричать бесполезно. Потому что никто не услышит.
- Ты мне нравишься,- улыбнулась я,- мне все хорошие люди нравятся.
О, боже, что я горожу?!!!
Я не могу простить…
Сейчас.
Его глаза погасли, словно угли вчерашнего костра.
- Извини,- я понурилась,- честно говоря, я испугалась.
Это было действительно неожиданно.
Никогда не думала, что я так поступлю.
Осознание того, что я сделала, медленно накатывало на меня волнами, и с каждой волной становилось все страшнее, и мерзопакостней.
Это было подло.
Раскаяние рвало меня зазубренными месяцами когтей.
- Тебе очень больно? - я подошла к нему.
Он покачал головой.
На лице его не было никаких чувств. Вообще.
- Ты теперь знаешь, какая я злобная стерва,- пытаясь говорить не дрожащим голосом, сказала я ему, садясь на стул и рассматривая свои тапки, лишь бы не видеть его. Как бы я хотела надавать себе пинков! А еще лучше головой об стену, чтоб мозги на место встали! Или придушить!
- Это была месть? – спросил он и его губы изогнулись в улыбке. Провокационной.
- Хуже,- мрачно ответила я,- это было возмездие.
- Ты прощена,- великодушно сообщил Алан.
- Спасибо,- сказала я.
- Но, при условии - не убивать меня,- ухмыльнулся он.
- А значит прибить можно? - спросила я, коварно улыбаясь.
- Истребительница парней! - он плюхнулся напротив меня.
- Ужасно опасна,- пригрозила я ему,- в школе я лупила мальчишек только так. Нечего меня доставать было! Но тебя не буду. Я на автомате это сделала.
Он покачал головой.
Мне внезапно стало очень холодно и очень одиноко.
- Я заслужил это,- медленно выговорил он, не сводя с меня глаз,- я должен был обсудить все это с тобой, и не должен был лезть к тебе…
- Так ты все рассказал? – перебила я его, чтоб не скатиться на опасную тему.
- Нет. Ба обманула меня,- он сжал зубы, словно пытаясь не выпустить слова наружу.
- И…и что?- спросила я
- Она обманула меня. Если б я знал, о сто тысяч раз клянусь! Я бы не сделал этого!
- Говори что уж?! - вопросила я.
- Она навесила на тебя заклинание, и я не знаю какое! - мне показалось, что он сейчас заплачет, так несчастен был его голос, но на лице его не дрогнул ни один мускул.- Я завел тебя в трясину, Мери...- прошептал он.
- Пробьемся, - твердо ответила я. Было просто необходимо взбодрить его.
- И я не знаю, что мне делать! - признался он.
Это была вершина доверия.
- А я знаю,- жестко проговорила я,- не оставлять друзей!
В беде.
Я – сама свое проклятье. Я – сама своя беда. И ничего не могу сделать.
- Мы справимся,- с уверенностью глядя в его глаза, голосом, не терпящим возражений, сказала я ему,- мы найдем средство!
Я нашла его руку на столе и крепко сжала ее, подбадривая.
Алан улыбнулся с тенью грусти:
- А я не прибью тебя за этот невинный жест.
Я закатила глаза.
И спросила затем, уже серьезно:
- Это хоть не смертельное заклятье?
- Нет, конечно! Она никогда бы не сделала такого!
Мы поговорили еще о всяких мелочах, и он ушел.
На следующий день я, лежала на кровати и смотрела в потолок.
Я не верила ему, и в то же время верила.
Душа моя рвалась напополам. Шаровая молния каждые пять секунд взрывалась в глубине меня.
Я открыла коробку конфет и пыталась заглушить тоску – жгучую, как перец, и неистовую, как буря, сластями.
Шоколад был моей любимой слабостью.