В поисках Винни-Пуха (СИ) - Лина Луисаф. Страница 10

Молодые были счастливы, и только одно омрачало их жизнь — отсутствие детей. Олег и Надя отчаянно хотели завести ребенка, девочку, но, видимо, судьба посчитала, что дала им всего с избытком, и Разумовские оставались бездетными. Куда они только не обращались: и в местные медицинские центры, и к народным целителям… Все было бесполезно. Шло время, Олег работал в местном НИИ, Надежда устроилась в институт читать лекции по отечественной литературе. Супруги, наконец, смирились с тем, что детей у них не будет, когда Надежда забеременела. Счастью Разумовских не было предела. Роды были легкими, и весной восемьдесят седьмого года Надежда родила мальчика. Сына назвали Григорием, мальчик был шумным и непоседливым, доставляя родителям много хлопот. Время шло, а желание Надежды иметь дочь никуда не пропало. И вот, наконец, в далеко не самый благополучный девяносто второй год Надежда забеременела вновь. Врачи честно предупредили будущую мать о том, что беременность будет тяжелой, и есть вероятность того, что ребенок с матерью могут не выжить — слишком уж слабой здоровьем была Надежда. Олег перепугался не на шутку, боясь потерять жену, но Надежда была непреклонна, и беременность не прервали.

Эти девять месяцев были тяжелым испытанием для обоих: постоянные перепады настроения Надежды, токсикоз, угроза выкидыша… Уже на пятом месяце Разумовской пришлось лечь на сохранение. Было нелегко, но в ночь на двадцать третье декабря на свет появилась Полина. Врачи сделали чудо, сумев сохранить жизнь и матери, и ребенку. Родители были на седьмом небе от счастья.

Полиночка была хрупким, болезненным ребенком, поэтому до семи лет ее даже на улицу боялись выпускать. Стоило девочке немного подышать свежим зимним воздухом, как она мгновенно подхватыла простуду, и Надежда Эдуардовна проводила ночь напролет над кроватью дочери, разогревая ей молоко и читая сказки.

Григорий с Полиной были очень близки. Мальчик, старший сестренки на шесть лет, предпочитал проводить время с ней, опекая и оберегая ее. Не раз Полина, упав и поцарапав коленку, с ревом прибегала именно к брату, который и утешить мог, и царапину безболезненно обработать.

В семь лет Полина пошла в первый класс. Потихоньку ее здоровье улучшалось, она уже не так часто болела, но все еще предпочитала дом улице, коротая вечера за томом Сергея Есенина. В шестнадцать у нее появился молодой человек: скромный, интеллигентно воспитанный Паша Плещеев, сын старого друга Олега Павловича. Родители радовались, Павел пришелся им по душе. Но скоро между молодыми что-то не заладилось, и они расстались, предпочтя остаться друзьями. Разумовские, хоть и расстроились, но на дочь не давили: если Полина так решила, значит, они не будут настаивать. Григорий тоже поддерживал сестру, считая, что тихий Павел не сумеет пробиться и обеспечить его любимой сестренке достойную жизнь.

В общем, Разумовские уже потихоньку приходили в себя, когда в жизни дочери неожиданно появился Дима. Полина первый раз в жизни отправилась в клуб с друзьями, чтобы отметить свой день рождения, и там встретила Диму.

Титов сразу не понравился родителям девушки — шебутной легкомысленный прожигатель жизни произвел на интеллигентных Разумовских далеко не самое приятное впечатление. Выбор Полины поддержал только Григорий, но главное слово оставалось за Надеждой и Олегом. Скрепя сердцем, те приняли выбор дочери, но Дмитрий, казалось, поступал им назло.

Прекрасно зная Пуха, могу с уверенностью сказать — иногда Титов действительно зарывается и не знает меры, и не знающие его люди могут подумать, что Дима просто над ними издевается.

Вот и Разумовские решили так же. Они покупают дочери билет в театр — Дима в тот же вечер везет ее в кино, родители зовут на выставку Шагала — Дима везет на уличные гонки, Разумовские пытаются вытащить на оперу — Дима везет на дискотеку, ипподром, ресторан… И так до бесконечности. Григорий только посмеивался, глядя, как родители воюют с необразованностью Титова.

Поняв, что скандалами ничего не добьешься, Разумовские решили перевоспитать парня. Занятия ликбезом оптимизма не внушили — мировую классику парень не признавал, правда, довольно неплохо разбирался в приключенческом романе Жюля Верна «Таинственный остров». Как позже выяснилось, книгу ему дал некий пятачок (в этом месте я тихо хрюкнула, чуть не выдав себя, но вовремя замаскировала неприятный звук под кашель). В остальном же молодой человек был полный бездарь.

Следовало признать, Разумовские обладали воистину ангельским терпением, но однажды и ему пришел конец, когда дочь пришла домой с прогулки в два часа ночи. Олег, до тех пор откачивающий потерявшую дочь жену валокордином, сорвался. Он впервые поднял голос на Полину, прикрикнул на Григория, попытавшегося за нее вступиться, и велел Диме убираться и близко не подходить к его дочери. Дима покорно ушел. Утром он позвонил Полине, и молодые люди долго что-то обсуждали по телефону. Затем дочь сказала родителям, что они с Димой расстались. А вечером она бросилась под машину.

— Это все моя вина, — вздохнул Олег Павлович. — Если бы я тогда не вышел из себя, не накричал на Полину и не велел ему убираться… Сейчас бы все могло быть иначе. И Полина не решила бы свести счеты с жизнью…

В этом месте Надежда Эдуардовна, казалось, убаюканная звуком его голоса, вновь тихо заплакала, и я почувствовала, как сжалось сердце.

Разумовские винят в происшедшем себя. Они ведь не знали, что Дима с Полиной просто решили усыпить их бдительность и только сделать вид, что они расстались. У Полины не было смысла кончать жизнь самоубийством. И я должна их успокоить.

— Вы ни в чем не виноваты, — тихо сказала я. — Поля и Дима не расставались. В то утро, когда Дима позвонил вашей дочери, он сделал ей предложение.

Разумовские посмотрели на меня с одинаково-ошеломленным выражением лица. Кажется, такая мысль даже не приходила им в голову.

— Вы… уверены? — с надеждой спросила мама Полечки.

Я кивнула:

— Абсолютно. Скорее всего Полина побежала делиться радостной новостью с какой-нибудь подругой, и не заметила машину…

Стоп, мелькнуло в голове. Сначала Полю сбивает машина, потом похищают Пуха, затем пытаются убить меня… Вдруг это как-то связано? Или то, что Полю сбили за день до того, как пропал Димка — простое совпадение?..

Надежда Эдуардовна снова расплакалась, на этот раз от облегчения, осознавая, что это не их необдуманный поступок едва не стоил их дочери жизни. Лицо Олега Павловича разгладилось.

— Боже мой, — вдруг прошептал он. Я напряглась, — ведь Гриша об этом не знает… Как бы чего не натворил…

Гриша, внезапно поняла я. Брат всю жизнь опекал свою младшую любимую сестренку, а тут она расстается с парнем и кидается под машину! Наверняка Поля не успела рассказать ему правду (может, даже не собиралась, предпочитая, как и родителей, держать его в неведении — не суть важно), и Григорий решил, что в произошедшем с Полиной виноват Дима!

— А где сейчас ваш сын? — как можно невиннее спросила я.

— Наверное, у себя, он живет отдельно от нас, — ответила Надежда Эдуардовна.

— А где он живет?

— Зачем вам? — насторожился отец Поли.

— Узнаю, как он там, — вывернулась я.

— Зорина, 7, квартира 9.

Я вскочила со стула, попрощалась с Разумовскими и побежала к лифту. Уже когда я почти влезла в кабинку, мне вдогонку неуверенно донеслось:

— А почему Дмитрий не пришел?..

Я подавила внезапное желание расплакаться.

— Он сейчас не может, — крикнула я, — но он обязательно придет!

Выбегая из здания больницы, я со всего маху врезалась во что-то большое. Вокруг раздались смешки.

— Аккуратней, — поморщился Васька, потирая плечо и помогая мне подняться, но я уже вскочила на ноги и выпалила, от возбуждения не замечая боли:

— Я знаю, кто похитил Димку!

Васька внимательно на меня посмотрел и кивнул:

— Выкладывай.

Следующие десять минут я выкладывала ему все, что успела узнать: и про то, как Поля попала в больницу, и как Разумовские считали виноватыми в происшедшем себя, и про то, что у Поли есть брат, любимый старший брат, который оберегает ее неприятностей, как может… Последние два слова я выделила, выразительно глядя на соседа.