Измена. Бес в ребро (СИ) - Полякова Лана. Страница 29

Я медленно отняла ладони от лица. Проскальзывая ими между своими щеками и Сашиными руками. Будто лаская. Не поднимая на него взгляда. Боясь вздохнуть, чтобы не вспугнуть, не прервать то, что рождалось сейчас между нами.

— Иди сюда, переползай ко мне на ручки. Здесь будет удобнее разговаривать. — проговорил Саша, протягивая мне руку.

Он угнездился перед камином, обнимая меня со спины всем своим телом. Огромными руками, длинными ногами. Чуть повернув к себе.

Я была словно в коконе. Окружённая Сашей со всех сторон. Отгорожена от всего мира. Очень маленькой в его руках.

Одновременно чувствовала, как расслабляются, доверяясь мужчине, мои мышцы. Закаменевшая спина, заледеневшие руки. И в то же время моё дыхание становилось глубже. Возбуждение робко шевелилось внизу живота, распространяя несмелое тепло.

А ещё страх, замешенный на зарождающемся восторге. Что-то мелко дрожало во мне. Пробуждая во мне желание. Жажду. Мой огонь.

— Ты чувствуешь, как движется моя рука, ты реагируешь на это? Ты хочешь тоже уловить дрожь моего тела своей рукой. Мои чувства отражаются в тебе, зарождая ответные. И твоё тело уже отвечает мне. — заговорил Саша, щекоча мне щеку своим дыханием и проводя открытой ладонью по моему плечу.

Мне казалось, что моя кожа вдоль движения его руки сама подстраивается под него. Тянется к нему. Стремится продлить соприкосновение.

— Прежде всего, близость для людей — это доверие и искренность своих чувств. Здесь не столько важен опыт, тем более с другим партнёром, сколько доверие, искренность и желание. Просто твои чувства. Это разговор двух тел. О любви. О познании. Об узнавании. Желание доставить удовольствие. — говорил и говорил мужчина, оглаживая меня своими жаркими ладонями.

Я чуть повернула голову и дышала часто и глубоко куда-то в Сашину шею. Голова кружилась. Во мне разгорался пожар. Долгожданный. Почти забытый. Я вцепилась в руку мужчины, почти не осознавая себя. Очень нужно было немедленно. Срочно. Дотронуться до его кожи. Прямо сейчас!

— Когда ты от всей души утешаешь одного своего ребёнка, разве тебе нужен опыт утешения другой дочери? — продолжил этот мучитель уже совершенно непонятный мне разговор.

Я потянулась немного выше и наконец-то дотянулась губами до его кожи. На плече. Ближе к шее. Втянула запах и коснулась губами.

Он вздрогнул всем телом. Как будто я ударила его током, а не поцеловала.

Его руки стали настойчивее, но я уже добралась до вожделенного, слизывая его запах. Сцеловывая. Ещё в лесу хотела.

И когда Саша сжал мою уже болезненно стреляющую иголочками грудь своими немножко шершавыми ладонями, я взорвалась мелким бисером, забывшись, задрожав в коконе его тела.

Если это оргазм, то что я испытывала до этого?

Все мои косточки стали словно пластилин. Я буквально оплетала Сашу всеми своими конечностями. Как лиана.

И когда только успела?

Саша склонил ко мне своё лицо и сцеловывал слёзы с моих глаз. Нежно лаская мою спину горячими ладонями. Зарываясь пальцами мне в волосы.

— Мне, безусловно, льстит. И твоё доверие. И твоя неискушённость, которая скорее плюс для нас с тобой, чем минус. — прошептал Саша мне в губы.

— Почему? — заворожено спросила я.

— Потому что нас ждёт много открытий в интимном плане! — весело ответил мужчина, поднимаясь на ноги вместе со мной.

Ох.

Уже значительно позднее, почти к утру, когда я практически засыпая на плече своего мужчины никак не могла надышаться его запахом, и лениво думала о своей глупости, я услышала тихое "Люблю".

И улыбнулась.

Мне было тепло. На всех уровнях. Тепло моему телу от аккуратно подоткнутого Александром одеяла и его горячего плеча под моей щекой. Тепло моему сердцу от заботы и нежности, которой он меня окружил. И разумом я приняла комфорт и покой, что окружил меня рядом с этим мужчиной. Это так похоже на любовь.

А Серёге — незачёт. То ли подумала, то ли услышала я.

Сорок седьмая глава

Утро началось с сосредоточенного и деловитого урчания Тимофея под моим боком. Привалившись ко мне через одеяло, котяра вибрировал при этом так, что, казалось, сотрясается кровать.

Улыбнулась не открывая глаз и этот хулиган, почувствовав, что проснулась, подошёл и, обнюхивая меня, стал щекотать своими шикарными усами.

— Ты хочешь, чтобы я встала? — спросила я, глядя в его оранжевые сосредоточенные глаза.

Было уже позднее утро. Окно оставалось плотно зашторено, но птицы уже не кричали. Я была в комнате одна.

Ох, простите, уже с котом!

С удовольствием встала по тёплый душ… Закрыла от наслаждения глаза. Тело пело. Немножко тянуло, с непривычки. Слегка смутилась от воспоминаний, но меня переполняла такая пьянящая энергия, что смущение быстро смылось вместе с неловкостью.

Какое удовольствие жить!

Подставила разрумянившееся от возбуждения лицо под струи воды и улыбнулась.

Кстати, классно, что я рассталась со своей косой. Как же приятно и удобно без неё. Можно не заморачиваться и не думать о своих волосах.

Я чувствовала себя двадцатилетней девчонкой, свежей и полной сил. Хотелось танцевать, кружиться, свернуть какую-нибудь гору.

Ну хотя бы маленький холмик.

Саша на кухне жарил сырники, когда я вошла в сопровождении, я б даже сказала — под конвоем Тимофея.

В домашних штанах, футболке и в фартучке он смотрелся сногсшибательно. С лопаткой для переворачивания в руках. Немного испачканный в муке. Вон там, над левой бровью.

— Зачем ты разбудил Лену, негодник! Свой творог ты уже съел, больше тебе не дадут. — строго сказал котейке мужчина, улыбаясь глазами.

Он сделал ко мне шаг и обнял.

— С добрым утром родная. — шепнул на ухо, обдавая жарким дыханием и умопомрачительным запахом.

Я потянулась в его руках, чтобы стереть муку. И не удержавшись, запустила пальцы в волосы, перебирая их, пропуская между пальцами. Жёсткие. Короткие.

Саша закрыл глаза от удовольствия, и, казалось, вот-вот заурчит, соперничая с Тимофеем по силе вибрации.

Встала на цыпочки, потянулась ещё чуть-чуть повыше и осторожно, нежно, несмело коснулась его чуть припухлой нижней губы.

Как же сладко он целуется. Не предполагая продолжения, не как прелюдия, а поцелуй ради самого поцелуя.

У меня кружится голова от этого мужчины. И, совершенно натурально, реально подгибаются ноги. Становится все тело моментально податливым. Вплавляясь в этого невероятного мужчину.

Можно стоять так вечность.

Мы завтракали на полюбившейся мне веранде.

Солнце было уже высоко. И абсолютно летними лучами весело било об воду. На мелкой ряби, что рождалась под лёгким ветром, солнечный свет распадался миллиардами зайчиков, празднично рассыпаясь вокруг нас.

Время, словно карамель, которую мы варили в детстве в алюминиевой кастрюльке, застывало на этом искристом ковре. И тянулось сладкими мгновениями.

Вот Саша подаёт мне креманку со сметаной.

Вот он наливает мне ароматный чай.

А вот он пододвигает ко мне ближе миску с черникой, касаясь при этом моих пальцев.

Каждое мгновение, каждый жест, кажется ярким и тягучим. Как в кино. Когда можно рассмотреть мельчайшие детали. Насладится ими.

Позднее, днём, Саша повёл меня к роднику. Говорит, что я обязательно должна увидеть это место.

Мы шли мимо соседского дома, когда к калитке подошла дородная женщина и улыбаясь попросила не обижаться на её Настеньку. Говорит, что дочка на этой неделе мечтает стать артисткой. Вот и… Тренируется на всех. Но это ещё терпимо. На прошлой неделе Настенька хотела быть лётчицей.

Посмеиваясь над недоразумением и придумывая различные сценарии Настюшкиного спектакля, мы добрались до родника.

Совершенно сказочное место. Со страшными, сказочными, тёмными Васнецовскими елями. С невнятными деревцами перед прозрачным ручьём, запрудившим небольшую полянку среди камней. Вне времени. Только отчаявшейся Алёнушки не хватает.

Я стояла, провалившись в волшебство момента. Где так органичны согревающие объятия этого мужчины.