Бунтарь (ЛП) - Клейтон Келси. Страница 3
Когда они уходят, Делейни и Саванна смотрят им вслед, выглядя такими влюбленными, что меня почти тошнит. Я, конечно, рада за них, но я просто не понимаю, как ты можешь испытывать к кому-то такие сильные чувства. Впускать их вот так — давать им возможность уничтожить тебя по щелчку пальцев — мне кажется, это того не стоит.
— Он что, уже пьян? — Спросила Леннон.
Сев качает головой. — Нет, под кайфом. Нокс подумал, что было бы забавно убедить Грея выкурить с ним косячок перед уходом.
— Я имею в виду, — Делейни наклоняет голову из стороны в сторону, — это довольно забавно.
— Нет, — вмешиваюсь я. — Забавным является тот факт, что ты уговорила Нокса согласиться следовать за тобой через всю страну.
Ее глаза расширяются, и она быстро оглядывается по сторонам. — Тсс, не так громко! Он похож на испуганное животное. Одно неверное движение, и он сбежит в горы.
Я не знаю, что забавнее — тот факт, что она назвала парня, который буквально принял за нее пулю, испуганным животным, или то, что она искренне верит, что он позволил бы ей уехать за тысячи миль без него. Я лично была свидетелем перемены в Ноксе, когда он влюбился в мою сестру, и нет ни черта в этом мире, что могло бы удержать его от нее.
***
Я сижу в баре с Делейни, Леннон и Саванной, в то время как Нокс и Грейсон где-то бродят, изображая из себя кучку идиотов. Поначалу было мило наблюдать, как их накуренные задницы выставляют себя дураками, но это быстро надоело.
Когда я делаю глоток своего напитка, я замечаю кого-то поверх своего бокала. Он сидит по другую сторону бара и выглядит точь-в-точь как в моей фантазии — старше, мускулистый, чертовски великолепный. Он смотрит на меня с темнотой в глазах, которая как раз в моем вкусе. Одного этого выражения достаточно, чтобы привести все мои чувства в состояние повышенной готовности. К сожалению, рядом с ним появляется другая девушка, и его внимание переключается с меня на нее. Тьфу.
— Я не хочу, чтобы ты уезжала завтра. — Я кладу голову Делейни на плечо, позволяя своему кайфу контролировать уровень моей честности.
— Я знаю, но с тобой все будет в порядке. Кроме того, ты можешь приезжать в гости в любое время, когда захочешь.
Я фыркаю. — Тебе лучше быть доступной, когда я захочу. Предполагалось, что ты будешь моей «скачи или умри», а ты покидаешь меня.
Саванна, как и положено негоднице, смотрит поверх Лейни на меня с ухмылкой на лице. — Тебе на самом деле грустно из-за того, что Делейни уходит, или из-за того, что ты рассталась с Истоном?
Блядь. Конечно, Лейни рассказала ей об этом. Между тем, у меня не нашлось времени рассказать об этом Леннон, поэтому я съеживаюсь, когда она ахает и поворачивает голову в мою сторону.
— Ты порвала с Истоном?
Если раньше я не хотела шлепнуть Саванну пару сотен раз, то сейчас определенно хочу. — Он уезжает в колледж, и я не настолько глупа или наивна, чтобы думать, что мы сможем наладить отношения на расстоянии. Это нечестно ни по отношению к нему, ни по отношению ко мне.
Если есть что-то, что мне нравится в Леннон, так это то, что она похожа на Лейни в том смысле, что она может понять, когда я действительно не хочу о чем-то говорить. Даже за то короткое время, что я ее знаю, она научилась читать меня и использует это в своих интересах. Она улыбается и подталкивает меня локтем.
— Что ж, хорошо. Ты можешь побыть со мной одинокой в этом году.
Саванна и Леннон подшучивают друг над другом, но я не могу утруждать себя тем, чтобы слушать. Вместо этого все мое внимание возвращается к загадочному мужчине, который, несмотря на то, что какая-то девчонка уровня супермодели пытается повиснуть на нем, не может оторвать от меня взгляда. Я улавливаю только конец их разговора.
— Отсеивает всех кисок.
— Кстати, о кисках… — Я прикусываю губу, заставляя его облизать свою, и это единственный знак, который мне нужен. — Моей нужно сменить темп. Извините меня.
Я игнорирую шокированные и растерянные выражения на их лицах и встаю. Мне требуется всего несколько секунд, чтобы добраться туда, где он находится, и как только я это делаю, я грубо встаю между ним и девушкой, отчаянно пытающейся соблазнить его.
— Э-э, извините меня, — скулит она, но меня это не беспокоит.
Два идеальных изумрудных глаза встретились с моими. Его светлые волосы выглядят так, словно он только что провел по ним пальцами, чтобы убрать их с глаз. Черная футболка, которая на нем надета, обтягивает его, и сквозь нее проступают его мышцы. Он выглядит так, словно мог бы побаловать меня просто ради удовольствия, и я полностью согласна.
Я беру то, что осталось от его виски, и залпом выпиваю, пока он смотрит на меня, совершенно очарованный.
— Тесса Дэвенпорт, — вру я, протягивая ему пустой стакан.
Он улыбается, забирая его обратно и ставя на стойку, все еще не сводя с меня глаз. — Ашер Хоторн.
2
АШЕР
Двумя неделями ранее
Всегда были две вещи, в которых я был уверен в жизни. Во-первых, я собирался жениться на своей школьной возлюбленной, а во-вторых, у меня была долгая карьера игрока в НФЛ. Когда я узнал, что моя невеста изменяла мне каждый раз, когда я уезжал на выездную игру, это было больно, но я знал, что переживу. Однако конец моей карьеры — это другая история.
Когда я был моложе, мой отец был моим тренером, что означало, что если я не был лучшим игроком на поле, мне вообще не место на нем. Он был жесток со мной, но это только сделало меня лучше. Выходные были потрачены на тренировки, а вечера состояли из одиночных упражнений во дворе. Некоторые из моих друзей думали, что это безумие. Никто не мог играть в футбол так много и не устать от этого, но мне это нравилось.
Я никогда не забуду выражение лица моего отца в тот момент, когда мне позвонили. Я был выбран в первом раунде драфта командой «Сан-Франциско». Это был лучший день в нашей жизни — вся наша тяжелая работа, физическое истощение и самопожертвование воплотились в единый момент триумфа. Не только я осуществила свою мечту, это были мы.
— Привет. — Один из моих товарищей по команде, Энтони, похлопывает меня по спине. — Жаль это слышать, чувак. Мы действительно будем скучать по тебе здесь.
Я молча киваю в знак благодарности, не в состоянии ничего сказать, потому что разочарование все еще пульсирует во мне. Рана слишком свежа после того, как выяснилось, что все, к чему я стремился, сколько себя помню, закончилось всего через шесть коротких лет.
Пока я собираю вещи в своем шкафчике, люди входят и выходят — готовятся к тренировке и отправляются на поле. Каждый из них заходит, чтобы выразить свои соболезнования, но очевидно, что никто из них действительно не знает, что сказать. В конце концов, это не они. Они по-прежнему в добром здравии, и их карьеры не повреждены. Моя, однако, в руинах.
— Ладно, хватит вечеринки жалости, — шутит Колби, входя в комнату. — Ты забираешь свои вещи, а не идешь на похороны. Взбодрись, черт возьми.
Каким-то образом ему удается вызвать у меня смех, но он быстро гаснет, когда я поднимаю взгляд на экран телевизора в углу и замечаю заголовок.
Травма Ашера Хоторна, завершающая карьеру.
Это прямо там, на повторе, моменты, в которых я бросал мяч на поле в последнюю секунду, только чтобы быть атакованным с двух сторон сразу. Вы можете видеть, как мое плечо ударяется о землю, моя рука искривлена под моим телом. Даже через мой шлем вы можете видеть агонию на моем лице. Просто просмотр этого сейчас заставляет меня съеживаться, когда я вспоминаю боль.
У меня было вывихнуто плечо и полностью порвана вращательная манжета. Когда я сидел на больничной койке, слушая, как доктор объясняет мне, что мне понадобится операция и недели интенсивной реабилитации, все, о чем я мог думать, это вернуться на поле.
Я сделал все, что мне сказали. Принимал все свои лекарства, как предписано. Добросовестно выполняла мучительные упражнения, предписанные моим физиотерапевтом. Я даже носил этот неприятно неудобный бандаж, несмотря на то, что все во мне хотело его снять. Но этого было недостаточно.