Ангел - Килуэрт Гарри. Страница 20

— Почему? Нет денег?

— Да. Я не занимаюсь игрой на скачках или чем-либо подобным, и у меня большие долги.

— Рэй, я одолжу тебе для твоего бистро и оплачу все твои долги. Мы подпишем контракт на этой неделе. Я буду твоим тайным компаньоном.

Фокси откинулся на спинку стула и замигал.

— С чего это вдруг, Дейв? Ты меня едва знаешь.

— Я знаю тебя достаточно хорошо. На прошлом капитанском балу я познакомился с твоей женой. Она рассказывала мне о ваших детях. Насколько же лучше я должен тебя знать? Некоторые люди вступают в деловые отношения с бизнесменами, которых вообще никогда не видели.

Казалось, Фокси не знает, плакать ему или смеяться.

— Господи, Дейв, а откуда ты хочешь взять эти деньги?

— У меня есть. Я даже накликал на свою голову брокеров, указывающих, куда мне их вложить и с кем. Вот я и вложу деньги. Я сам нашел дело, и мне не придется платить брокерам проценты.

Дейв видел, что Фокси не удовлетворен его объяснениями, но не стал винить его. Он знал, что подробные разъяснения причинят ему боль. Он часто об этом думал, но еще ни с кем, даже с Дэнни, не обсуждал. Дейв подался вперед.

— Видишь ли, когда я получил страховку за Челию, я ничего не хотел делать с этими деньгами. Все эти брокеры и банкиры чуют, откуда пахнет деньгами. Они, как коршуны, слетаются на твою голову, когда ты еще ничего не соображаешь, еще потрясен утратой. Я и сейчас немного такой. Мы с женой застраховали себя на крупные суммы. Ради Джейми. Мы думали, что, если один из нас умрет, другому понадобятся деньги, чтобы платить воспитателям или за школу. — Дейв проглотил застрявший в горле комок. — Нам и в голову не приходило, что он тоже может умереть. Вот я и остался с этими проклятыми деньгами. Если ты в них нуждаешься — они твои.

У Фокси был такой вид, словно у него на глазах было вновь создано солнце.

— Черт, Дейв, я не знаю, что сказать. Конечно, да, великолепно! Ты не пожалеешь. Мы с женой не боимся работы, и не потому я хочу уйти из полиции. Огромного состояния не обещаю, потому что я не собираюсь превратить свое заведение в одно из тех мест, на которые положила глаз мафия, и в конце концов кончить тем, что меня загребут за темные делишки. Нет, это будет маленький тихий ресторанчик, но у нас постоянно будет небольшая прибыль, и ты не прогадаешь.

— Ты это уже говорил, — улыбнулся Дейв. Он глотнул водки, и внезапно его осенило. — Эй, я придумал отличное название для твоего заведения!

— Какое? — возбужденно воскликнул Фокси.

— Как насчет «У Лиса»? [4]

Фокси с минуту недоуменно смотрел на Дейва; у него отвисла челюсть. Наконец до него дошло, что Дейв шутит, и он облегченно вздохнул.

— Да, блестящая идея, только не делай это условием контракта. Как вам это нравится? «У Лиса». Вот чертов шутник. Подожди меня, я сейчас приду…

Манович следовал за Дейвом до ресторана Фокси и теперь курил в машине. Отсюда сквозь открытое окно ресторана он мог наблюдать за двумя мужчинами — полицейским и бывшим полицейским, — а также наслаждаться сознанием того, что шпионит за ними, а они об этом даже не подозревают. Похожее волнующее ощущение он испытывал, когда подсматривал через замочную скважину. Ему нравилось, оставаясь незамеченным, наблюдать интимные сцены. Это давало ему ощущение власти над людьми, возможности распоряжаться их судьбой.

Конечно, сегодня он не собирался предпринимать ничего конкретного, но знал, что рано или поздно его время придет. Обязательно придет. По правде говоря, ему даже нравилось ждать. Он любил следить за своей жертвой, узнавать ее привычки, составлять на нее досье. Он получал удовольствие от сбора информации. Он воображал себя агентом ЦРУ или кем-то в этом роде. Это придавало его действиям почти официальный статус, как бы санкционированный высшим руководством.

— Я доберусь до тебя, Питерс, — прошептал он, глядя, как двигались губы полицейского, когда тот что-то говорил Фокси. — Я подвешу твои яйца на ниточку, чтобы стервятники сожрали.

Это тоже нравилось Манни — изрыгать угрозы, представлять, что он сделает со своей жертвой, когда она попадет ему в руки. Это его возбуждало. Обдумывая убийство Питерса, он чувствовал, как крепнут его силы.

Манни завел машину. Он поехал в клуб, где знал девок, готовых отдаться за пару рюмок и несколько долларов. Некоторые из них даже любили получить предварительно пару шлепков по заднице. Он охотно доставлял им это удовольствие, если требовалось.

Он припарковал машину рядом с «Серебряной Чашей», пересек фойе и через пару двойных дверей прошел в тускло освещенный клубный зал.

Манни пришлось напрячь глаза, чтобы сориентироваться в полутьме. Посетителей сегодня было мало. Трудный день.

— Двойной «Джек» со льдом, — сказал он бармену.

Кто-то чуть толкнул его локтем. Манни повернулся и увидел уставившегося на него педика.

— Привет, — сказал педик. — Ищешь кого-нибудь?

— Я гетеросексуалист, — ответил Манни. — Иди к черту.

Педик пожал плечами, улыбнулся и отпил глоток.

— Я только спрашиваю. Не надо грубить.

Господи, подумал Манни, и выпить-то нельзя спокойно, сразу кто-нибудь пристанет.

Его глаза уже привыкли к темноте, и Манни внимательно изучал зал. В углу сидели две проститутки, Лолита и ее подруга, кажется Дебора. У проституток всегда такие причудливые имена. Скорее всего, придуманные. Лолита была блондинка, а Дебора — брюнетка. Они часто работали вместе, но Манни не был заряжен на двоих. Сегодня его устроила бы Лолита.

Кроме них и педика в зале был еще только один посетитель — черноглазый молодой человек. Он смотрел на Манни так, как будто собирался заплакать. Наверно, тоже педик, решил Манни. Однако парень выглядел слишком прилично. Впрочем, импозантная внешность всегда вызывала у Манни подозрение: от нее так и разит гормонами и пластической хирургией.

Внезапно ему нестерпимо захотелось в туалет. Видно, опять перепил на работе. В последние дни он мочился каждый час или даже чаще. Он залпом опорожнил стакан и, убедившись, что педик за ним не следует, направился к туалету. Как бы сильно ему ни приспичило, он не собирался мочиться на глазах у этого типа.

Облегчаясь, Манни рассматривал свежие надписи на стенах, как обычно безграмотные. Манни они нравились. Он замечал ошибки, и это вселяло в него чувство превосходства над миром педиков, проституток, сутенеров. Он взглянул на часы: две минуты двенадцатого.

Возле обитых бархатом двойных металлических дверей он остановился и заглянул в небольшое окошечко: в зале затевалась какая-то возня. На танцевальном пятачке лицом к лицу стояли двое мужчин. Два стройных молодых человека, очень похожие друг на друга. Они как будто не ругались, но весь их вид и позы говорили о том, что сейчас что-то произойдет. Манни решил пока не входить в зал — на тот случай, если начнется стрельба.

Внезапно один из них превратился в огненный шар.

Черт! — воскликнул ошеломленный Манни. — Его подожгли!

Он отошел на пару шагов, но почти тотчас же вернулся, зачарованный происходящим по ту сторону металлических дверей.

Потрясенный, Манни узнал в горящем человеке того самого импозантного парня, который смотрел на него влажными глазами всего несколько минут назад. Должно быть, второй парень зашел в клуб, когда Манни был в туалете. Странно, но он уже исчез. Манни не видел, чтобы он выходил из клуба, однако в зале его не было.

Матовые стекла на дверях защитили глаза Манни, но неестественно яркий свет в зале напугал его. Находившиеся там люди, видимо ослепленные, терли глаза руками. Не пострадал только бармен, в момент вспышки возившийся под стойкой со стаканами.

Живой огненный шар метался по комнате, роняя огненные капли на ковер. Внутри его Манни различил силуэт человека: руки, ноги, торс, пожираемые пламенем мускулы, кости, которые от высокой температуры скоро рассыпятся в порошок.