Одержимые сердца - Морион Анна. Страница 9

Вот черт! И зачем только я потратила все это время на допрос Маркуса? Нужно было выпрыгнуть из автомобиля и бежать!

– Знаешь что, я, пожалуй, доберусь до ближайшего шопинг-центра. Только сейчас вспомнила, что забыла взять с собой мои любимые духи. – И, не дожидаясь ответа или удивленной реплики Маркуса, я поспешно покинула автомобиль и пошла прочь по узкой линии, пробивающейся между рядами разноцветных автомобилей.

Купить духи. Какая мерзкая причина. Но ничего другого придумать я не смогла. Мне нужно было сбежать, и я сделала это.

– Забрать тебя? – вдруг услышала я голос Маркуса.

– Да, пожалуй. Я буду в Палладиуме, – ответила я. Мои каблуки стучали об асфальт. – Найдешь меня там.

– Отлично, надеюсь, ты не потеряешься в океане флаконов с духами… Привет, рад снова видеть тебя, – вновь услышала я голос зятя.

– И я рад. Спасибо, что приехал. – Это был голос Брэндона Грейсона. Красивый. Низкий. Сексуальный.

Помимо своей воли, я обернулась. Мое тело предало меня.

Брэндон стоял у автомобиля Маркуса, слегка наклонившись к окну. На его губах играла улыбка. Обворожительная. Как и он сам. Черный костюм. Черные кожаные перчатки. Черные солнцезащитные очки. Элегантность воплоти.

Я смотрела на него, не дыша.

Мерзавец. Лицемер. Ненавижу его.

Резко развернувшись, я продолжила свой путь, отчаянно надеясь на то, что он не заметит моего негласного присутствия.

Он не заметил.

Довольно быстро дойдя до шопинг-центра и завернув в первый же магазин парфюмерии, я купила флакон моих любимых духов, нашла одинокий столик в небольшом, но уютном кафе, заказала чашку дорогого кофе, для виду, и погрузилась в свои мысли. Это чудо, что я успела захватить с собой сумочку с кредитными картами.

Я была взвинчена до предела. Зачем, черт побери, я прилетела? Не видела родителей, братьев и сестер? Хотела познакомиться с племянником? Наконец-то хоть недолго пообщаться с Мишей? Что я здесь делаю? Сижу в этом дурацком кафе, прячась, как крыса. От кого? Кто же та персона, от которой я скрываюсь, как низкая тварь?

Я сама.

Это я сижу здесь, среди галдящих, дурно пахнущих смертью людей. Это я сижу здесь в своем коротком праздничном платье. Это я – совершено одна. Без телефона. Без здравого смысла. Я и мои мысли.

Но что за недостойное поведение, Мария? Расправь плечи. Это всего лишь один день. Один чертов бесконечный день, и ты проживешь его, как до этого проживала десятилетия и века. Войны. Катастрофы. Один день, Мария, и ты будешь свободна…

– Я здесь.

Я вздрогнула.

Голос Маркуса донеся из гула тысяч голосов, спасая меня от духовного самоубийства.

– Иду, – едва слышно сказала я и покинула кафе. – Где ты?

– На стоянке.

– Быстро же вы пообщались, – тихо заметила я, шагая к эскалатору, ведущему к подземной трехъярусной стоянке.

– Он торопился. У него встреча в Лондоне.

– Вечно занятый благодетель. Смертные просто обязаны целовать его ботинки.

– Оставь это. Понять не могу, чем он тебе не нравится? – со смехом спросил Маркус.

– Почему он должен мне нравиться? – в свою очередь, усмехнулась я.

– Не должен, но, насколько я знаю, тебе он никогда не нравился.

– Ошибаешься. Я просто равнодушна к факту его существования.

Я нашла автомобиль Маркуса и села на заднее сидение.

Маркус усмехнулся и завел мотор.

– Пристегнись, пожалуйста, не хочу, чтоб меня оштрафовали, – сказал он.

Я молча исполнила его просьбу и всю дорогу до замка не отрывала взгляд от своего темно-красного флакона с духами. У меня не было желания разговаривать.

К счастью, Маркус словно понимал это, потому что за всю дорогу не проронил ни слова. А может, он догадался об истинной причине моего побега. Еще бы: я так настойчиво расспрашивала его о проклятом Грейсоне…

Где твой разум, Мария? Ведешь себя как сумасшедшая идиотка. Молчи. Всегда молчи и будь счастлива. Улыбка не должна сходить с твоих губ. Ты – свободна. Ты прекрасна. Жизни людей – твоя вотчина. Ты – жнец Смерти. Ее помощник. И ты не опустишься до того, что настойчиво навязывает тебе Жизнь.

***

Через полчаса после нашего возвращения в замок, пришло время раскрыть подарки, и, нужно сказать, малыш Седрик очень профессионально и быстро развернул всю ту кучу коробок, которую ему надарили. Кажется, этот маленький вампир – самый счастливый ребенок в мире. У него есть все, что лишь может пожелать и придумать мозг трехлетней разумной персоны. Мой подарок – маленький, но невероятно качественный и быстрый игрушечный вертолет тоже пришелся Седрику по вкусу, поэтому с момента знакомства, эта парочка не расставалась ни на миг: вертолет летал по замку, а Седрик бегал за ним с пультом дистанционного управления. Малыш просто сиял от счастья. Что ж, я была чрезвычайно довольна собой, потому что подарок его матери – коллекция разноцветных книг с польскими сказками, была забыта в тот же миг, как он, развернув коробку, почти мгновенно отбросил ее к горе уже открытых подарков. Никогда не забуду то острое чувство удовлетворения, когда лицо Маришки покрылось нескрываемым разочарованием при виде того, какая судьба настигла ее «выбранный с огромной любовью» подарок. Наши родители подарили внуку черную как смоль арабскую лошадь, которая, по их заверениям, ждала маленького, но гордого владельца в загородном коттедже Маришки и Маркуса. Конечно, же, Маришка тут же выразила сомнение, что «дарить ребенку взрослую лошадь – это опасно, почему не пони?», отчего все присутствующие, включая ее супруга, закатили глаза. Миша и Фредрик преподнесли племяннику синтезатор, выразив надежду, что скоро услышат произведения его собственного сочинения. Дорогие, напыщенные подарки. И лишь Седрик совершил нечто вопиюще волшебное – подарил племяннику мяч и обещание играть с ним в футбол, когда того пожелает малыш, и если Седрик-старший будет в зоне досягаемости (думаю, он имел в виду не отъезды, а нежелание выхода из своей меланхолии и одинокого добровольного заточения в своем мрачном мире).

Подводя итог: праздник удался.

Но вскоре, к счастью, пришло время расставаться. При прощании я подарила моей милой Мише красивое дорогое платье, которое заказала в лучшем ателье Торонто, по моему эскизу. Миша пришла в восторг, бросилась обнимать меня и в который раз напомнила мне о моем обещании приезжать на каждый ее День рождения.

«Ох, Миша, ты просто пользуешься моей любовью!» – пронеслось в моей голове. Но ее счастливые глаза тут же убили во мне всякие надежды на отговорки.

– И помни, что ты всегда можешь к нам приезжать, в любое время года и суток! – щебетала Миша, не выпуская меня из своих объятий. – Мы всегда тебе рады!

Я подавила смешок. О, да, Фредрик – уж точно. Наивная сестренка…

– А, может, мы сами прилетим к тебе в Торонто! – вдруг воскликнула Миша.

Я тут же отстранилась и бессильно улыбнулась: нет, только этого не хватало!

– Не думаю, что это – хорошая идея… У меня не будет свободного времени развлекать тебя, понимаешь? Я работаю сутками… – не зная, как убедительнее солгать, залепетала я.

От одной мысли, что Миша ненароком столкнется с одним из моих смертных «ухажеров», поджидающих меня дома и на работе, меня охватил ужас. Миша не должна знать. Это будет… Конец. Конец меня. Конец ее любви ко мне. Моя гибель. Нет.

– Ничего страшного! Мне хватит даже пару часов в день! Ведь Фредрик полетит со мной!

Фредрик прикрыл ладонью насмешливую улыбку.

– Миша… – Я схватила ее ладони и заглянула ей в глаза. – Не нужно лететь ко мне. Я сама прилечу к тебе. Честно. На неделю. Только ты и я. Договорились?

– Великолепная идея, Мария. Если ты прилетишь в декабре, когда я уеду навестить родителей, – это был бы идеальный визит, – сказал Фредрик. В его голосе явно прозвучала ирония, но, кажется, Миша не заметила ее, потому что тут же согласилась с его мнением.

Не знаю, почему, но моя младшая сестра не хотела замечать того, что я и ее супруг предпочитали не видеть друг друга. Это хорошо, черт побери, ведь, если мы заставим ее выбирать общество лишь одного из нас, она выберет Фредрика. Она любит его. Я не могу потерять ее. К счастью, Фредрик знал это, знал, как сильно я люблю Мишу. И он терпел это, галантно согласившись покинуть супругу на целую неделю, ведь я прекрасно понимала, что визит к родителям – это ложь.