Доставь его мертвым - Кин Дей. Страница 14

Латуру наконец удалось выпихнуть языком резиновую трубку. Губы его онемели и едва двигались. В голове стоял туман. Ему стоило немалого труда собрать воедино разбегавшиеся мысли.

— Что тут происходит? — наконец просипел он, с усилием выдавливая из себя слова.

Один из людей шерифа шагнул вперед и влепил ему увесистую пощечину, от которой у него загудело в голове.

— Еще и спрашивает, проклятый ублюдок! Может быть, лучше сам расскажешь?

Латур потряс головой, пытаясь сообразить, что происходит. Самое странное, что он ничего не помнил, не помнил даже, как умудрился попасть в офис шерифа, когда был на прогалине возле трейлера Лакосты. В голове пульсировала боль, и ему все труднее было сосредоточиться.

— Что рассказать? — тупо повторил он.

Из клубившегося перед глазами тумана вдруг вынырнуло багровое лицо Муллена. Первый помощник шерифа, взяв стоявший у стены стул, подвинул его почти вплотную к Латуру и уселся.

— Ладно, Энди, валяй! Рассказывай все, что знаешь!

— Да нечего мне рассказывать!

— Так ты что же, ничего не помнишь?

— Нет, — глухо пробормотал Латур. — Помню только, что стоял возле двери в трейлер Лакосты, а больше ничего.

За спиной Муллена выросла фигура шерифа Белуша. Он растерянно запустил пятерню в волосы, и пушистая седая прядь упала ему на лоб.

— Конечно, ребята, может быть, я ошибаюсь, но сдается мне, тут заваривается большая каша. И даже если бы мы и хотели не выносить сор из избы, сейчас уже поздно об этом думать.

— Это точно, — подтвердил Муллен. — Одна “скорая помощь” со своей проклятой сиреной чего стоит! Трубили, словно архангелы в Судный день! Теперь весь город гудит, как потревоженный улей! А завтра шуму будет уже по всему штату! Уж газетчики постараются, будьте уверены!

Латур никак не мог сообразить, о чем это они все толкуют.

Муллен снова обернулся к нему:

— Так, значит, не отрицаешь, что ходил к Лакосте? Так вот куда ты направился после того, как мы с тобой распрощались!

Виски нестерпимо ломило, но туман, клубившийся в голове Латура, понемногу рассеивался.

— Да, это так.

— По дороге заходил куда-нибудь?

— Нет.

Вытащив из нижнего ящика письменного стола шерифа бутылку с бурбоном, Прингл передал ее Тому Келли.

— Налей ему стаканчик. Это не повредит. Парень трезв как стеклышко, вы сами могли в этом убедиться. От того количества спиртного, что у него в желудке, даже у воробья голова не закружится, уж вы мне поверьте!

Келли поднес бутылку к губам Латура:

— Ну-ка, давай хлебни! Промочи горло! Ведь тебе немало придется рассказать. И не вздумай вилять хвостом, парень. Вот уж что ненавижу — так это когда какой-нибудь чертов сукин сын начинает вешать мне лапшу на уши!

Виски потекло по подбородку. Латур поднял руки, чтобы отпихнуть от себя бутылку, и удивленно заморгал. На запястьях у него были наручники.

— Это еще что за?…

Келли заткнул горлышко-бутылки пробкой и убрал ее в стол.

— Будто ты сам не знаешь!

— Все он знает, — проворчал Прингл. — Ишь, святая невинность! Чертов праведник! А как всегда нос воротил, небось помните? Как же, он ведь у нас слишком честный, чтобы взять хотя бы один проклятый бакс! А вот заварить такую кашу — это пожалуйста!

Латур обвел недоумевающим взглядом хмурые лица столпившихся вокруг него мужчин. Джим Клейбурн, Билл Дюкро, Сэм Педди, Мэтт Руссо, Джек Рафиньяк и Тони Луальер — все люди шерифа были здесь, за исключением, может быть, вызванных на дежурство. Ему бросилось в глаза, что все они одевались явно впопыхах, будто их подняли с постели.

— Да в чем дело? — беспомощно повторил он.

— Это уж ты нам расскажи, — зло бросил Муллен, — и заодно объясни, почему, раз уж тебе так приспичило, черт возьми, почему было не прихватить одну из тех девчонок в гостинице?! Да любая из них только рада была бы тебе услужить! В конце концов, для этого они там и торчали. Но нет, это тебя не устраивало, видишь ли! Ты ведь не такой, как все!

— Не понимаю, о чем вы говорите.

— Так уж и не понимаешь! Но ты ведь признался, что ходил к Лакосте?

— Да, конечно.

— Зачем?

В голове Латура стало проясняться. Боль понемногу отступила.

— Хотел хорошенько рассмотреть то место, откуда в меня стреляли. А потом собирался потолковать с Лакостой.

— Это в два часа ночи?!

— А какая разница, в какое время умирать или убивать? Что в два часа ночи, что в полдень — мертвый, он и есть мертвый!

Голос шерифа Белуша, усталый и злой, разорвал тишину, и Латуру показалось, что он прошуршал в воздухе, будто сухой осенний лист, раскрошившийся под ногой.

— Ладно, Энди, хватит валять дурака. Тебе никого не одурачить. А все, что мне рассказал Том с твоих слов… все эти пресловутые покушения на твою жизнь… прибереги эти россказни для кого-нибудь другого!

— Но в меня и вправду стреляли! — воскликнул Латур. — Один раз утром, а потом еще вечером. А потом я отправился туда, на прогалину, где стоял этот человек, поджидая меня, и в кустах нашел четыре окурка и стреляную гильзу!

— И где же они сейчас?

— В левом нагрудном кармане куртки.

— Ну, сейчас, по крайней мере, их там нет, — покачал головой Белуш. — Кто-нибудь из вас, парни, видел на полу в трейлере Лакосты сигаретные окурки или гильзу?

— Нет, — за всех ответил Прингл. Муллен ткнул пальцем в небольшую кучку предметов, аккуратно сложенную на столе у шерифа.

— Вон там все, что было у него в карманах. — И он принялся перечислять: — Револьвер, бумажник, десяток патронов. Его удостоверение, карманный фонарик и полбутылки джина.

На полу трейлера? Латур недоумевающе нахмурился. Он ведь даже не заходил в трейлер. Только постучал в дверь. Вдруг туман в голове окончательно рассеялся, и он вспомнил все, что случилось ночью. От его стука проснулся Лакоста. Он спросил, кто это там и что ему нужно. А потом… потом кто-то ударил его по голове дубинкой, и он потерял сознание.

— Меня оглушили, — с трудом выдавил он, подняв скованные наручниками руки, осторожно провел ими по затылку. — Вот откуда все эти шишки.

В голосе Муллена слышалось раздражение.

— Ох, ради всего святого, Энди! Можно подумать, я лишь вчера появился на свет! Да и ты знаешь не хуже меня, что удариться головой можно обо что угодно, хотя бы и о ножку стола, особенно если ты свалил его на пол!

Латур тупо смотрел на него, ничего не понимая.

— Хочешь сказать, что не знаешь, о чем это я?

— Да.

Дверь в контору шерифа открылась и тут же захлопнулась. В холле раздались чьи-то шаги, и Джин Эверт, растолкав всех, вошел в комнату. Латуру пришло в голову, что он впервые видит всегда элегантного адвоката, небрежно одетым. Но нынче тот явно одевался впопыхах: незастегнутый ворот рубашки открывал голую шею, галстука не было и в помине, а когда Латур опустил глаза вниз, то с изумлением увидел край шелковой пурпурной пижамы, стыдливо выглядывавший из-под края белоснежных брюк с отутюженной складкой.

— Что тут происходит, Энди?

— Сам не понимаю. — Латур помотал головой. — Похоже, это какая-то тайна.

Муллен грузно поднялся со стула. Судя по его нахмуренному лицу, появление адвоката его не обрадовало.

— Да вы небось и сами слышали, — проворчал он. Эверт недовольно поддернул высовывающуюся из-под брюк пижаму.

— Возможно, — сухо процедил он, — думаю, к этому времени об этом знает уже чуть ли не весь город. Один из моих помощников заметил из окна, как мимо пронеслась “скорая помощь”, и засек, куда она поехала. А потом, вспомнив, что Энди мой друг, дал мне знать.

Шериф Белуш вытащил из коробки одну из своих любимых сигар по доллару за штуку и закурил.

— Вы приехали в качестве адвоката Энди?

— Если он не против, — кивнул Эверт. — Но давайте-ка сразу условимся о главном. Что вы намерены делать, шериф? Попытаетесь замять это дело или же рискнете пойти до конца?

Белуш немного подумал.

— Нет, да простит меня Господь! — Он тяжело вздохнул. — Это уж чересчур. Не стану изображать из себя святого, Джин, но есть вещи, от которых меня мутит. И это как раз одно из них.