Цветок для короля (СИ) - Моран Маша. Страница 18
Он протянул мне книгу:
— Когда-то давно я попросил Чжицзяна передать тебе эту книгу. Хотел, чтобы у тебя было что-то от меня, что-то, что раньше принадлежало мне. Но ты даже не открыл ее.
Я взял книгу:
— Наверное, пришло время прочитать ее.
— Пришло время представления. – Он указал вновь наполненной чашей на сцену.
— Как она оказалась у вас? – Я осторожно раскрыл книгу. От нее исходил запах только что разведенных чернил, пыли и почему-то слив.
Сливы… Рэйден пах ими. Так тонко и сладко. От воспоминаний о нем на душе стало горько и до безумия одиноко. Внутри кто-то словно натянул струны гуциня. Настолько сильно, что от любого резкого движения они грозили порваться, раня нутро до крови.
Я знал, что книга та самая. На обложке сохранились несколько бурых пятнышек и светлый отпечаток тонких травинок.
— То, что мы не покидаем крепость, не значит, что снаружи у нас нет союзников. – Мастер Юн с ироничной усмешкой посмотрел на меня. – Все, что нужно, чтобы разгадать головоломку, находится здесь. Изучишь книгу завтра. Сегодня – время развлечься.
Он кивнул кому-то за моей спиной, и я обернулся. В зал вошел Баи. Не глядя на нас, он опустился на подушки, тут же устраивая локоть на коленях сароен и опираясь на него головой. Другая марионетка принялась разминать его плечи.
Почему вместо того, чтобы готовить свое зелье, он пришел сюда? Рэйден бы уже давно отправился в Мертвый Лес, раскапывать колодцы или охотиться за призраком.
Мастер Юн тронул мою руку:
— Забудь ненадолго обо всем. Лучше посмотри представление.
— Какое именно? – В зале разворачивался спектакль ничуть не хуже того, что начинался на сцене.
Мастер Ченг откинул голову на плечо сароен, которая гладила его живот, пока другая стаскивала с него ханьфу. Она уже умудрилась обнажить его грудь и плечи.
Глава клана Тысячелетних Вóронов неожиданно поднял голову и зло посмотрел на меня.
Сароен наперебой начали пытаться вернуть его внимание, беззастенчиво забираясь руками под одежду. Можно было отчетливо разглядеть движение их ладоней в области его паха. Продолжая смотреть на меня, он обхватил затылок одной из женщин и надавил, заставляя нагнуться к его бедрам. Она нырнула под подол его халата, накрывшись им с головой.
Как только движения сароен участились, глаза мастера Ченга закатились, и он наконец перестал буравить меня взглядом. Откинув голову, он начал тихо стонать, двигая бедрами навстречу рту сароен.
Я понял, что… вообще ничего не испытываю, глядя на это. У меня не то что не было желания к другому мужчине – у меня не было желания вообще. Мастер Ченг был более чем привлекателен, но мысль о нем не вызывала ничего, кроме неприязни. А наблюдение за чужими утехами – лишь раздражение от того, что сейчас мне это недоступно. И вряд ли будет доступно – Рэйден, кажется, и впрямь ненавидел меня.
Внутренний голос лукаво прошептал: «А как же слова умертвия?»
Боги!.. Я всерьез надеюсь, что кровопийца прилетел сюда, чтобы сообщить, что лекарь меня ждет?
— Я могу уйти? Мне нужно подумать. – Я снова посмотрел на мастера Юна, которому одна из сароен уже жадно облизывала шею.
Он усмехнулся:
— В каждом из нас это есть – греховная жажда, которую не утолить… Лишь безвольные и согласные на все марионетки позволяют немного забыться.
Дело было в том, что я не хотел забываться. Мне нравилось думать о Рэйдене. Даже воспоминания о нем доставляли удовольствие. Мучительное, жестокое, но удовольствие.
Невидящим взглядом я уставился на сцену.
Влажные звуки поцелуев и протяжное стоны заглушила жутковатая музыка. Марионетки, спрятавшие лица за пугающими деревянными масками, начали танцевать.
Когда долго лишен чего-то, в конце концов перестаешь этого желать. Наверное, со мной сейчас происходило именно это. Возбуждение, кипящее в крови рядом с Рэйденом, теперь превращалось в яд, который стремительно отравлял мозг.
Я медленно поднялся и, не обращая внимания на окрик мастера Юна, пошел прочь.
Если бы здесь был Рэйден… я бы тем более не остался. Ценностью был каждый фэнь наедине с ним. И уж тем более, я не позволил бы посторонним смотреть на него и его обнаженное тело, будь он хоть десять тысяч раз мужчиной.
Что с этими демоновыми воинами не так?
Уже покинув зал, я понял, что за мной кто-то следует. Обернувшись, я лицом к лицу столкнулся с растрепанным Баи. На его лице появился румянец, а грудь быстро поднималась и опадала от тяжелого дыхания.
Он выглядел одновременно встревоженным, и на что-то надеющимся:
— Почему вы покинули представление? Бури, насланные Королем Мертвых случаются не так уж часто. Еще не скоро выпадет возможность развлечься.
— Ты ведь понимаешь, что я здесь не для того, чтобы развлекаться? Или вы все думаете, что я отправился на поиски существ из легенд, которых, возможно, даже не существует, от скуки? – Я и сам не ожидал, что так вспылю. Наверное, выдержка, которая так помогла в разговоре с мастером, все же закончилась.
Баи стыдливо опустил взгляд:
— Простите… Я думал, если вы будете там, то вам захочется подобных удовольствий… И тогда я мог бы помочь вам их испытать.
Боги… я даже не знал, стоит ли на него за это злиться. Ведь с Рэйденом я был точно таким – готовым на что угодно, лишь бы он обратил на меня внимание.
— У меня уже есть тот, с кем бы я хотел заниматься подобным.
— Но вы сами сказали, что не нужны ему!
— Зато он нужен мне. И я сделаю все, чтобы его получить. Но забываться в чужих объятиях я не собираюсь.
В глазах Баи появились слезы. Глядя в пол, он начал поправлять одежду.
— Чем он заслужил вашу верность? Что в нем особенного? Прошу, расскажите мне о нем. Я ведь обещал, что взамен открою все, что знаю о манускрипте.
Наверное, мне и впрямь суждено было оказаться здесь. Похоже, что в последней крепости Ночных Цветов каждый отчаянно жаждал чужой любви. И я не исключение.
Сжав подаренную мастером книгу, я попросил, игнорируя слова Баи:
— Мне нужно никем не занятое помещение. Много бумаги и чернила.
Целитель несколько мгновений удивленно смотрел на меня, а затем кивнул и стер с лица несколько слезинок:
— Идемте за мной.
Новой вереницей коридоров он привел меня в заброшенные покои, пахнущие пылью, древесной смолой и чернилами. В углах скопилась паутина, а пол был покрыт множеством глубоких царапин.
За окнами бушевала гроза. Вспышки молний высветили ободранную ширму и одиноко висящую на вбитом в стену гвозде маску.
Ткань на окнах трепыхалась и дрожала. Непонятно, как она вообще выдерживала такие порывы ветра.
Неожиданно за истлевшим полотном мелькнула тень.
Отодвинув в сторону ткань, в покои медленно проникла чья-то рука. То, что от нее осталось. Черные, обугленные кости с ошметками кожи и ниток коснулись деревянной рамы.
Баи вцепился в мое плечо и тихо прошептал:
— Это призрачные покои…
Я внимательно следил за рукой и за ее обладателем, чье лицо начало появляться в проеме. Серая кожа и развевающиеся во все стороны волосы принадлежали мужчине. Тому, что от него осталось.
— И зачем же ты привел меня сюда? – Я мельком взглянул на Баи, который спрятался за моей спиной. Разве Ночные Цветы – не искуснейшие воины, способные останавливать армии?
— Я вел вас в комнату художников. Эти покои появляются сами по себе. И в них всегда находится то, что отражает суть вошедшего. Вашу суть…
— И что же должно отразить мою суть?
Баи несмело указал на маску.
Призрак в окне встрепенулся и уставился на нас. Его глаза светились желто-зеленым, а на серой коже проступили черные вены.
— Он чего-то хочет от нас?
И почему я ждал, что Баи ответит? Он с такой силой сжал мой халат, что едва не стащил его.
Призрак осмотрел покои и, царапнув пальцами деревянную рейку, исчез в буре. Я подошел к окну, таща на себе Баи, который и не думал отцепляться.
На раме остался черный след какого-то искрящегося в темноте порошка. Я коснулся его. На ощупь он был бархатистым и мягким.