Звёздные войны. Расцвет Республики. Во тьму (СИ) - Грэй Клаудия. Страница 40

– Вышлите мне спецификации для дальнейшего ознакомления, – сказала Сковер. Почти любой другой на ее месте просто рявкнул бы на дроида, который пытался впарить им товар на месте. Но Сковер была вежливой со всеми и всегда. Этим качеством Аффи сильно восхищалась, но сама им пока не овладела.

– Сей момент, мэм. Я также добавлю информацию о наших последних усовершенствованиях. – Дроид покатил прочь, чтобы отправить весь пакет, и они остались одни посреди голографического изображения корабля, которого еще не существовало.

– Покупаем грузовики оптом? – начала Аффи. – И не где-нибудь, а в Республике? Дела идут настолько хорошо?

Сковер всегда расцветала, когда выпадала возможность поговорить о растущей рентабельности.

– В последнее время бизнес существенно вырос. Да, гибель «Наследного пути» вызвала задержки, но это временно. Многие желают перевезти свои грузы побыстрее, не дожидаясь расширения Республики, – по различным причинам, которые нас не касаются.

– Значит, ты уверена в благонадежности наших пилотов, – заметила Аффи. – Не бывало ли… эм-м… недостачи грузов?

Сковер мгновенно насторожилась:

– Тебе известно о случаях нечистоплотного поведения в гильдии? Это связано с Лиоксом Джиаси?

– Нет, нет. Лиокс совершенно чист. Просто… – Тут слова хлынули потоком: амаксинская станция, строчки странного шифра, символы «Гильдии Байн», сам факт, что координаты этой пустынной системы были предзаписаны в навигационном компьютере «Посудины». Сковер слушала с живым интересом, но молчала, пока Аффи наконец не сделала длинную паузу, давая понять, что она закончила.

– Это не является свидетельством коррупции в гильдии, – сказала Сковер. – Такие рукописные шифровки иногда используются пилотами в тех местах, где стандартные сообщения трудно передавать. Эта практика уже в основном превратилась в архаизм, но все еще используется в некоторых местах, в том числе на амаксинской станции. – Бесстрастному тону этого объяснения позавидовал бы любой дроид. Сковер всегда так разговаривала, и в иной ситуации Аффи не увидела бы ничего необычного.

Но было в этом что-то… странное.

– Я рада, что никто не пытается тебя надуть, – с искренним облегчением сказала девушка. – Но все же… эта станция опасна, Сковер. Спиральные кольца, ядовитые растения, даже те маленькие дроиды-садовники могут напасть, и это я еще молчу обо всей этой дряни с темной стороной. – Возможно, это были просто джедайские фигли-мигли, однако, вспоминая, как им не везло на станции, Аффи начинала гадать, не крылось ли за этим что-то реальное. – Нашим пилотам лучше туда не летать.

– Они сами решают, – ответила Сковер, – пользоваться ли станцией, когда есть потребность, или нет. Я не диктую пилотам, как действовать, если они доказали свое мастерство.

Что было правдой. Аффи всегда считала, что это свидетельствует об удивительной широте взглядов; как и большинство байволлов, Сковер ценила правила, определенность и точность. Тот факт, что она предоставляла своим пилотом свободу, говорил о том, что она смотрит на все под разными углами.

Впервые за все время Аффи осознала: благодаря этому Сковер иногда просто нет нужды задавать вопросы, на которые может быть непросто получить ответ.

– Это всего-навсего промежуточная станция, – сказала Сковер. – Ты еще не отошла от пережитого и поэтому придаешь ей чрезмерное значение. Со временем ты увидишь полную картину. А пока выкинь это из головы. – Она улыбнулась: – Хочешь слоек с кремом? Знаю, ты их очень любишь.

Аффи вымученно улыбнулась:

– Конечно. Было бы здорово.

Но она не могла забыть того, что Сковер невольно ей открыла, принявшись отрицать одну вещь, о которой Аффи даже не спрашивала.

Амаксинская станция, чем бы она там ни была, для «Гильдии Байн» являлась чем-то гораздо бо́льшим, чем просто промежуточная станция.

Несмотря на недавнее свое одиночество, Риту сейчас хотелось, чтобы его снова оставили в покое.

Он сидел с краю, рта не открывал, но все равно было такое чувство, будто на него нацелены прожектора. Другие джедаи держались на почтительном расстоянии, столь явно демонстрируя осведомленность о его утрате, что ее тяжесть только возрастала. Риту казалось, будто он должен одновременно показывать всю силу своего горя и вместе с тем терпеть, не расклеиваться.

«Никто тебя не осуждает», – напомнил он себе. Это не было очередное упражнение, которое он мог отрабатывать до обретения полного мастерства. Раньше Рит гордился своим умением добиваться результата, но теперь – уже нет. Разве это важно? И почему он вообще раньше думал, что это важно?

Они с Дезом как-то уже были здесь на совещании, в этой самой комнате, быть может, года три назад. О чем было совещание? О бандах налетчиков, досаждавших Кашиику? Рит уже не помнил. Он думал лишь о том, как непринужденно Дез развалился в кресле – уверенный в себе новопосвященный рыцарь, – тогда как сам Рит гадал, станет ли он когда-нибудь таким же раскованным, таким же уверенным в своем будущем.

Будущее Деза закончилось на отшибе Галактики, без какой-либо причины.

Вперед вышел мастер Адампо, и все разговоры стихли. На Рита нахлынуло чувство признательности. Как только начнется доклад, он наконец сможет на какое-то время укрыться в эхо-камере своих мыслей.

– Сегодня нам предстоит обсудить враждебный элемент, который вызвал огромные бедствия на фронтире, – группировку налетчиков, известную как нигилы, – сказал Адампо. Свет погас. – Хотя власти Республики уже определили, что нигилы представляют значительную угрозу поселениям и перевозкам, ныне было достоверно установлено, что эта группировка несет ответственность за уничтожение «Наследного пути».

Рит сел прямо, а комната наполнилась растерянными перешептываниями. Если нигилы способны на такое, что же еще они могут натворить? Но это не имело значения по сравнению с уже содеянным – по крайней мере, для Рита.

Если бы не гибель «Наследного пути» и последующий конфликт с нигилами, мастер Джора сейчас была бы жива.

Гнев нахлынул на него потоком – он не подозревал, что способен испытывать такую ненависть. «Они убили моего учителя, – шептал незнакомый, но четкий голос в голове. – Она погибла от рук нигилов». Все тело юноши напряглось до такой степени, что его практически стало трясти.

«Оставь ненависть. Это темная сторона», – прошептал другой, более знакомый голос: не его собственный, а мастера Джоры. Этот голос существовал только в памяти, но для Рита он стал словно спасательным тросом, тянущим его к свету.

Юноша медленно выдохнул. Стряхнуть напряжение полностью было невозможно, но он решил направить эту энергию на то, чтобы узнать побольше о налетчиках, причинивших столько зла – и не только мастеру Джоре.

– Таким образом, необходим более глубокий анализ этой группировки, – продолжал Адампо. – Происхождение нигилов остается загадкой; в их число входят представители множества рас с самых разных планет. Однако мы не знаем ни точного числа этих рас, ни в какой пропорции они представлены, поскольку лица нигилов закрыты масками. – Адампо вывел первый голоснимок: изображение устрашающего воина-нигила с огромной дыхательной маской на голове, штурмующего какой-то незадачливый корабль. Нигил носил боевую раскраску в виде голубых полос, которые спускались от лба до груди, проходя по самой маске. Рит с удивлением и даже какой-то нежностью припомнил голубые пряди в волосах Нэн.

Возможно, он и в самом деле слишком к ней привязался.

– Корабли нигилов необыкновенно опасны по той причине, что они могут соединяться или разделяться на меньшие части, – продолжал Адампо. – Таким образом, противник не может знать, с чем ему придется иметь дело: с тучей мелких истребителей или же с гигантским дредноутом. Сами корабли, как правило, сооружаются из деталей других кораблей – как этот, например.

В воздухе высветилась новая голограмма, которая показывала корабль, слепленный из всякой всячины, – и выглядел он даже слишком знакомо.