Колонист "Вано" (СИ) - Сухов Лео. Страница 41

- СИПИН, а мы от мяса этого не помрём? – уточнил я.

- Если бы вы точно, как ты выражаешься, не померли от мяса, я бы не был готов начислять баллы за дегустацию. Так что пробовать вам! Всё… Конец связи!

Вот всегда он так: прибежал, нагрубил, заинтриговал, убежал.

Впрочем, мне ли расстраиваться? Я в одночасье стал человеком, который мог сделать из капсулы неприступную крепость, причём с самовосстановлением. Но СИПИН правильно намекал, что пока не стоит все баллы спускать. Алтарь Вознаграждения сулит гораздо больше ценных вещей. Да и сотню баллов сохранить лишним не будет… На случай единоличного бегства.

И я вовсе не из подлости, а просто на всякий случай. Пока что наша группа капсул разбита на две почти равные части. У нас больше людей, но меньше мужчин. У Туза с Романом – больше мужчин. Если дело дойдёт до прямого столкновения, ещё не понятно, кто выйдет победителем. Да и все эти союзы – пока так, лишь дымка объединения...

В общем, я не мог исключать никаких вариантов. Надо было, в том числе, предусмотреть и наше поражение. Хотя, конечно, я не собирался давать дёру из-за какой-нибудь мелочи. Только если ситуация станет совсем уж критической. А если получится не одному сбежать, а сотоварищи – вообще отлично будет.

Дневник Листова И.А.

День пятый, воссоединение в снегах

Я всё-таки ещё немного поспал. Даже, скорее, подремал. Но стоило первым моим гостям проснуться, как и сам тут же открыл глаза. Быстро позавтракал разогретым пюре, и вот я уже снова стою перед снежной стеной – на которой, кстати, отпечатался мой прошлый выход.

И стою я не просто так, а с целью разгрести путь до костра. Нам с Трибэ пришлось ещё немного дерева перевести, но теперь у каждого имелась импровизированная лопата с каменным наконечником. Пригодится, чтобы снег отбрасывать.

- Н-ну чт-то? На-ачин-наем? – дрожа, как осиновый лист, спросил Трибэ.

- Ну не мёрзнуть же! – ответил я.

И первым ударил в снежную стену.

Это был тяжкий и суровый бой голодранцев с природой. Мы крушили снег, откидывали в сторону, топтали сандалиями, сурово хмурили брови… И сдались через полчаса, не преодолев и десяти метров.

Я ног не чувствовал, рук не чувствовал, дрожал, хлюпал носом – и вообще был на грани простуды. А Трибэ, кажется, и вовсе эту грань переступил. Во всяком случае, в капсуле он принялся чихать и перхать. Пришлось его ставить под воздушную завесу, чтобы нормально прогрелся.

- Так мы долго не выдержим! – сказал он, немного придя в себя. – Вано, надо что-то придумать…

- Что ты хочешь придумать? – поинтересовался я. – Мы можем извести ещё немного деревяшек и попробовать сделать нормальные лопаты. Но я тебе точно скажу: это нам не поможет.

- Почему это? – удивился Трибэ.

- Потому что наша проблема не в инструменте, а в том, что мы мёрзнем! – ответил я.

- Вы можете чаще бегать греться! – заметила Аня, с сочувствием глядя на Трибэ.

- А почему бы не посидеть внутри капсулы? – спросила «воробушек» Саша. – Рано или поздно снег растает.

- А ты с собой сколько с рационов взяла? – деловито уточнил я.

- Три… – ответила девушка.

- Они закончатся раньше, чем снег! – я развёл руками. – Да у нас у всех рационы закончатся раньше, чем непогода!.. Надо пробиваться к костру. Затем – к улетевшим капсулам. Может, там получится найти рационы. В крайнем случае, хоть мясом наемся.

- А не отравишься? – захлопала глазами Аня.

- Отравлюсь, так помру сытым! – пожал я плечами. – Смерть от голода и холода – тоже, знаешь ли, не самая приятная. Пошли, Трибэ… Надо дойти до костра.

И мы снова вышли на улицу, принявшись пробивать снег. Правда, ещё трижды возвращались в капсулу согреться и похлюпать носами, а потом снова уходили в суровый бой. Зато в итоге нам удалось добраться до кострища. Когда все уходили по капсулам, мы с Сочинцем оставили костёр гореть. Видимо, это сыграло свою роль. Заносы вокруг были не такие уж и большие. Да и стенка из камней, поставленная военными, пригодилась.

В капсуле у меня оставался небольшой запас дров. Поэтому мы с Трибэ сначала вернулись за ними, отогрелись, а потом снова выбрались – теперь уже разжигать костёр. А лучок я соорудил из веток местных ёлочек: получилось криво-косо, но это никак не должно было сказаться на эффективности.

По очереди с Трибэ мы принялись крутить палочку. Потратили минут двадцать, прежде чем деревяшка задымила, а потом затлел пучок волокон мха. Поскольку костёр загорелся на моей смене по кручению палочки, то я сразу получил пятнадцать баллов.

Я даже почти не жалел, что они не достались Борису. Всё-таки ему тоже немало перепало и за похороны, и за работу. И теперь он наконец-то мог купить отопление в своей капсуле. Сам признался.

Вскоре костёр весело затрещал, растапливая снежные заносы поблизости.

Перед бураном наша группа оставила здесь кучу дров. Поэтому острого недостатка в топливе пока не было. Просто эти дрова теперь надо было просушить. И мы с Трибэ придвинули их поближе к пламени.

- Хорошо, что я от костра недалеко живу! – порадовался я. – Вот придут ребята, а тут уже всё подсохло.

- Думаешь, они придут? – Трибэ с сомнением покосился на ход, пробитый нами в снегу.

- Думаю, обязательно придут, – кивнул я. – А мы пока попробуем пробиться к ближайшей улетевшей капсуле!

- Нет!.. – застонал Трибэ.

- Ничего не знаю! – отрезал я. – Хочешь есть – умей мародёрствовать!

- Ты вообще отдыхаешь? – расстроенно спросил мой то ли ленивый, то ли совестливый товарищ. – Нельзя же так себя гонять!

- Это, знаешь ли, приносит неплохие дивиденды! – заметил я. – Так что не ленись! Хотя… Стой! Нет! Тащи лапник!..

Сам потребовал и сам же побежал в капсулу. Перед глазами стояла картинка с людьми в примитивной меховой одежде и какой-то фигне на ногах. И фигня эта называлась снегоступы! Впрочем, не так уж важно – лыжи, снегоступы... Как ни назови, главное – суть! А суть в том, что такие штуки позволяли людям ходить, не проваливаясь в снег.

Соорудить нечто подобное из лапника – это, конечно, дело не одной минуты. Однако за полчаса я всё-таки управился, причём с двумя парами. И тут же получил от СИПИНа ещё двадцать пять баллов. Пятнадцать за первую пару, и ещё десять за вторую.

А затем нам с Трибэ пришлось рубить ступеньки и утаптывать их. Иначе никак не получалось залезть в снегоступах на поверхность наста.

Но вскоре мы уже стояли на белом снегу, с высоты оглядывая торчащие из него крыши. Ноги, конечно, всё-таки погружались, но хотя бы не глубоко. Без снегоступов мы и вовсе ухнули бы с головой. В общем, если двигаться осторожно, можно было проверить все точки, где недавно стояли капсулы.

Тем более, мы оказались первыми. В стороне, где был костёр Романа, сейчас летели хлопья снега. Похоже, там кто-то расчищал место перед капсулой. Со стороны Сочинца тоже шло активное движение. Военные прошли уже метров пятьдесят. А вот Чемодан не спешил, но он там единственный мужчина на всю капсулу.

- Поможем нашим? – спросил Трибэ.

- Сначала к местам отлёта! – решил я. – Дел там на десять минут!

Ну это я оптимистом был, конечно… За десять минут, осторожно ступая, иногда проваливаясь, мы добрались до первой, самой дальней от нас (и ближней к Роману и Тузу) капсуле. Со стороны главного гопника тоже кто-то уже продирался в эту сторону...

Картина была похожа на ту, что мы недавно видели. На земле, припорошенный снегом, лежал труп женщины. Рядом – аж пять пищевых пайков. И ещё бутылки с замёрзшей водой. Одна – почти пустая. Я только головой покачал… Она не ела, почти не пила. Просто сидела и ждала чего-то…

Почему?!

Вопрос без ответа. Перед смертью девушка легла в позу эмбриона, подтянув ноги к груди. А потом, видимо, замёрзла. Одежда, как всегда, пропала, а капсула выгрузила труп и вещи. И отчалила восвояси.

- Грустно. И глупо! – заметил Трибэ, стоя рядом со мной. – Кто мешал ей выйти?