Ведун - Сахаров Василий Иванович. Страница 14

– Ясно.

Тешислав кивнул и вышел, а старый жрец снова обвёл взглядом личную комнату, откуда в леса загодя было вывезено всё самое ценное, в первую очередь книги, и задумался. Выхода не было. Против сильного князя, которого в своё время Лучеврат сам же и протолкнул наверх, пойти нельзя, слишком неравны силы, и для последователей родной веры это будет самоубийством. Вартислав и так слишком долго мирился с языческими храмами и старался сгладить вражду между жрецами старых культов и поклонниками Распятого. Но продолжаться это не могло, и вот его терпение иссякло. Князю, который за четверть века из выборного вождя превратился в наследственного феодала, наверняка угрожают Крестовым походом и отлучением, и у него нет иного выхода, как запретить веру отцов. И всё, что язычникам оставалось, – увозить в глухие лесные чащобы святыни и там, надеясь на лучшее, продолжать дело всей своей жизни: лечить больных, класть требы родовым духам и богам, учить людей и хранить знания о минувших эпохах. Лучеврат это понимал и на предстоящем сходе служителей Триглава собирался отдать приказ на исход из города, который некогда воздвигался вокруг храма его бога.

Однако до этого момента ещё было немного времени. И волхв, опустив правую руку, вынул из-под своего ложа простой холщовый мешочек, в котором хранил то, что помогало ему в принятии решений, – собственный комплект рун. Старик присел к столу, развязал горловину и, прикрыв глаза и отрешившись от всех забот, задал один-единственный вопрос: что нас ожидает?

Сухие костлявые пальцы юркнули в мешочек и заскользили по отмеченным древними знаками деревянным фишкам из можжевельника. От выбора каждого знака зависело очень многое, и Лучеврат не торопился. Он был опытным прорицателем и толкователем знамений, который практически никогда не ошибался, и в его личном рунном комплекте находилось ни много ни мало, а сто сорок семь знаков, каждый из которых был сделан лично рукой жреца, окроплён кровью владельца и имел одному ему ведомое значение.

Чирк! Разрывая ночную тишину, пальцы выбросили на столешницу первую руну, которая слегка подскочила на месте, издала глухой звук и замерла. За ней последовал второй знак, третий, четвёртый, и так девять рун подряд, которые легли в неровную линию группами по три штуки. Первая тройка давала знания о том, что уже случилось. Вторая – о настоящем моменте. Ну, а последняя конечно же о том, что будет.

Лучеврат подслеповато сощурился, посмотрел на знаки и не понял выпавшего расклада. Нет, все знаки были ему известны. Но он ожидал чего-то совершенно иного, поскольку его интересовало будущее своей общины, а в этот раз выпала какая-то чепуха.

– Что такое?

Волхв недовольно поморщился, ссыпал руны обратно, перемешал их, вновь задал свой вопрос и опять выкинул девять тех же самых знаков, которые легли в том же самом порядке, что и при предыдущем раскладе. И уже не пытаясь перехитрить судьбу, жрец приступил к разбору гадания, делу весьма сложному, поскольку каждый знак имел несколько значений и они менялись в зависимости от того, как и в какой последовательности выпадали руны.

Руна первая – Смерть (Мир Мёртвых). Вторая – Посланник (Высшая Весть). Третья – Явление (Явь-Жизнь).

Руна четвёртая – Вода (Движение). Пятая – Люди (Поселение). Шестая – Сейчас (Настоящее время).

Руна седьмая – День (Свет). Восьмая – Беда (Неминуемая Опасность). Девятая – Руна Судьбы, чистый знак, который скандинавы частенько называют Одина.

«Вот так гадание, – подумал Лучеврат, – давно такого не было. Спрашивал об одном, а в итоге получаю указание на совершенно другое. При этом ясно, что расклад не касается напрямую меня и нашей общины, хотя, будь на моём месте кто-то менее опытный, он мог бы истолковать знаки, просто подгоняя события под сегодняшний день. Мол, прибыл Тешислав, который принёс весть от князя, и теперь, дабы выжить, мы должны уйти по воде и основать поселение. После чего нам будет грозить опасность, и переживём ли мы смутные времена, неизвестно. Но не всё так просто, а значит, толкование будет иным. Из Мира Мёртвых явился посланец, который принёс слово богов. Сейчас он в городе и прибыл по реке, а завтра, точнее сказать, уже сегодня, ему будет грозить беда. И если мы начнём его поиск, то вполне можем спасти этого человека и изменить свою судьбу. Да. Всё именно так, и никак иначе».

На основе гадания жрец быстро принял решение, которое посчитал правильным. Он порывисто встал, в кадушке, которая стояла в углу, ополоснул лицо и накинул на себя длинную белёную рубаху. Ещё раз оглядел своё личное пространство и вышел на двор храмового комплекса, который располагался на самом высоком из трёх холмов Щецина, и остановился перед вырезанным из цельного дуба трёхголовым идолом. Вскинув руки вверх, к глазам небожителя, которые были закрыты позолоченными повязками, Лучеврат привычно произнёс:

– Слава тебе, Триглав, владыка трёх царств: небесного, земного и подземного. Я, служитель твой, приветствую тебя. Благослови наш новый день и помоги советом. Незримо будь с нами и не оставь потомков своих в беде, а мы тебя не забудем и отблагодарим, ибо знаем, как любишь ты жертвы в свою честь, гонитель тёмных сил великий Триглав. Слава тебе! Гой!

Замыкающее короткую молитву слово растворилось в воздухе, и верховный волхв вновь подумал о посланце, появление которого предсказали руны. Кто он и что от него можно ожидать? Может, это один из храмовых бойцов, которые в прошлом году отправились к престолу богов? Возможно. Но почему воскрешённый волей небожителей воин сразу не пришёл в святилище? Неизвестно, точно так же, как и то, в какой форме находится послание богов, устной или знаковой. А если вестник не из храма? Такое случалось и ранее, правда, давным-давно. И что тогда? Да ничего. Этого человека необходимо отыскать в любом случае, и тогда всё станет понятно.

Со спины к Лучеврату приблизился его помощник, второй по мастерству и силе жрец храма Ждан, который спросил его:

– Когда людей на совет собирать?

– Не будет совета, – не оборачиваясь, бросил верховный жрец.

– Как это? – удивился Ждан. – Почему?

– Пока исход отменяется. Всех наших отправь в город и скажи, чтобы они, не привлекая к себе излишнего внимания, искали необычного человека, который вчера прибыл в Щецин по реке. Возможно, ему будет грозить опасность, и если так, то воины храма должны его выручить и привести ко мне. А сход проведем позже. Сейчас поиск этого человека самое важное.

– У того, кого необходимо найти, какие-нибудь приметы есть?

– Не знаю. Мне даже неизвестно, мужчина это или женщина. Хотя, возможно, при нём есть знак в виде громовника, вроде того, какой выдавлен на боковинах Алатыря в храме Святовида.

– Да уж… – протянул Ждан. – Задача непростая, город-то у нас немаленький, и народа со странностями хватает, больно иноземцев много, особенно в последние годы.

– Ничего, если постараемся, найдём. Ведь мы не одни, и нам помогут горожане, которые ещё не забыли, кто они по крови.

– Не понял. – Жрец удивился ещё больше. – Ты что, тоже примешь участие в поиске?

– Да. – Лучеврат посмотрел на своего преемника, которому со временем собирался передать все нити управления общиной, улыбнулся и хлопнул товарища по плечу: – Пойдём, друже. Впереди целый день, и у нас есть важное дело.

Я шёл по узким многолюдным улочкам Щецина. С любопытством разглядывал прохожих и дома, многие из которых имели два и три этажа, прислушивался к разговорам, старался уловить их суть, запоминал неизвестные слова, копировал повадки горожан и улыбался. А чего грустить-то? Вадим Соколов делает первые шаги в своей новой жизни и получает массу впечатлений, как хороших, так и не очень.

Сначала о приятном. Древний город, который в моем времени считался родиной сразу двух российских императриц, Екатерины Второй и, кажется, жены Павла Первого Марии Фёдоровны, мне понравился. Крепкие стены и мощные ворота, чистый глубокий ров и неплохие подъездные дороги, естественно, грунтовые. Внутри достаточно чисто, улочки покрыты щебнем и деревянными настилами, а кое-где имелись посыпанные речным песком дорожки. Городская стража, в основном крепкие мужики в возрасте, вела себя спокойно и без нервов. Пошлину на воротах с меня не взяли, ибо я человек прохожий и ничем торговать не собирался, и меч отнять не пытались, хотя посоветовали купить для него ножны и не светить такой клинок где ни попадя. Дышится в городе, несмотря на многолюдство и дымные печи, на которых готовят еду, легко благодаря задувающему от реки свежему ветерку. Места на постоялых дворах, один из которых приютил меня на ночь, имелись. Кормили неплохо, хотя и непривычно, в основном кашей и рыбными супчиками. Вшей, блох или клещей в своей постели (покрытый шкурами топчан) я не обнаружил и потому выспался нормально. Настроение бодрое, и я спускался к реке, где собирался купить место пассажира на торговой ладье и добраться до Волегоща.