Алая нить судьбы (СИ) - Лин Айлин. Страница 15
Безусловно, весь пол оказался в кляксах липкого зеленого сока, да и сам он представлял собой огромную уродливую зеленую лягушку.
В двери застучали:
— Тетушка, я нашла тетрадку дедушки Джейда!
— Я занята, милая. Поищи в ней все, что касается лупунки и тщательно изучи. А потом помоги Жану отмыть всю посуду начисто — это очень важно для хранения зелья! Когда я закончу, позову тебя.
Упустить такую возможность чудесно преобразиться и — что самое главное — оздоровиться — Егор не мог. Фантомная боль в спине все еще грозным призраком витала рядом, и ее возвращения он категорически не хотел: плавали, знаем. А ведь это состояние у старушки, походу, было постоянным. Из молодого и здорового стать в один момент почти мертвым, а потом старым и больным было очень поучительно и дико страшно.
Егорка уж давно подметил, что если внешний вид привлекательный, то и человеку многое прощается и контактировать с ним приятнее и к нему тянется большее количество людей, чем к старому и не очень симпатичному. Но даже больше, чем внешний вид старушки, его сейчас волновало ее, а теперь уже его, здоровье. Вряд ли и дальше всё пройдет в этом мире так же просто, как добыча этого невероятного лекарства, поэтому ему нужно быть во всеоружии, а значит, как минимум — здоровым.
Тело зудело и чесалось под зеленой липкой массой, нанесенной со всей возможной аккуратностью, и чтобы зря не терять времени, Егор взял хорошо отточенный нож и принялся отрезать большие лопухи от стеблей, стараясь не поскользнуться на скользком полу.
Мыть его было бесполезно, пока «леди Мерил» разгуливала голяком в зеленых липких подтеках, а навернуться можно было с великой вероятностью. Но и терять время, которое теперь для Егора являлось четким эквивалентом денег, тоже было нельзя. И, напевая песенку: «Нравится мне, когда ты голая по квартире ходишь и несомненно заводишь…», через двадцать минут, когда он практически закончил отделять «вершки» от «корешков», он смыл с себя сок, забравшись в пустое корыто с ногами, оттирая себя кусочком тряпицы и изведя почти целое ведро отстоявшейся за ночь колодезной воды. Сок практически весь впитался в кожу, но там, где его было нанесено слишком много, пришлось убирать тряпицей и оттирать. Делать это самому было не очень удобно, но видя результат, Егор просто ликовал.
— О! Надо будет взять назад с собой это чудо и намазать нас с Иришкой. — подумалось ему, когда он закончил процедуру и надел обычную повседневную одежду, состоящую из дряхлых с оборками панталон до колен серого застиранного цвета, юбки и истончившейся блузы. Тело еще зудело, видимо, процесс внутреннего обновления и омоложения еще шёл полным ходом.
Выпуклые венки и глубокие старческие морщинки практически совершенно разгладились, перестали ныть суставы, и даже голос из скрипучего перешел в мягкий. Но всю эту «лепоту» портил зуд, который усиливался с каждой секундой.
«Это означает, что концентрированный сок слишком сильный препарат, и есть побочный эффект в виде ужасного зуда, лишь бы этим всё и ограничилось, и не вылезло какой аллергии, — подумал Егор, потираясь спиной о деревянную дверь. — Надо будет разбавлять. Только чем? Добавить в крем пару капель? А из чего же делали крема, когда не было промышленности?»
Егорка длинно выдохнул, отошёл от двери и снова оглядел своё помолодевшее, упругое тело, не в силах перестать им любоваться.
Когда их, студентов, в процессе обучения заставляли изучать составы и свойства косметических средств от самой Римской империи до последних дней, они выли всей группой — для чего это может пригодиться? Но учили, деваться было некуда, преподша была дамой серьезной, и разговор у нее был короток:
— Любой приличный человек должен знать историю того предмета, которым он намерен заниматься. Химия и биология вам пригодятся в самом прямом смысле — что за парикмахер, простите, стилист, который не знает состава препарата и воздействия его на кожу и волосы? А вот история вам пригодится для того, чтобы вы могли ответить на любые каверзные вопросы клиентов, да и просто поддержать разговор. Ибо работа с клиентом это не только создать образ и сделать его красивым, но еще и психотерапия. И большинство из них приходит не только преобразиться под вашими руками, но и получить дозу психотерапевтической помощи.
Он даже понял, что сейчас, разговаривая с детьми или с лавочником, он ненамеренно подражал манере преподши разговаривать: величественно, медлительно, вежливо — приятно растягивая слова. И даже улыбался так же, как она — иногда снисходительно, иногда ласково, а иногда с сарказмом.
И вот сейчас, не имея под рукой ни интернета, ни современной техники и приспособлений, Егору пришлось яростно порыться в памяти, выуживая оттуда те самые старинные и действующие рецепты, чтобы не тратить время на изобретение велосипеда, то есть кремов для рук, душистой воды, красок для волос и прочих крайне нужных вещей, в мире, где есть женщины и проблемы с кожей, волосами и внешним видом.
Первейшим компонентом для создания крема был хорошо вытопленный жир, ибо он долго хранился, в отличие от других ингредиентов, и был природным натуральным материалом. При отсутствии тут холодильников, хранить крема длительное время было бы невозможно без консервантов.
К тому времени, как он закончил с процедурой и оделся, зуд несколько притих, и Егор облегчённо выдохнул. Выйдя на крыльцо, окинул довольным взглядом отмытые Жаном все горшки-горшочки-крынки и даже железные чугунки.
— Ну что, Элис? — спросил Егор, — нашла что-нибудь? — поинтересовался он помолодевшим голосом и Элис ахнула, подняв голову и видя преобразившуюся тетушку.
— Тё-тё-тётушка… — слова у вежливой девочки внезапно исчезли. Но всё можно было читать по глазам. — Вы ли это?
Глава 12
Время до вечера пролетело незаметно. Ирина сидела в их с Сошкой каморке и вспоминала песни, которые по смыслу будут понятны местным. Для начала она подобрала несколько весёленьких, для развлечения и «разогрева» народа, чтобы закладывали за воротник побольше и ноги сами в пляс пускались. Три-четыре мелодии без слов поспокойнее, чтобы народ после танцев смог передохнуть, поговорить, излить собеседнику душу, а уж под конец можно и скупую мужскую слезу «вышибить».
Ирина предвкушающее улыбнулась и засобиралась в таверну. Нужно попросить тера Гарри настроить свет так, как ей нужно.
— Тер Гарри, — настаивала Ирина, — как вы не понимаете?! Это же для общего дела. Если свет будет чуть рассеян и основной луч падать на выступающих, то это создаст непередаваемую обстановку.
Ирина говорила ещё очень много, пытаясь убедить хозяина заведения.
— Элька, ополоумел ты после болезни-то, — прицокнул языком Гарри, — альпаз-камень не дам!
Ира не поняла толком, о каком таком альпазе говорит этот недальновидный человек и печально вздохнула.
— На один раз надо. Много света в один угол, где я буду сидеть. И то под конец вечера! Коли не выгорит, буду у вас батрачить бесплатно целый месяц! — ляпнула с дуру девушка и тут тер Гарри вдруг согласился.
— Уговорил. Все слышали, что этот обормот сказал? — слуги быстро-быстро закивали, отводя глаза: у каждого на лбу была написана искренняя жалость к мальцу, только оклемавшемуся от побоев. — Будет тебе свет в углу. Ясень! — окликнул он расторопного худого мужичонка, — подсоби Эльке! И чтобы без подвоха мне! Этот вечер слишком важен! — хмуро добавил тер Гарри, уже окидывая каждого цепким, злым взглядом глаз-бусинок.
Последнее предложение Ирина не поняла, много позже узнала, что даже в средней руки таверне каждый из её обитателей старается выслужиться и напакостить другому.
— Вот сюда нужно принести несколько плоских досок шириной примерно, как вон та дверь в кладовую. Их нужно штук пять, чтобы повыше было, на полученное возвышение поставим табуретку, — сказала Ирина, этот угол она выбрала неспроста — прямо на потолке виднелся для чего-то когда-то вкрученный туда железный крюк.