Тропы Подземья (СИ) - Мантикор Артемис. Страница 13

Сайрис тоже решил проверить. Коснувшись статуи, он пристально посмотрел в сторону музыкантов, и на лице его проступило легкое облегчение. Хм, странно, играют ведь очень неплохо и от души, хоть с появлением ворона мужик и стал играть куда более однообразно и мрачно. Теперь мелодию отчасти вела девочка, и пока что ей это удавалось.

— А вторая? — спросил он.

— Успокаивает. Если тебе очень-очень плохо на душе, касаешься богини и становится легче. На время.

Вторая статуя так же была безликой, только теперь уши ее были свободны, а закрытыми оказались глаза. Их сковывала повязка с когда-то пышно развивавшимися лентами перевязи. Ныне они, конечно, были давно обломаны.

Вот рукам забытого божества повезло куда больше — здесь они изображались плотно прижатыми к груди и сжимавшими хаани. В общем-то поэтому он и считается священным и главным среди дюжины инструментов сиин.

Если забраться статуе на голову, да простит меня хранительница Покоя, можно увидеть трещины в камне и обнаружить, что предмет полый внутри, в отличии от других частей скульптуры. Меня всегда удивляло, зачем нужна была такая реалистичность во внутреннем устройстве — зачем разная технология в том, что никто даже не должен видеть?

— А барабан ей на кой приделали? — вдруг спросил Сайрис.

— Что? — не понял я.

Но оказалось, человек думал, как раз примерно о том же. Только зрение у него оказалось получше моего:

— Хаани или как там его, ей приделали позже. Раньше она держала что-то другое. Не знаешь, что?

— Нет, — покачал я головой, и на лице человека вновь проступило брезгливое презрение. Ну прости уж, что я не всеведущий шаман или оракул.

Ненастоящий ворон снова дождался, когда я прикоснусь к статуе, и лишь потом попытал счастье сам. Он что, боится, что камень отравлен?

На душе тот час же стало спокойно, а перед глазами появилось сообщение от мира:

К этой статуе пугливые сиин подходили в редких случаях. В отличии от предыдущей, эффект сопровождался словами Мельхиора на полупрозрачной табличке перед лицом. Моя мать провела здесь почти все время, когда отец ушёл на ротацию. Но с каждым разом магия забытого божества помогала всё хуже, да и другие немногочисленные посетители каменной девы спокойствия ощутили ослабление магии, и ей пришлось умерить свой пыл. Закончилось уже говорил, чем.

— Сколько длится? Это можно как-то сохранить? — глаза Сайриса загорелись странным маниакальным блеском и мне стало немного не по себе.

— Не знаю точно, по-разному, зависит от частоты применения и силы чувств, которые хочешь успокоить.

— А вы не пробовали её переместить?

— Ээ… нет, — я даже немного опешил от такой идеи. — Сломаем ведь, да и зачем? Кто их здесь оставил, наверняка что-то знал.

— Да, действительно, чего это я, — человек выглядел растерянным и выбитым из колеи после касания статуи. — А ещё как-то забрать эффект с собой вариант?

— Можно поставить флягу с водой у ее ног и через пол часа-час она получит благословение. Но слишком много за раз тоже нельзя. Магии в ней очень мало.

Мой спутник сразу же призвал слово силы, достал пару фляг с водой и положил рядом с забытой богиней.

Третье божество было чуть младше своих сестер, а судя по внешней схожести, они были родственниками, выглядело самым счастливым, не смотря на то, что её руки плотно закрывали рот. Короткие волосы девушки прекрасно сохранились и резко отличали её от двух других, но тем не менее статуи всё ещё гармонично смотрелись вместе, словно поддерживая и благословляя бесконечные потоки бьющей из-под земли воды.

— А эта что делает? — спросил меня Сайрис, не дождавшись моего пояснения.

— Ничего, — пожал плечами я. — Но если долго возле нее стоять, по ночам начинают снится кошмары.

— Серьёзно? А о чем, не знаешь? Или по-разному.

— По-разному, — я кивнул и добавил. — Мне, когда мелким был, приснилось, что я превращаюсь в паштет.

— Во что? — Сайрис почему-то едва не прыснул от хохота.

— Паштет, — пришлось повторить и пояснить. — Есть страшилка, что если не слушать родителей и слишком выделяться, то тебя заметит проклятый бог зла и пришлет монстра из перемолотого мяса со специями, которое своим прикосновением тебя самого превратит в такой же паштет.

В ответ на мои слова раздался истерический смех Сая.

— Ахаха, — ох, ну и умора. — Ты это сейчас же не серьёзно, да? Кто вообще тебе такое рассказал?

— Говорю же, — я почему-то смутился, как если бы сам придумал эту жуть. — Просто детская страшилка. Понятия не имею, кто выдумал такое. Ты спросил — я ответил, чужак.

— На самом деле, в этой сказке есть доля смысла, — заметил Сайрис, наконец отсмеявшись. — Понятия не имею, при чём тут паштет, но скорее всего здесь завуалировано говорится о том, чтобы спрятаться от взора богини-чудовища. — здесь глаза ненастоящего ворона приобрели чуть хитроватое выражение, а его длинный мозолистый палец указал на младшую из забытых богов. — Более того, скажу, что ваша фея ночных кошмаров — и есть тот самый безумный бог, которого вы все боитесь.

— И откуда ты все это знаешь, ворон?

— Не веришь? Ну, я лично свечку не держал, просто, как и ты, люблю собирать всякие сказки о древнем мире. В любом случае, если ты и дальше будешь со мной, тебе придётся самому увидеть все доказательства моих слов. Не забыл конечный пункт нашего пути?

— Нет, господин Сай. Но в таком случае не хотели бы вы поделиться своими знаниями со мной, если уж мне помогать вам в этом пути?

— Возможно, по мере того, как ты будешь заслуживать мое доверие и принесёшь пользу. А для аванса, — человек ткнул пальцем в небо, в сторону невидимого отсюда за облаками убежища безбожников, где обитали вороны. — Храм, что над нами, когда-то был местом поклонения их матери.

Я попытался вспомнить что-то об этом, но в голове оказалось неожиданно пусто.

— И кем была их мать? Богом? — с замиранием сердца спросил я у ненастоящего ворона.

— Она Бог Смерти, Лин.

По телу пробежала дрожь, и я не мог сказать точно, было это результатом того, что он сказал нечто столь жуткое, или от того, что Сайрис впервые назвал меня по имени. Хотя не сказал бы, чтобы меня это обрадовало. Ему стоило упомянуть обе части моего имени, а по-хорошему, и все три. Сейчас это прозвучало слишком снисходительно, как с глупым ребёнком.

— Лииндарк.

— О, спасибо что напомнил, белка. Правило нашего похода номер один. Я слишком ленив, чтобы выговаривать каждый раз столько букв. Поэтому ты будешь Лин, и это не обсуждается. Хотя, можно еще Дарк, если так задница меньше гореть будет.

— Ээ… гореть?

Но Сай только закатил глаза и махнул рукой, давая понять, что объяснений странным словам не будет.

— Лин так Лин, — со вздохом согласился я. В конце концов, если посмотреть на ситуацию исключительно в плане удобства, то к монстрам Подземья всё это. В дороге всё равно мы будем только вдвоём, верно?

Сайрис же, как и несколько раз ранее, следом за шутками решил пояснить свои слова:

— Сам подумай, как я буду выговаривать всю эту вашу родовую-племенную муть в бою? Лиин-чегото-там-херин великолепный, у тебя за спиной… а нет, уже всё, некому говорить.

— Да понял, понял… Кстати, — я вдруг вспомнил о том, что всё ещё не отчитался о проделанной работе на рынке. — Вот предметы, которые вы хотели.

Я призвал слово силы и принялся выкладывать перед человеком ряды поделок сиинских умельцев в работе с прессованными листьями и лепестками. Ну, то есть как умельцев — чтобы приобрести комплекты оружия и брони работы лап настоящего мастера, нужно предложить ему нечто большее, нежели просто удачно зародившаяся мелодия. А потому перед Саем сейчас появлялись результаты работы учеников и ленивых подмастерьев.

Разве что груда флаконов с зельями восстановления маны, здоровья и выносливости, были самого лучшего качества. Алхимик краем уха слышал мои слова о том, что я отправляюсь в далекий рейд и являюсь разведчиком, а потому не посмел экономить на вещах, что могли бы спасти сородичу жизнь.