В сетях любви - Грант Сесилия. Страница 59

Два брата: один занимает достойное положение в обществе, другой играет немаловажную роль в политике. Еще одна сестра, если не считать ту, которая подвезла Джейн. Люди, с которыми она никогда не встретится, даже если он откажется от дуэли или победит в ней. С ними он точно не сможет выдавать ее за кузину.

— Думаю, современные джентльмены привыкли уже собственными поступками ковать свое предназначение. — Миссис Толбот — вдова — высказала эту радикальную мысль с некоторым колебанием — она не исключала, что миссис Толбот — жена — может ударить ее за наглость, за которой скрывалась спокойная убежденность. — Возьмите лорда Веллингтона, младшего сына да к тому же ирландца: сейчас у нас в стране его почитают даже больше, чем регента.

— Я придерживаюсь точно такого же мнения. — Миссис Джон Толбот снова начала управлять беседой. — Даже младшие сыновья могут надеяться на титул, если им удастся обратить на себя внимание нужных людей. Я не исключаю, что такой человек, как вы, мистер Блэкшир, однажды поднимется над своим братом.

Миссис Джордж Толбот смиренно промолчала. Ей и в голову не приходила такая дерзость — предложить Уиллу озаботиться получением титула.

«У меня даже в мыслях не было ухаживать за ней», — однажды сказал он. Если он и вправду в какой-то мере ответственен за ее вдовство, тогда все понятно. Однако дама вроде миссис Толбот, если не сама миссис Толбот, может принести ему некоторую пользу. Она являет собой достойный восхищения пример того, как преодолеть несчастье. Потеря мужа и необходимость жить в милости у родственников наверняка стали для нее тяжелейшим ударом, но она нашла в себе силы жить дальше. Она не отправилась искать собственную погибель в борделе, как поступают слабые и импульсивные женщины.

Естественно, она не могла позволить себе действовать под влиянием чувств, потому что у нее на руках был ребенок. И это обстоятельство должно напоминать Уиллу, что и у него есть люди, о которых он обязан думать: люди, которые зависят от него и ради блага которых он не вправе рисковать своей жизнью на дуэли.

— Что ж, мисс Слотер, — вдруг оживилась другая миссис Толбот, подаваясь вперед. — Мне бы очень хотелось узнать ваше мнение о саде, который я недавно разбила. Не согласились бы вы прогуляться со мной?

Уилл, сидевший рядом, вздрогнул. Вдова Толбот, сидящая напротив, густо покраснела. Миссис Джон Толбот вполне ясно обозначила свои намерения.

Лидия нащупала подлокотник дивана, но встать не смогла. Она вдруг заледенела. И каждый вздох неожиданно стал требовать от нее неимоверных усилий.

— Давайте отправимся на прогулку все вместе. — Уилл поднялся. — С недавних пор меня крайне заинтересовало сельское хозяйство. А то, что вам удалось разбить садик на крохотном клочке земли, меня очень заинтриговало. — Энтузиазм, звучавший в его словах, должен был убедить другую миссис Толбот не в том, что он избегает приватной беседы с ее невесткой, а в том, что он не догадался об ее истинных намерениях.

Однако такая отсрочка была временной. Нет никаких сомнений в том, что последует дальше, если он переживет дуэль. Он будет мучиться угрызениями совести из-за того, что вселил в Толботов ложные ожидания. А потом, как человек чести, он решит, что обязан выполнить свои обязательства, даже если они возникли на основе недопонимания. Как-никак он дал слово и с достоинством несет свое тяжелое бремя. Он скорее откажется от собственного счастья, чем перестанет поддерживать вдову Толбота.

«А может, и не будет никакого отказа от счастья. Разве тебе самой не кажется, что эта женщина — именно то, что ему нужно?» Она встала, медленно и неуклюже, как будто сама вытягивала себя из болота, и пошла вслед за остальными.

Гуляя по садику Толботов, она вдруг подумала: а может, именно сейчас он откажется от дуэли. Какой респектабельной даме понравилось бы, если бы ее муж бился на дуэли из-за другой женщины?

«У меня даже в мыслях не было ухаживать за ней. Может, я еще и не влюбился в тебя, но я близок к этому». Это все равно ни к чему бы не привело. Она никогда не надеялась на нечто подобное. Тогда почему у нее такое ощущение, будто ее без пальто выгнали на зимнюю стужу?

Прогулка по саду, слава Богу, закончилась, и после прощаний, прочих проявлений вежливости и пожеланий всего доброго она наконец-то оказалась наедине с мистером Блэкширом. Она решительно пошла вперед по тротуару. Разговор ничего бы не изменил, поэтому она молчала.

— Лидия. — Он догнал ее. — Уверяю тебя, я не подозревал…

— Это не важно. — Она поплотнее запахнула пальто и зашагала быстрее.

— Я просто хочу, чтобы ты знала: я не лгал, когда говорил, что между нами ничего нет. Если бы было, я бы не спал с тобой. Я даже не знаю, как объяснить…

— Я уже сказала: это не важно. — Слова прозвучали резче, чем ей хотелось бы. — Я не сомневаюсь в тебе, — уже спокойнее добавила она. — Я видела, что предположение родственников и для тебя стало неожиданностью.

— Я навещал их всего пару раз. И она в трауре. — Он убеждал себя в не меньшей степени, чем ее. — Еще нет и года, как погиб ее муж. Мне просто ни разу в голову не приходило….

— Ты расставил все точки над i. И ты не обязан оправдываться передо мной. Все это меня не касается. — У нее не хватало сил держаться в рамках приличий. Неожиданно ее испугала перспектива пройти оставшиеся до Сент-Джеймса две мили — ведь все это время ей придется пресекать его попытки заговорить.

Она резко остановилась и обернулась.

— Я, наверное, пойду домой, Сомерстаун совсем рядом. Мне нужно забрать оставшиеся деньги и перебрать кое-какие вещи.

В его глазах заметалась тревога.

— Я думал… — Он на шаг отступил от нее, опустил взгляд на ее полусапожки. — То есть я думал, что мы пойдем ко мне и… поговорим.

О Господи. Он решил открыть ей свою самую сокровенную тайну. Он готов сбросить с себя бремя и оказать ей доверие своей откровенностью, но она не готова все это принять.

— Мне кажется, будет лучше, если мы сегодня вечером встретимся в Олдфилде.

Судя по его взгляду, он не понял. А разве он мог бы понять? Ведь она сама не полностью понимает себя.

— Хорошо. — Он воспринял свою неудачу спокойно, пить кивком, хотя у него были все права требовать объяснений. — Я провожу тебя до дома. — Он подставил ей локоть.

— Ты очень любезен, но нет. Спасибо. — Она уже пятилась прочь от него. — Я буду в Олдфилде с половины одиннадцатого. Жду тебя к одиннадцати.

Он не спорил, в отличие от такой же ситуации неделю назад. Он вообще ничего не сказал. Он просто сунул руку в карман пальто и стоял, глядя, как она отступает от него.

Ее сердце — ее глупое, отравленное сердце, которое долгие годы пряталось в гневе и ждало худшего момента, чтобы открыться, — разбилось бы вдребезги, если бы она не отвернулась, чтобы не видеть его взгляд, и не пошла бы быстрым шагом по улице.

Глава 20

В тот вечер в Олдфилд она надела простое белое муслиновое платье, так как более элегантные наряды лежали в сундуке на квартире мистера Блэкшира. Если бы кто-нибудь из посетителей клуба запомнил ее по прошлому визиту, он решил бы, что ее удача изменила ей, и подтверждением этому послужило бы если не платье, то манеры Лидии.

В этот раз она изображала из себя подвыпившую даму. На флирт у нее настроения не было ни с Уиллом, ни с кем-то еще, поэтому ей пришлось выбирать между мрачным молчанием и раздраженной болтливостью, в которую следовало вплетать обговоренные реплики. Ставь пять. Ставь четыре. Ставь семь. Оставайся при своих.

Позади нее цокал шарик по колесу рулетки. Слева кто-то тряс костями, прежде чем бросить их на стол. Зал был наполнен шумом голосов. Звуки сливались в гул и отступали на небольшое расстояние, и для нее не существовало ничего, кроме карт, подсчетов и холодной решимости, то есть мира, где все оценивалось количеством очков.

Ей нет места в жизни порядочного мужчины. Ни в качестве жены, ни в качестве любовницы, ни даже в качестве сочувствующего наперсника. Зато у нее есть место здесь. Бесстыдная, не заслуживающая уважения распутница, она будет брать то, что ей требуется, в Олдфилде и никого не жалеть.