Как сестра (СИ) - Семенова Наталья. Страница 11

Только вот одно неосторожное воспоминание – и мурашки по коже током, бьющие в самое сердце, мгновенно переходящие во всепоглощающее чувство стыда. До желания кинуться под поезд, чтобы прекратить эту болезненную муку.

Дашка, какая же ты идиотка! Ненавижу себя!

О столик звякнула тарелка, заставив меня в очередной раз вздрогнуть и вернуться в реальность, где Андрей тихо рассмеялся, а я перестала кусать губу и выпрямила ноги.

– Что же с тобой происходит в последнее время, Дашунь? – ласково поинтересовался он, присаживаясь рядом со мной на диван и обнимая одной рукой за плечи.

Я скривилась – прекрасно знает, что я не люблю это уменьшительно-ласкательное производное от своего имени, но всё время забывает и каждый раз произносит. Словно ему важнее то, что нравится ему, а не мне. Хотя наверняка так и есть.

– Ничего, – буркнула я и назло ему снова подобрала под себя ноги, прихватив тарелку с ужином прямо на колени. Тоже буду эгоисткой и делать то, что ему не нравится.

– Даш, – укоризненный взгляд. – Сядь нормально и ешь как положено.

– А я не хочу как положено, – я упрямо вздернула брови. – Хочу как нравится мне.

– Это вредно для желудка, – начал он злиться. – Сядь прямо.

– Нет, – сказала тихо я и поджала губы.

Андрей прищурился, пронзая меня взглядом, словно видит впервые и пытается понять, что я из себя представляю.

Мои щёки мгновенно потеплели, а кровь забурлила в водовороте поглощающего волнения. Казалось, что он видит меня насквозь, заглядывает в мысли, где каждый уголок занят запретными воспоминаниями, о которых ему знать нельзя.

Я быстро распрямила ноги и села прямо, избегая его прямого взгляда. Сердце стучало, как сумасшедшее, отдаваясь шумом в ушах.

– Что это было? – продолжая щуриться, произнёс он холодным голосом.

– Ничего, – тихо пискнула я, разглядывая брокколи в тарелке.

Андрей резко поднялся на ноги, отобрал тарелку и с громким звоном вернул на стол, от чего из неё на столешницу вывалились другие овощи.

– Хватит отделываться от моих вопросов общими фразами! – воскликнул он на повышенных тонах, замораживая кровь в моих венах. – Уже которую неделю я не понимаю, что с тобой происходит! Я думал, это из-за экзаменов, но начинаю сомневаться! То не отвечаешь на звонки, то не хочешь видеться, то сбегаешь среди ночи из-за пустяка, а в довершении всего – исчезаешь на полчаса среди приёма, который был важен для меня, и ты об этом прекрасно знала!

– Я уже извинилась за тот раз, – нервно проговорила я. – Сначала Дима, потом знакомая меня задержали. Я не хотела тебя оставлять одного – так вышло.

– Вышло?! Ты хоть представляешь, как это выглядело? Какой-то мужчина уводит мою девушку, а я стою и мямлю что-то про её брата! И потом ещё жду полчаса, когда она вернётся, не представляя, что думать!

– Я не специально! – вдруг вскипела я и тоже поднялась на ноги.

На секунду Андрей оторопел от моей реакции и снова просканировал взглядом.

– Ладно, чёрт с ним – с этим приёмом, – сказал он уже спокойней. – Лучше объясни, откуда у меня стойкое ощущение, что ты меня избегаешь?

– Не знаю, – тоже успокаивалась я, острее осознавая свою вину. – Я тебя не стою, Андрей. И твоего внимания тоже недостойна.

– Что ты такое говоришь? – он мгновенно смягчился и бросился ко мне, обхватывая за плечи и заглядывая в глаза взволнованным океаном.

Слёзы обожгли мои глаза, а сердце буквально обливалось кровью от его проявленного волнения. Опять же – незаслуженного. Уж лучше бы кричал. Бил посуду. Обвинял во всех грехах – что, конечно же, не будет лишено смысла. Но не думал обо мне лучше, чем есть на самом деле.

И я не выдержала. Сказала то, что мучило меня на протяжении долгого времени.

– Я изменила тебе, Андрей.

Выдохнул, как от удара под дых, и побледнел. В глазах неверие вперемешку с болью. Медленно убрал руки с моих плеч и сел на диван, спрятав лицо в ладонях.

Секунды тянулись словно вечность. Я так и стояла, наблюдая за его замершей позой, ни жива ни мертва. Внутри меня блуждало что-то вроде облегчения, но уже через мгновение я поняла, что хочу, чтобы он нашёл в себе силы меня простить. Пожалуйста. Не хочу его терять – он стал мне дорог, приручил меня к себе. К своей жизни, к своим правильным привычкам, к желанию, чтобы всегда всё было на своих местах, даже к своей коллекции моделек старинных машин.

Через несколько минут шумно выдохнув, провёл ладонью по лицу и, смотря прямо перед собой, спросил деревянным голосом:

– Когда?

Глотая слёзы, села на пол рядом с ним, сжав пальцами его бердо.

– Это не важно, Андрей, – шмыгнула носом, пытаясь поймать его взгляд. – Я совершила ошибку и ужасно сожалею. И страдаю.

– Страдает, – горько усмехнулся он. – А ещё смела меня в этом обвинять.

– Да, я – дура! Я никогда не была тебя достойна! И, если хочешь, чтобы я ушла…

– Недостойна? Меня? – посмотрел он удивлённым взглядом.

– Да, – закивала я. – Кто ты, а кто я. Детдомовская девчонка, чьё место в грязной луже. С самого детства.

– Даш, – Андрей выдохнул и коснулся щеки ладонью. – Даш… Неужели ты думаешь, что меня волнует твоё происхождение? Неужели я каким-то образом показал тебе, что считаю себя выше тебя? Боже! – он переместился с дивана на колени напротив меня и обхватил ладонями моё лицо: – Ты чудо! Самое искреннее и невинное существо, какое я когда-либо встречал! Мне невероятно повезло, что ты тогда согласилась на то свидание! Ты даже не представляешь, как я его ждал! И по сей день не перестаю радоваться своему счастью. Я ведь знаю свои минусы, Даш. Но ты всё равно со мной. Так что если и говорить о том, кто кого не достоин, то это я – тебя.

Видя, что я хочу что-то сказать, он накрыл мои губы большим пальцем и помотал головой. Затем скривился, словно осознал какую-то ошибку, и продолжил:

– И в твоей измене виновен я. Наверное, забылся и уже продолжительное время воспринимаю тебя, как должное. Прости! Даш, нет! Я не хочу, чтобы ты уходила! Ты нужна мне! Я тебя люблю… Мы переживём то, что случилось. Ведь так? Вместе.

– Да, – воскликнула я, обливаясь слезами. Переживём. – Ты тоже нужен мне. Прости меня пожалуйста…

– Ну конечно же, мой лучик солнца, – он сгрёб меня в объятья и прижал мою голову к груди. – Ты самое дорогое, самое родное в моей жизни. Мы справимся. Обязательно.

– Прости, прости, прости, – повторяла я, заикаясь от слёз, слыша быстрый стук важного для меня сердца, а он поглаживал мои волосы, тихо шепча слова любви.

Через некоторое время он отстранил от себя мою голову и заглянул в глаза любящим взглядом. Стёр слёзы с моих щёк и, наклонившись, впился в мои губы долгим поцелуем.

Что-то знакомое и приятное распространялось по всему телу от сердца, достигая кончиков пальцев. Тепло, знакомое. Дорогое. Привычное. Моё. И спокойствие. Как бальзам на истерзанную душу.

Поцелуй углубился, учащая дыхание; горячий язык ринулся на встречу моему, задевая нёбо и зубы. Руки переместились на лопатки и с силой прижали к своему телу, словно Андрей хотел растворить меня в себе. А я и не против. Лишь бы чувствовать его. Мой. Только мой.

Он поднялся вместе со мной на ноги, не прерывая упоительного поцелуя, и подхватив на руки, понёс в спальню. Опустил возле кровати, оторвался от губ, но не от взгляда. Очень медленно и нежно освободил меня от одежды и разделся сам. Встал вплотную, пробирая до мурашек пронзительным взглядом синих глаз, в которых звучала безграничная любовь, и нежно указательным пальцем прочертил контур по моему лицу к шее, изгибу плеча, до пальцев, где мягко их сжал. Второй рукой коснулся талии и чуть надавил, намекая, чтобы я легла. Я не спеша забралась на кровать и легла головой на подушку в ожидании и желании продолжения. Он не заставил себя долго ждать, на секунду пробежавшись горящим взглядом по моему телу, и забрался сверху, прижимаясь опаляющей кожей к моей. Поцеловал, прикрыв глаза, и аккуратно раздвинув мои ноги, медленно вошёл в меня, вырывая в свой рот мой прерывистый выдох. Снова посмотрел мне в глаза и задвигался, буквально заставляя меня сходить с ума от теплоты океана и нежных медленных толчков внутри меня.