Любовь со вкусом корицы (СИ) - Морозова Анна. Страница 34

— Что? — Спросил он, заметив мою заинтересованность к его персоне. Я мотнула головой, как бы говоря ничего. Затем обернулась и остановила свой взор на танцполе, где активно извивались девушки и несколько парней под громкие биты.

— Слушай, — обратилась к Леше, вернувшись в обратное положение. — Может потанцуем?

— О нет! — Хохотнул он. — В этом деле я тебе не помощник. Если хочешь, иди.

— А ты не сбежишь? — Я прищурилась. — Вдруг это твой коварный план по уничтожению надоедливой собеседницы?

— Уверяю тебя, ты — не самый худший вариант. Однажды у меня было свидание с девушкой, и два часа я слушал о пользе зеленого салата для женского организма.

— Жуть — хохотнула я.

— Жуть — это когда девушка— бывшая КМС по вольной борьбе. Вот это реально страшно.

— Ты не разборчив в своих связях, Соколов. Завязывал бы уже с экспериментами, а то однажды найдешь себе какую-нибудь мисс Валуеву и пустишься в бега.

— Я пока ещё в здравом уме.

— Да? А так и не скажешь.

— Иди уже, — отмахнулся Лёша, растянув губы в глумливой улыбке. — Трещотка. Танцуй.

— Не скучай. — Я послала Соколову воздушный поцелуй и направилась к танцполу.

Не помню, когда последний раз так отрывалась, но мне это было необходимо. Тело буквально жило своей жизнью, подстраиваясь под музыкальный темп, а в глазах горел блеск безумства. Я прыгала, выплескивая энергию, и орала песни, как ненормальная. Но мне было всё равно, кто и что подумает. Ведь самое главное— на душе становилось легче, и мысли о Славе, пусть и на время, покинули мою голову. Когда заиграла медленная мелодия, я вернулась к столику, но не для того, чтобы передохнуть, а, чтобы вызволить Лешу.

— Пригласишь меня на танец? — Наклонившись к его уху, шепотом произнесла я.

— Я же сказал, что не танцую. Точнее, не умею.

— Пошли, — я взяла парня за руку, и он на удивление с легкостью поднялся. — Сто лет не танцевала медляки. Мне будто снова восемнадцать.

— Ты такая забавная, когда пьяная.

— Заткнись и возьми меня за талию.

Обвив жилистую шею Леши, я прижалась к нему всем телом, и мы стали медленно раскачиваться по кругу. Со стороны, скорее всего, наш танец выглядел нелепо, но кому какое дело. Всем плевать, кто ты и чем занимаешься. Таковы законы жизни. Главное перестать заморачиваться по всяким мелочам и наслаждаться моментом. Как раз сейчас я этим и занимаюсь. Танцую, ощущая тепло мужского дыхания. Приятное такое тепло, необходимое. Возможно, завтра, когда реальность настигнет меня, я буду думать иначе. Но сегодня можно всё. А когда можно, то не стоит себе ни в чем отказывать.

— Лёш, — позвала я парня и посмотрела в его лицо.

— Что?

— Поцелуй меня.

— Ты чего, Леонтьева? — Его брови взметнулись вверх. — Кажется последняя рюмка текилы была лишняя.

— Я хочу, чтобы ты меня поцеловал, а не задавал миллион ненужных вопросов.

— Всего лишь один. Где ты там миллион увид…

Он не успел договорить, так как я поддалась вперед и коснулась его губ своими. Леша ответил не сразу, несколько секунд просто стоял, как оловянный солдатик, а когда я прикусила его нижнюю губу, с громким рычанием ворвался в мой рот, углубив поцелуй. Музыка уже давно сменилась на ритмичную, но мы не могли оторваться друг от друга, упиваясь наслаждением. Это было поистине волнительно. Внизу живота что-то шевельнулось, и я ощутила странное возбуждение.

— Поехали к тебе. — Разорвав поцелуй, прошептала в его губы.

— Это плохая идея. — Тяжело дыша, ответил Лёша. — Ты завтра будешь жалеть.

— Плевать. Не хочу думать, что будет завтра.

Глава 32

Вызвав такси, я сразу отправилась домой. Сердце всё ещё стучало от возмущения и шока, а мысли беспорядочно осели в голове от понимания происходящего. Как я могла такое сотворить? Как посмела повестись на его уловки? Безрассудный, беспринципный мужчина! Но другая часть меня настоятельно твердила, что Лёша ни в чем не виноват. Просто не стоило изначально звать Соколова для компании. Не стоило пить. А все эти последствия — только моя оплошность. И будем честны, ничего плохого не случилось. Провести ночь с мужчиной, на время забывшись, ничего для меня не значит. Особенно, когда память напрочь стерла это из памяти. Так даже лучше. Да. Меньше помнишь — крепче спишь.

Поднявшись в квартиру, я не сразу открыла дверь, позволив себе на несколько секунд перевести дух перед предстоящей встречей с родителями. Сегодня у них выходной, и она в любом случае была бы неизбежна. Вздохнув полной грудью, я повернула ручку и, распахнув дверь, переступила через порог. Витавшие запахи в воздухе, доносящиеся из кухни, вызвали тошноту. Боже. Больше никогда не буду пить. Отвратительно.

— Василиса, это ты? — Услышала я голос матери и поморщилась, настолько он казался звонким. Виски пронзила острая боль. Мне нужно выпить таблетку и прилечь. Но я знала, что этому не бывать. По крайней мере, до того, пока моя мать не выведает все подробности.

— Это я, — произнесла на удивление бодрым голосом. Поставив сумку на тумбу, я скинула с ног ботинки, сняла пуховик и шапку. Поняв, что мама не намерена нападать так сразу, позволила себе отправиться в душ. Холодные струи воды немного успокоили и привели в чувства. Закутавшись полотенцем, я зашла в свою комнату, надела спортивный костюм и только после этого с былой решительностью, словно отправляюсь на кровавую битву, поплелась на кухню. Маму я обнаружила стоящей у плиты. Судя по аромату, она готовила борщ.

— Как дела? — Я опустилась на стул, подперев головой стену.

— Где ты всю ночь пропадала? — Спокойным тоном осведомилась родительница, продолжая корпеть над кастрюлей.

— Отдыхала в баре.

— С кем?

— С Лёшей Соколовым.

— Ты слишком часто проводишь с ним свободное время. Тебе не кажется это странным, учитывая твое положение? Думаешь, Слава придет в восторг, узнав правду?

— Забудь о Славе! — С не присущей мне жёсткостью воскликнула я. Мама обернулась с удивлением глядя в мои глаза, и тихонько спросила:

— Что ты имеешь ввиду?

— То самое. Забудь. О. Славе. Его больше нет в моей жизни!

— Вы что, поссорились? — Нахмурилась мама. — Вчера ты умчалась к нему на встречу с такой легкостью и радостью, что мы с отцом подумали…

— Мы расстались — С твердостью в голосе обрубила её болтовню. Внутри закипало раздражение. Хотя я и понимала, что мама ни в чем не виновата. Но, по правде говоря, не могла усмирить эмоции. Они рвались наружу, терзая то, о чем я позволила себе забыть на мгновение. И сейчас в горле опять образовался тяжелый ком, а в глазах стояли слезы отчаяния. Боль не проходит так быстро и не угасает. Она живет внутри меня, пожирает, уничтожает. Она губит меня!

— Девочка моя — мама подошла ко мне и осторожно положив одну руку на спину, начала неспешно поглаживать. От материнского тепла моя выдержка раскрошилась на кусочки, и я разрыдалась, уткнувшись лицом в её живот. Хотелось вывернуться наизнанку, избавившись от всех невзгод в моём сердце. Но боль, нестерпимая, жестокая боль только нарастала. И пока я оплакивала свою потерю, мама утешала меня словесно. Боже, как же, оказывается, мне было важно слышать всё это. Что она меня любит, что всё будет хорошо, и что я у неё самое драгоценное сокровище на свете.

— Плачь, моя дорогая. Плачь. Тебе скоро станет легче. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Первые серьезные отношения — они знаешь ли, самые запоминающаяся и самые тягостные. Но всё это пройдет, когда сердце освободиться.

— Я так его люблю, мамочка! — Задыхаясь от собственных рыданий, прохрипела я. — И не знаю, как мне справиться со своей болью. А ещё. я такая дура. Вчера… вчера. я совершила ошибку.

— Ты не дура, доченька, — мама погладила меня по волосам и осторожно коснулась их губами. — Ты — женщина. Живая влюбленная женщина. И ты имеешь право совершать ошибки. Жизнь на то и дана нам, чтобы поступать порой глупо и необдуманно.

— Спасибо тебе, — прошептала я, обвив руками её талию. — Спасибо.