Граф Суворов 8 (СИ) - Шаман Иван. Страница 3

— Помнишь, я говорил тебе о карме и балансе осознанности и инстинктов? — спросил я, глядя на супругу. Та неуверенно кивнула. — Так вот, если его изменить, поставить себе на служение, ты сможешь стать сильнее, чем дано от рождения. А если наплевать и оставить как есть, или загубить уже существующий — наоборот, зачахнешь. Я тому живой пример.

— Хочешь сказать, что «добро» возвращается? — фыркнула Мальвина. — Я скорее поверю, что окупились твои безумные тренировки.

— Это тоже, куда уж без них. Но они лишь позволяют достичь своего предела, а не перешагнуть за него. — прокомментировал я, посмотрев в зал заседаний. — Мы же с тобой говорим о том, чтобы превзойти наших соперников.

— Отец… — Мальвина прищурилась, и подалась вперед. — Ты сможешь его превзойти если мы это сделаем?

— Даже если не сделаем. Но если все получится — преодолею свой предел быстрее. Как и ты. — ответил я, улыбнувшись. — Не сразу, от тренировок тоже никуда не деться.

— Я? — глаза девушки расширились, и она посмотрела на меня с недоверием. — Хочешь сказать, что я смогу его превзойти? Моя мама пусть и из благородных, но одарённые там всего в третьем поколении.

— Хорошо. Думаю, сегодня удачное время чтобы провести небольшую демонстрацию. — решил я. — До поступления в академию как раз неделя, надо начинать готовится, чтобы показать лучшие результаты.

— Что можно успеть за неделю? — удивленно посмотрел на меня Роман. — К тому же, экзамены весьма условны, главное, чтобы ваш дар соответствовал рангу не ниже девятого, а с этим никаких проблем вас обоих не будет.

— У меня несколько другие планы на академию. — усмехнувшись сказал я, но объяснять ничего не стал.

Как только заседание отчетной коллегии завершилось мы занялись неприятным, но от этого не менее необходимым делом. Обменивались приветствиями и ничего не значащими фразами. Выказывали свое расположение и доброе отношение. Шило в мешке не утаишь и за три недели уже весь высший свет знал, что цесаревич вернулся, его признали и женили. Так что у меня внезапно начали появляться друзья и товарищи, о которых я мог сказать лишь одно «это кто вообще?».

К счастью настоящих соратников у меня хватало. Но с каждым днем все острее становилась проблема их статуса и моего окружения. Князь мог позволить себе приказывать слугам. Во время похода мог общаться со своим штабом и телохранителями. Но уже у цесаревича такой привилегии быть не могло. По статусу не положено.

Любые, даже совершенно не важные дела, должны были выполняться дворянами и боярами не ниже баронского титула. Спасало то, что, формально являясь взрослым, меня таковым не воспринимали. Все же семнадцать лет. И многие рода искренне считали, что уж их то деточки точно станут моими верными друзьями и слугами.

В общем некоторые были упорны до навязчивости, и проблему эту можно было решить двумя способами. Первый и самый очевидный, от которого я не собирался отказываться, просто потому что это было логично — в процессе знакомств присматриваться к княжичам и баронетам. А вот второй, расходился с общепринятым укладом вещей.

— Как ты это выдерживаешь? — спросил я, с облегчением выдохнув, когда мы остались наедине с супругой.

— Верно говорят, что Суворовы лишь в бою хороши, а на балах и приемах не бойцы. — рассмеялась Мальвина, поцеловав меня в щеку. — Опыт и тренировки с трех лет, вот и весь секрет. Ты тоже со временем привыкнешь.

— Да уж, если бы не прямая зависимость от силы резонанса, уверен, меня бы с удовольствием заперли во дворце. — усмехнулся я, вспоминая истории о великосветских деточках, никогда не понимавших как живут их подданные. — И так-то пробовали.

— Ну, обучение в академии мы себе выбили. — ответила Мальвина, чуть поморщившись. — Хотя я до сих пор не понимаю зачем нам это нужно.

— А тебе и не нужно. — ответил я. — Твои таланты куда ценней при дворе, где ты словно акула, скрывающаяся в водовороте интриг, пожираешь мелких и неосторожных рыбешек — придворных.

— Оу, в ход пошли нескромные комплименты. — промурлыкала Мальвина острым ногтем проведя мне по груди. — И что же мой император хочет от своей верной супруги?

— Все что я хочу, получу. — усмехнулся я, отбросив ее ладонь и с силой прижав девушку к себе. Несколько секунд она шутливо сопротивлялась, но получив свою порцию поцелуев и удушения, довольно простонав уселась у меня на коленях. Кажется, я начинаю привыкать, что ей для ощущения покоя и уверенности в себе требуется чтобы над ней доминировал кто-то безусловно сильный и при этом лояльный.

— У меня есть идея, и ты ее поддержишь. — сказал я, не спрашивая, а утверждая. — Ты не будешь поступать в академию, а вместо этого станешь одним из кураторов создания медицинского корпуса. А я тебе в этом помогу.

— Хочешь, чтобы я контролировала обучение дворян, пока сам ты будешь развлекаться? — усмехнувшись спросила Мальвина.

— Хочу, чтобы ты встала во главе этой пищевой цепи. — ответил я, и девушка довольно улыбнулась. — Но для этого тебе придется сильно постараться… и кое чему научиться. Я смогу тебя поддержать на начальном этапе, но не больше.

— Хватит говорить загадками. — нахмурилась Мария. — И так заинтересовал.

— Ладно. — я вздохнул, и поцеловав супругу заставил её подняться. — Отдохнули и хватит. Переодевайся в форму пилота.

— Господи, опять? — чуть ен простонала Мальвина, которая и без того выкладывалась на тренировках словно безумная, в попытках догнать меня, или по крайней мере сохранить отрыв от Ангелины. Надо ли сказать, что и Лисичкина рвала жилы, лишь бы встать вровень с моей законной супругой?

Девушки не ссорились, не ругались, и не делали друг другу скрытых подлянок. Хотя жили мы, заняв две спальни из трех, Мария наотрез отказалась уходить, когда мы с Ангелиной занимались любовью. Не знаю, может такая форма мазохизма смешанного с вуайеризмом? В любом случае она не заставляла приходить Лисичкину, когда уже мы занимались сексом, хотя иногда присоединялась… в общем отношения странные, и я чувствовал, что рано или поздно конфликт возникнет. Но сейчас они лишь соревновались.

— Таран, собери в тренировочном зале взводных. — сказал я, дотронувшись до рации, вшитой в компенсирующий комбинезон, или как его еще называли поддоспешник. — Ангелина, тебя это тоже касается. Леха, прихвати сундучок.

Через десять минут мы вместе стояли в бетонной коробке. Не хватало разве что Жеглова, улетевшего на Урал.

— Начинаем обычный вечерний комплекс упражнений. — сказал я, отслеживая как все делают разминку, прежде чем усесться в позу лотоса. — Сегодня у нас будет некоторое изменение в программе, так что садимся на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Да, так чтоб кончиками пальцев не задевать пальцы соседа.

Я дождался пока соратники начали рассаживаться, а затем прошёл по ряду, правя очевидные проблемы и подпитывая чакры в тех местах, где они были близки к раскрытию. Дело двигалось, и за год многие сумели открыть по два-три лепестка в земле и воде. Понятно, что до моего прогресса им было как до луны, но они не видели даже собственных меридианов и чакр. Что уж говорить о чужих. Работали по наитию.

— Закройте глаза, дышите ровно и глубоко. Сосредоточьтесь на собственном камне резонанса. — комментировал я, не останавливаясь и продолжая править выполнение упражнений. — Почувствуйте, как энергия жизни течет от божественной материи, через ваше темечко по позвоночному столбу вниз, к вашим гениталиям. Дышите спокойно и ровно. Энергия поднимается вверх, омывая ваши внутренние органы целительной волной, и вместе с горячим дыханием вы выплескиваете ее наружу, превращая в резонанс. Дышите спокойно и ровно… а теперь, сохраняя спокойствие, откройте глаза.

Несколько секунд ничего не происходило. Даже собравшиеся передо мной соратники и боевые товарищи, видевшие мои способности, просто смотрели перед собой, не понимая, что происходит. Их мозг не был готов к восприятию такой реальности. Но вот, Ангелина, чуть дернувшись, наклонилась вперед и подняла лежащий перед ней алмаз.