Кто к нам с мечом? (СИ) - "lanpirot". Страница 39

Февраль 1919 г.

Баварская советская

республика. Мюнхен.

К концу одного из самых смертоносных конфликтов мировой истории — Великой войны, когда большинство монархических империй натужно трещали по швам, когда даже самым яростным скептикам стало казаться, что всемирная революция черни, за которую так рьяно агитировали российские большевики, не такая уж, в общем-то, и утопия. В отдельных городах, да и в целых регионах Европы вспыхивали кровавые мятежи, в результате которых к власти приходили Советы рабочих и солдатских депутатов, пытавшиеся в меру сил и возможностей повторить опыт революционной Советской России, только так, как они его себе представляли.

В результате на Дунае возникла Венгерская советская республика, по соседству — Словацкая, в Ирландии образовалась советская республика в городе Лимерик, страной Советов на коротких двенадцать дней стал Эльзас… В Германии, восставшие смерды (не без поддержки «сочувствующей» аристократии, ибо без какого-либо Силового содействия немецким пролетариям было не выстоять против настоящих Магов с длинной родословной) провозгласили Бременскую и Баварскую советские республики.

В последней в числе прочих военных оказался и двадцатидевятилетний ефрейтор Адольф Гитлер, узнавший о крахе Германской империи, еще находясь в военном госпитале в Померании, куда он попал после приснопамятной французской атаки с применением боевого отравляющего вещества, известного в Германии как «Желтый крест» [2].

[2] Иприт или «горчичный газ».

Восстановив в госпитале временно утраченное после газовой атаки зрение, будущий диктатор вернулся к своему полку в Мюнхен, откуда в 1914-ом году уходил на фронт добровольцем.

Поначалу произошедшая революция произвела на Адольфа неизгладимое впечатление: за два дня до прекращения Великой войны она навсегда покончила с Германской империей, а за четыре — пала 700-летняя монархия Виттельсбахов в Баварии. И хваленые Маги-аристократы, которые так кичились не только своим древним происхождением, но и неимоверной (по меркам простецов) Силой, не смогли ничего с этим поделать.

Одним словом, седьмого ноября восемнадцатого года антивоенный митинг, собравшийся в Мюнхене, неожиданно перерос в настоящее восстание. К вечеру мятежники сформировали Революционный рабочий совет, провозгласивший Баварию свободной республикой. Король Людвиг III под прикрытием Магов личной охраны бежал из города, бросив на произвол судьбы все, что было ему дорого.

Советом было сформировано временное правительство, в котором премьер-министром и министром иностранных дел избрали Курта Эйснера [3], который с самого начала заявил, что его программа в корне отличается от программы большевиков и гарантирует защиту частной собственности.

[3] Курт Эйснер — немецкий левый политический деятель и журналист, участник Ноябрьской революции, первый министр-председатель Народного государства Бавария. Был убит в Мюнхене 21 февраля 1919 года.

Но не все пошло гладко, как мнилось большинству воодушевленных революцией «карбонариев»: условия жизни в послевоенной баварской столице ухудшались с каждым днем. Росли цены, не хватало топлива, продуктов, работы. И после убийства Эйснера правительство объявило о самороспуске. Рабочие бастовали. Радикалы левого толка, бойкотировавшие новые выборы, усилили агитацию за передачу всей власти Советам. К концу марта в Мюнхене фактически установилось двоевластие: новое правительство во главе с социал-демократической партией против сформированного левыми Центрального совета.

В ночь на седьмое апреля делегаты последнего, добившиеся поддержки гарнизона и нескольких партий, собрались в бывшей спальне баварской королевы во дворце Виттельсбахов, распределили ключевые посты во главе Баварской советской республики и составили прокламации, чтобы оповестить город о перевороте.

Гитлер в это время уже вернулся в Мюнхен, и его, бывалого фронтовика, избрали в реввоенсовет роты.

Именно в тот момент, когда сослуживцы, практически единогласно выдвинули его на эту ответственную должность, будущий вождь немецкого народа впервые в жизни получил частицу власти над другими людьми, пускай и в пределах только своего подразделения.

Много позже, ужу будучи Главой Вековечного Рейха, Гитлер публично утверждал, что твердо решил посвятить себя политике, причем заведомого правого толка, еще в ноябре 1918-го года. Однако, многие из его сослуживцев прекрасно помнили, что с провозглашением Баварской советской республики он, отнюдь, не покинул Мюнхен, чтобы, в соответствии с заявленными во всеуслышание убеждениями, примкнуть к противникам революции, а как раз наоборот — влился в систему.

Даже после того, как власти объявили о необходимости сформировать для защиты революции Красную Армию, он не демобилизовался, как, например, его друг Эрнст Шмидт, а с особым рвением включился в этот революционный круговорот событий — должность в солдатском совете начала прививать ефрейтору вкус к власти, и начинающему политику это весьма и весьма пришлось по душе.

Первая встреча Адольфа с «Человеком в зеленых перчатках» произошла именно в это время в охваченной революционным движением столице Баварии. И Гитлер вновь, как наяву, переживал те давние события. Это случилось в конце февраля девятнадцатого года, когда пронзительный холодный ветер выдувал последнее тепло из-под видавшей виды худой и поношенной солдатской шинельки, в которую был облачен Адольф. Он дрожал, втягивая голову в плечи, чтобы удержать хоть капельку тепла, но все его ухищрения не приносили сколько-нибудь существенного облегчения.

В этот день новорожденная Баварской социалистическая республика оплакивала своего революционного лидера — Курта Эйснера, «зажаренного» заживо монархистом-аристократом графом Антоном фон Арко ауф Валлей точным разрядом молнии. Дар Громовержца у графа-монархиста оказался настолько силен, что, несмотря на мощную Магическую защиту премьера, играючи её пробил. Террориста-Мага, опустошившего одним махом весь свой Резерв, повязали, но Эснера было уже не вернуть.

Отдать Курту Эйснеру последний долг собралась многотысячная толпа рабочей черни, солдатни и сочувствующей революции баварской аристократии. Все видные деятели революционного Мюнхена шли в первых рядах за гробом премьера. Не избежали этого и бойцы Баварской Красной Армии. Среди красноармейцев, провожавших своего безвременно почившего лидера в последний путь, был и Адольф Гитлер.

Огромная толпа тянулась за гробом, разливаясь по центральной улице бушующим потоком, которому, как казалось тогда Адольфу, не будет конца. И вот в один из моментов, когда уже совсем задубевший на холоде Адольф, мечтал лишь о теплой казарме, он и увидел его — «Человека в зеленых перчатках». Маленькая фигурка, «завернутая» в ярко-желтый кусок материи, одиноко и незыблемо стояла посередине людского потока.

Сначала Гитлер решил, что все это ему кажется — галлюцинация на фоне усталости, недоедания и холода. Он протер глаза ледяными кулаками, но фигурка лысого человечка в ярком одеянии, разрезающего похоронную процессию, словно острый нож кусок масла, никуда не исчезла и не испарилась.

Но самое странное было не это — толпы людей текли мимо нее, но ни у кого не вызывали изумления. А ведь человек в своей явно легкой и летней одежде, был чужероден всему окружению. Как яркий луч света в кромешной темноте. Не замечать его было попросту невозможно. Но, тем не менее, его никто не замечал, не толкал, не набрасывался с кулаками. Для всех остальных он, как бы, и не существовал.

Решив проверить свою догадку, Адольф толкнул локтем в бок своего приятеля — Вилли Брауна:

— Дружище, ты видишь этого чудака, замотанного в желтую тряпку?

— Ка-к-кого чудака, Ади? — Нижняя челюсть продрогшего до самых костей Вилли уже явно подрагивала, вынуждая его заикаться.