Гринтерра (СИ) - Салтыков Алексей Дмитриевич. Страница 27

— Я не буду это пить, адмирал. От твоего пойла так и разит какой-то отравой.

— Попробуй, Бадд! Ты просто не можешь отказаться. Ведь сейчас ты вроде как мой пленник. Ах-ха-ха!

— Удивительно, что ты меня сразу не убил… — поникший пуще прежнего, с синяками под опухшими глазами Ганджи снова вернулся в паутину, из которой так желал выбраться в прошлом.

— Зачем убивать такого важного военнопленного? — басистый голос Акамира фон Гаррена, командующего первой флотилии Эйдоса, а по совместительству главы одного из малых домов, казался сейчас раскатом грома, надвигающейся морской бури. — Выпей, полегчает. Извини, что забрали твой меч, сам понимаешь, меры предосторожности.

— Как первый флот оказался в Порт-о-Сенте?

— Так ваш царь также, как и цари до него, начиная с великого раскола, пытается объединить Гринтерру и Эйдос. Жаль, что не выходит, но за попытку тоже можно уважать.

Темноволосый пленник выпил поставленный деревянный стакан с предложенным пойлом и закашлялся.

— Продолжай.

— В общем, ваш царь договорился с нашим послом об некотором обмене военными сведениями, среди которых числился этот порт, который, к слову, нам был, как мачта под фальшкилем, в общем, не к месту. Посол был с нами всё плавание, но, приплыв, его планы как-то резко поменялись и он, взяв один из наших кораблей с командой, смотался в неизвестном направлении. Место это кишило отребьем, которое мы быстро перебили. Кто-то, правда, успел сдаться в плен, якорь им в бухту, добрый я стал слишком, но это не очень помогло придуркам. Пришлось их заставить трупы своих корешей перетаскивать и сжигать.

В глазах гринтерского воеводы помутнело.

— Никогда такой алкашки не пробовал… — и мощный торс Тигра Юга с гулким звуком рухнул на стол без сознания. Старый эйд сморщился и выпил залпом ещё один стаканчик своего напитка.

— Эх… А мне нравится…

***

В сознание Ганджи пришёл уже утром следующего дня по-отцовски укрытый огромной белой шкурой. Голова немного побаливала, но, поднявшись на ноги, это оказалось меньшей из бед.

Кое-как доковыляв до выхода на палубу и поднявшись на капитанский мостик, Бадд застал огромную фигуру адмирала в стойке какого-то неизвестного боевого искусства. Рядом с ним в такой же стойке стоял пухлый мальчуган, со стороны напоминавший большое пушечное ядро. Несмотря на свои формы, парень в точности повторял за фон Гарреном все движения. А когда они закончили разминаться, Ганджи подошёл ближе.

— Сын?

— Мой внук, Грегори. Его родители погибли в Краткой войне.

— Сочувствую…

— Война никому не сочувствует, она лишь уничтожает. Когда-то я был готов, как ты вчера, сорваться в Гринтерру, чтобы найти тебя и расколоть твой череп. Хорошо, что меня тогда смогли удержать в столице.

— Я…

— Ты не знал. Ты исполнял приказ. Как и все мы. Поэтому я так болею за ваших царей и нашего посла. Может хоть кто-то остановит это трёхсотлетнее безумие. — адмирал подтолкнул внука на выход с капитанского мостика, а сам повернулся к бородатому мужчине, что одним своим видом некогда внушал ужас в любого из эйдов.

— Акамир, ты говорил, что у вас есть пленники. Могу я с ними поговорить?

Перейдя по трапам на другой корабль и пройдя мимо нескольких постовых, обливающихся потом при виде красноволосого гринтерца, Акамир вывел Ганджи на тюремную палубу, где сидели заключенные разных мастей.

Прошлый опыт подсказал Бадду, у кого искать информацию об украденной дочери. Взгляд упал на неприметного сухого мужчинку, сидевшего в углу одной из камер. От него пахло горелым человеческим мясом, а руки были по локоть испачканы в грязи.

— Ты. Подойди сюда! — но заключённый не среагировал. — Или к тебе подойду я… — Тигр Юга сделал шаг к решётке.

Встав с пола, мужчинка подошёл ближе.

— Если надо корешей закладывать, то я не из таких, вояка.

Рука просунулась между прутьев и схватила наглого пленника за грудки.

— Либо ты мне расскажешь то, что мне нужно, либо я протащу тебя сквозь эту решётку, выдавив из тебя всё дерьмо. Может тогда ты станешь сговорчивее?

***

Получив свой меч из рук солдата, Ганджи окинул клинок заботливым взглядом. Акамир фон Гаррен со своим внуком стояли рядом, выпуская своего самого важного пленного.

— Бадд, я отпускаю тебя только для спасения твоей дочери, помни это. Когда дело будет сделано, ты должен будешь сдаться сам.

— Клянусь, так и будет. Я вернусь после того, как спасу Камалию.

— Ну тогда, желаю тебе удачи, папаня! — адмирал потряс своего старого друга за плечи и широко улыбнулся, будто провожал своего собственного сына.

Накинув на плечи подаренный длинный чёрный плащ, Ганджи Бадд кинул последний взгляд на своего прошлого врага.

“Как странно складывается жизнь. Считаешь друзьями одних людей, а других врагами. Но судьба, наверное, от скуки меняет их местами.”

Глава 11. Бойцовская яма

В комнату, если её так можно было назвать, принесли новую одежду для молодого бойца. Камалия хотела было обрадоваться, но всё было сшито на взрослых мужчин. Больше всего ей подошли красные шаровары, которые она смогла успешно затянуть на талии вшитой верёвкой и завязать поверх этого бардовый пояс. Низ штанов пришлось подвернуть таким образом, чтобы ничего не мешало ей свободно двигать ногами. Рубаху, что ей с такой любовью вручили на аукционе рабов, она откинула в сторону и обвязала грудь красной повязкой, а поверх неё одела короткий чёрный добок. Широкие короткие рукава не мешали движению рук, а в теле чувствовалась свобода. К тому же местный климат, был отнюдь не благосклонным, привыкшей к постоянной жаре Каме. Холодный морской воздух проникал даже сюда, в одну из тюремных камер центрального здания города-крепости Адаид.

Договор с Коджи был простой: Камалия выигрывает десять боёв подряд и получает возможность сразиться с чемпионом бойцовской ямы, а тёмная королева освобождает её от рабства. По одному бою, раз в три дня. Девочка определённо хотела получить свободу, но вот убивать других людей ради неё была не готова. Первый бой был назначен на сегодняшний вечер, но вот когда настанет этот вечер Кама не знала. Сумрачное небо, что она видела сквозь решётку маленького окошка, казалось, не меняется совсем. Смена дня и ночи проходила незаметно, и девочка неожиданно для себя уснула на нескольких разодранных шкурах, что ей кинули на каменный пол.

Разбудил её громкий стук в тяжёлую деревянную дверь и голос Хейча:

— Вставай! Ты бьёшься следующая!

“Будем надеяться, что противник не окажется огромным не по годам развитым подростком.”

Камалия вышла из своей каморки и тут же Хейч подтолкнул её в нужное направление по длинному коридору из таких же однотипных дверей. Вывод напрашивался сам собой: эта крепость и правда была когда-то тюрьмой, а этот лабиринт был создан, чтобы отсюда никто не смог сбежать. Коридор петлял, а козлобородый обогнал пленницу и уже шёл впереди Камы, совсем не боясь от неё неожиданного нападения.

Множество перекрёстков, на которых они заворачивали, множество лестниц, что выглядели совершенно одинаково. У Камалии начинала кружиться голова, ведь столь однообразного места она ещё не видела.

— Что? Головка кружится? Потом привыкнешь… Этот замок называется Гаргарос и изначально был построен как тюрьма, из которой никогда никто не должен сбежать без позволения хозяйки города.

Хейч подвёл её к решётчатой двери, за которой была та самая бойцовская яма, что Камалия видела ранее. Юная дикарка зачесала рукой волосы назад и вышла навстречу неизвестности. Всё тот же запах табака, алкоголя и чьих-то испражнений. Стены бойцовской ямы были испачканы кровью бившихся здесь зверей, но никак не людей. Хейч вышел на середину и развёл руки, привлекая к себе внимание, а зал понемногу затих.

— Моя госпожа, Коджи Ренней, приобрела себе нового бойца. Ей всего одиннадцать лет, но она уже чуть не задушила одного из сильнейших бойцов города. Тогда на ней были кандалы, но сегодня носительница анимы гепарда покажет всем на что она способна без них! — губы Хейча растянулись в ужасающе мерзкой улыбке, и он поспешил выйти из ямы, заперев за собой дверь.