Широка страна моя родная (СИ) - Горохов Александр Викторович. Страница 18
Воздвиженский после эфира быстро исчез вместе с Носиевичем и «отцами города», пообещав прислать за оставшимися машину. А мы, как он и обещал, пахали практически до утра, помогая журналистам корректировать тесты и уточняя сказанное Дедом и Бергманом.
Разумеется, мы были в центре внимания всех, оказавшихся в студии. Людей интересовал вопрос, как ТАМ жизнь. Там – это на Большой Земле. Про «орденской» континент, конечно, тоже спрашивали, но куда меньше. Случались все эти расспросы нечасто, когда у кого-то появлялась свободная минутка или мы, не выдержав духоты, выходили на крыльцо подышать свежим воздухом и полюбоваться на ночной город, заливаемый дождём.
Около часа ночи умчались в свою редакцию журналисты готовить к печати номер. К половине третьего, напившись в очередной раз кофе и «заморив червячка», расправились с записью моего интервью. А ближе к трём нас, валящихся с ног, всё на том же потрёпанном «рафике» отвезли в гостиницу, где уже лежали по комнатам наши вещи, прихваченные с «Удачи».
Что собой представляет гостиница «Магнитка»? Доводилось когда-нибудь бывать в гостиничном квартале в районе метро «ВДНХ»? Корпуса отелей «Золотой колос», «Ярославская», «ВВЦ» на улице Ярославской, если их построить не из силикатного кирпича, а из красного, будут один в один. Четырёхэтажной здание «сталинского» вида: высокие потолки, широкие окна. Пара кроватей, кресло, стол с настольной лампой и стулом, пара простеньких бра над кроватями, тумбочки и санузел с «сидячей» ванной. Трёхпрограммный радиоприёмник производства Советского электротехнического завода и старый телефон с дисковым номеронабирателем. Из стенки торчит кабель телевизионной антенны, но телевизора нет. Впрочем, их здесь в живых просто не осталось.
На стенах достаточно свежие обои. Белые простыни на ощупь вроде бы льняные, но структура волокон какая-то непривычная. Как потом разъяснили, из какого-то местного растения. Подушки, набитые не пером и не ватой, а шерстью. Судя по крошечной этикетке, вшитой в шов, изготовлены два года назад в Привольном. Полотенца простенькие, из той же ткани, что и простыни с наволочкой. На удивление, прекрасно впитывают влагу. И в дополнение ко всему – советская классика, серая туалетная бумага, от которой я уже давным-давно отвык. Причём, явно не под нас подстраивались, поскольку рулончик отматывали предыдущие жильцы.
Быстро под душ и спать! Пистолеты на тумбочки, хоть и двое автоматчиков остались дежурить в фойе возле рабочего места горничной, одетой в гостиничную униформу женщины лет сорока пяти.
Выспаться вволю нам не дали: в десять утра зазвонил телефон.
- Николай Валерьевич, прошу прощения, что разбудил. Капитан Самойлов, городское управление СГБ. В двенадцать часов в здании горсовета будет проходить совещание административно-хозяйственного актива города. Председатели горисполкома и горсовета просят вас с Натальей Викторовной прибыть. Машину с охраной я пришлю к 11:30 к гостинице.
- Партхозактив, что ли? – с трудом припомнил я давно забытое слово.
- Пока у нас партия существовала, это называлось партхозактивом, а теперь – административно-хозяйственный актив: руководители крупных городских предприятий, профсоюзные руководители, руководители советов ветеранов предприятий, депутаты горсовета, председатели сельских советов…
- А охрана-то зачем?
- Приказ генерала Воздвиженского. Хотя дела в Советске и Рыбачьем идут неплохо, ещё возможны попытки покушения на вас. Пока ситуация не нормализовалась, приказано вас охранять. Можете и своё оружие взять.
- А кто в охране?
- Солдаты городского батальона самообороны. Те, что вас вчера доставили в город.
- Тогда точно нужно взять своё оружие!
- Вы так низко оцениваете этих бойцов? Батальон Магнитки – второй по качеству подготовки среди подразделений Республики!
- Капитан, мы как-нибудь вернёмся к этому вопросу. Вы лучше подскажите, где мы можем перекусить до начала этого… актива?
- На первом этаже гостиницы работает столовая. Там довольно недорого кормят.
- Недорого – это хорошо! Там принимают наличные экю или можно расплатиться идентификационной картой?
Капитан оказался не идиотом и иронию понял.
- Прошу прощения, я не сообразил, что у вас нет наших денег. Я решу этот вопрос.
Действительно ли было недорого в этой столовой, поскольку масштаба цен и покупательной способности населения я не знал. Но стереотип позднесоветской столовки сработал, и я шёл на завтрак в предвкушении чего-нибудь малосъедобного. И был приятно удивлён тем, что пища оказалась очень даже на высоте.
Ну, про новоземельский кофе вы в курсе. К нему предлагалась свежая выпечка с замечательной хрустящей корочкой: булочки, ватрушки, разнообразные пирожки. Ломти белого и ржаного хлеба, отрезанные от круглой ковриги, можно было просто есть, а можно намазать маслом. Мы с Наташей подозрительно покосились на его цвет, отдающий зеленью, но я взял попробовать, увидев, что Дед с Васенко, спустившиеся в столовую немного раньше нас, лопали бутерброды с ним с огромным удовольствием. Как оказалось, это какой-то местный сорт, особо ценимый во всей Советской Республике.
Салаты – советская классика, подкорректированная новоземельской спецификой: из свежей капусты, огурцы с помидорами и зеленью, какие-то местные травы, тёртая морковка с каким-то местным корнеплодом, посыпанная ореховой крошкой. Из первых блюд – куриная лапша, традиционный для гостиниц бульон с половинкой яйца и овощной супчик. И моя слабость – окрошка на хлебном квасе! Далее предлагалась тоже традиционная глазунья с очень приличной на вкус ветчиной, классические отварные сосиски, которых я не пробовал с самой Москвы, обжаренные ломтики варёной колбасы, котлеты паровые, три сорта рыбы, отварной и жареной, картофельное пюре, макароны, рис, отварные овощи. А ещё – компот из свежих фруктов, сто лет не виданный мной кисель, кипячёное молоко и четыре разновидности травяных чаёв.
Если тут во всех столовых так кормят на завтрак, то жить здесь можно!
Наконец-то мы разглядели Магнитку при дневном свете.
Даже по староземельским меркам – довольно крупный город. Металлургические предприятия – на северо-западной окраине, ближе к Широкому нагорью. На стрелке при впадении реки Каменки в Студёную – небольшой порт. Вверх по Студёной можно подняться на речных корабликах до ближайших порогов ещё километров на сорок выше стрелки и километров на двадцать пять выше окраины города. А вот вниз плыть – хоть до самого океана. Но сегодня никто не рискует: тайфун, чёрт бы его подрал. На западе – ещё какие-то предприятия и высокие бетонные трубы ТЭЦ.
Главная улица, проспект Металлургов, широченная, с тенистой аллеей посредине. Наверняка по ней любят гулять старички и молодые мамы с колясками, а на лавочках, расставленных через каждые метров пятьдесят, целоваться по вечерам молодёжь. Вдоль тротуаров тоже насажены деревья. Дома на ней в центре – двух или трёхэтажные. Такие, как у нас в Миассе в начале проспекта Автозаводцев или в Магнитогорске на проспекте Ленина в районе театра оперы и балета. Дальше от центра – четырёх и пятиэтажные.
Машин на улицах не просто мало. Если судить по московским меркам, то можно сказать, что их вообще нет. За время недолгого переезда от гостиницы к горсовету их попалось всего 4-5. Да с десяток припарковано у обочин. Зато пару раз обогнали автобусы – неубиваемые, привычные с детства «Икарусы». А на параллельной улице, когда мы проезжали перекрёсток, мелькнул старенький трамвай.
Первые этажи домов заняты магазинами, мастерскими и прочими инфраструктурными заведениями. За пять минут, пока мы ехали в «уазике-буханке» до горсовета, мелькнули вывески: «Парикмахерская», «Сберкасса», «Ремонт обуви», «Ателье». Даже «Ювелирная мастерская» имеется! А это уже показатель того, что свободные деньги у людей водятся.
Вышли из машины и словно окунулись в прошлое. Посреди клумбы перед массивным зданием, отделанным по цоколю грубо отёсанным гранитом – памятник Ленину. Бетонный, одной рукой указующий в сторону речного порта, а в другой сжимающий кепку. На ум сразу пришла байка про то, как после реставрации такого же памятника у Ильича одна кепка оказалась на голове, а вторая – в руке. Входные двери в здание горсовета охраняют две чугунные скульптуры металлургов. Только кумачовых транспарантов «Слава КПСС» или «Партия наш рулевой» для полной иллюзии возврата в 1970-е не хватает.