Воспоминания рыжего барда (СИ) - Лисса Анна. Страница 10

Кион почесал нос и посмотрел на ясное небо. Ему до сих пор было не вполне понятно, почему его великолепное лицо все еще не объявлено в розыск. Неужели эти знатные дамочки совершенно не сердятся на то, что он стащил у них украшения? Или они действительно повесили всю вину на своих слуг? В любом случае, сам Кион от этого только выигрывал, а благодаря тому, что столица была просто до неприличия огромной, он мог проворачивать здесь свои дела, а затем просто смешиваться с толпой и окончательно растворяться без следа.

Рыжий бард хотел снова почесать нос, но внезапно вспомнил, что Эльвира все утро пудрила ему лицо. Кион теперь не был уверен, не размазал ли он свой макияж, когда в прошлый раз удумал почесать кончик носа, а поблизости не было зеркал или каких-нибудь отражающих поверхностей, чтобы это проверить и это буквально бесило рыжего барда. Чтобы отвлечься, Кион принялся вышагивать в разные стороны, но его мысли то и дело возвращались к потревоженному дурацкому макияжу.

В какой-то момент он уже хотел было достать платок и вытереть с лица это недоразумение в моде среди знати, как вдруг позади услышал звуки шагов. Одни были тяжелыми и человек явно уверенно ступал по земле, а вторые легкими каблучками бежали по дорожке парка. Кион обернулся и увидел Ангелину в сопровождении своего рыцаря, который, едва завидев рыжего щеголя, явно пытался сдержать смех. Кион тут же позабыл про пудру на лице. Кажется, его план с придурочным обликом удался как нельзя лучше. Кион надеялся своим костюмом всего лишь ослабить бдительность рыцаря принцессы, но вместо этого он практически вызвал у него смех. Рыжий бард сам едва не рассмеялся, но в этот момент перевел взгляд на принцессу. Девушка шла элегантно, длинное платье тонкой темно-синей тканью красиво двигалось в такт ее шагов, выгодно подчеркивая фигуру. Длинные золотистые волосы Ангелина практически не собирала в прическу, только в нескольких прядях у лица были вплетены переливающиеся на солнце бусинки, добавляя девушке и без того излишнюю красоту. Платье Ангелины не имело глубокого декольте, но вместо этого слегка обнажало плечи и ключицы, позволяя ожерелью на шее девушке выгодно смотреться и не теряться в ее облике. Ожерелье было выполнено в виде трех золотых цепочек, каждая из которых имела разную длину. На первых двух были вделаны такие же бусины, как и в волосах девушки, но вот на последней, самой нижней цепочке висел огромный сапфир в форме звезды, рядом с которым рассыпалось еще несколько бусинок, имитирующих звездное небо.

Кион, напрочь позабыв о своей роли простого дурачка, во все глаза уставился на принцессу, пока она, в сопровождении своего рыцаря подходила ближе к барду. Кион заметил на руках девушки тонкий увитый браслет и несколько красивых колец, но затем взгляд его вернулся к прекрасному, что так сильно сразило барда. Кион не мог оторвать глаз от принцессы, он почувствовал, как сердце его скакануло куда-то вверх, а затем и вовсе понеслось галопом в мир мечтаний. Солнце словно бы специально светило на принцессу так, чтобы все ее украшения и бусинки в волосах сверкали еще ярче, особенно звезда в ее ожерелье, от которой на кожу девушки падала насыщенная синяя тень, в цвет драгоценного камня.

Кион так и стоял, распахнув рот, когда Ангелина со своим рыцарем, наконец, подошли к нему. Телохранитель принцессы лишь слегка нахмурился, глядя на барда, но Кион заметил, что сегодня рыцарь был полностью расслаблен и даже не держал руку вблизи оружия. Что же, по крайней мере, барду удалось полностью одурачить этого рыцаря, осталось теперь охмурить принцессу. Кион снова посмотрел на нее и эта красота вновь бросилась ему в глаза. Эта форма такая изящная, словно бы ее коснулась рука мастера. Эти яркие темно-синие цвета, выгодно переливающиеся в солнечных лучах. Золотистые ниточки-цепочки только добавляли элегантности этой красоте. Кион на секунду перестал дышать и понял, что влюбился. Влюбился так сильно, как никогда до этого. Рыжий бард был уверен, что это его судьба — встретить принцессу, которая носила такое великолепное ожерелье. И это ожерелье никак не покидало ум барда, заставляя его забыть обо всем на свете. Его форма в виде звезды, его богатый и насыщенный темно-синий цвет и его элегантные золотые цепочки с бусинками. Кион просто обязан обладать этим украшением, никто другой его не достоин! Даже принцесса!

— Сир Даниэль, надеюсь, я не заставила вас слишком долго ждать, — улыбнулась принцесса, как только поравнялась с рыжим бардом.

Кион на секунду оторопел. Какой еще Даниэль? Но затем он вспомнил все, что наговорил принцессе в той ювелирной лавке и, мельком глянув на ее рыцаря, вернул себе идиотское и простодушное выражение на лице.

— Миледи, я готов ждать Вас хоть целую вечность, — Кион слегка поклонился и протянул букет девушке, который на фоне ее ожерелья выглядел просто убого. Да что там, все на фоне этого ожерелья выглядело убого, даже принцесса.

Ангелина радостно приняла букет и поблагодарила своего Даниэля за него. Кион в ответ только слегка улыбнулся. Его взгляд то и дело возвращался к звезде и бард все никак не мог полностью сосредоточиться на разговоре с принцессой. Он напрочь позабыл о том, что планировал незаметно стащить с пальчика принцессы кольцо, а потом поискать его в траве и сделать вид, что оно потерялось. Да и если бы Кион об этом вспомнил, он бы уже не стал предпринимать попыток по краже колец принцессы. Зачем ему ее кольца или браслет? Киону нужна была только звезда, в одно мгновение сразившая его сердце.

Ангелина предложила провести Киона по парку и тот согласился, теперь уже не забывая сохранять на лице простодушное выражение. Принцесса что-то рассказывала, Кион вежливо кивал и иногда даже вставлял какие-то свои фразочки в ее повествование, но мысли барда то и дело возвращались к ожерелью. Как бы его незаметно снять с принцессы? И если у Киона это получится, в чем лично он сомневался, то как потом сделать так, чтобы пустая шея девушки не бросалась в глаза? Кион покачал головой. Нет, просто так забрать звезду у принцессы будет слишком рискованно и заметно, нужно было придумать нечто другое.

Пока девушка рассказывала о том, как нелегко порой жить в замке, особенно если ты единственная дочь короля, да еще и самая младшая среди его детей, Кион усиленно раздумывал над тем, как ему освободить ожерелье из-под власти принцессы и сделать это так, чтобы на него не пали подозрения. В какой-то момент он даже перестал слушать принцессу, а когда златокудрая девушка поинтересовалась, хорошо ли себя чувствует Даниэль, Кион соврал, что просто вспомнил одно красивое стихотворение и зачитал его вслух. Разумеется, это был стих его собственного сочинения, но Кион не стал говорить об этом, сославшись на то, что просто слышал его от какого-то уличного барда.

— Какое потрясающее произведение! — воскликнула Ангелина и пару раз хлопнула в ладоши, — Этому барду стоило бы прийти к моему отцу на аудиенцию и попросить стать придворным певцом.

— Я ему это непременно передам, если его увижу, миледи, — Кион поклонился, придерживая шляпу одной рукой.

Они продолжили гулять по парку и наслаждаться красивыми видами. Ангелина любовалась красотой парка, а Кион — ожерельем, все еще лихорадочно раздумывая, как бы его заполучить в свои руки. Рыцарь все время держался позади принцессы в непосредственной близости и пару раз рыжий бард даже физически ощущал на своей спине его взгляд.

Этот день слишком быстро начал клониться к вечеру, а Кион так и не придумал, что делать с ожерельем. О других украшениях принцессы он уже даже не помнил, ему нужна была только сапфировая звезда. И лишь когда рыцарь принцессы бесцеремонно напомнил ей, что пора бы уже возвращаться в замок, Киона сразила гениальная идея. Чтобы незаметно заполучить звезду, ему нужно, чтобы принцесса изначально не носила ожерелье на шее. А значит, нужно сделать так, чтобы девушка пригласила Даниэля в свои покои в замке, где наверняка она хранила все свои цацки и драгоценности. Кион усыпит ее бдительность, проведет некоторое время с принцессой, а затем незаметно скроется из замка со звездой в руках. И еще несколькими украшениями, которые не жалко будет продать или подарить Эльвире и ее девочкам. Но сапфировая звезда неприкосновенна, ее Кион ни за что никому не продаст и не подарит. Она его и только его.