Пушкинский некрополь - Артамонов Михаил Дмитриевич. Страница 26
В своих «Записках знатной дамы» А. О. Смирнова-Россет рассказывает о своем родственнике по матери князе Дмитрии Евсеевиче Цицианове (1747–1835), «сделавшемся известным своим хлебосольством и расточительностью да еще привычкой лгать вроде Мюнхаузена». Пушкин, по-видимому, познакомился с Цициановым во время своих приездов в Москву. Поэт упоминает князя в своем «Воображаемом разговоре с императором Александром I» (1825): «Ваше величество, вспомните, что всякое слово вольное, всякое сочинение противузаконное приписывают мне так, как всякие остроумные вымыслы князю Цицианову. От дурных стихов не отказываюсь, надеясь на добрую славу своего имени, а от хороших, признаюсь, и силы нет отказываться. Слабость непозволительная».
С дочерью Цицианова, княжной Елизаветой Дмитриевной (1800–1885), Пушкин участвовал 1 марта 1831 года в санном катании под Москвой, о котором уже неоднократно упоминалось.
В предыдущих главах было рассказано о друзьях, родственниках и знакомых А. С. Пушкина, похороненных на сохранившихся московских кладбищах. Дальнейший наш рассказ будет о кладбищах, которые сейчас уже не существуют.
Несохранившиеся кладбища
Данилов монастырь
Расположен Данилов монастырь на юге Москвы, в районе Даниловской площади (площади Серпуховской заставы). Основан он в 1282 году (это самый старый монастырь Москвы) князем Московским Даниилом Александровичем – младшим сыном Александра Невского.
Монастырское кладбище занимало северо-западную часть его территории. После закрытия монастыря в 1929 году все его помещения и хозяйства передали под детский приемник-распределитель, куда поступали в основном беспризорники до 16 лет. В мае 1931 года монастырский некрополь был ликвидирован.
На монастырском кладбище было погребено 13 друзей и знакомых А. С. Пушкина. Как уже говорилось, прах Н. В. Гоголя, поэтов А. С. Хомякова и Н. М. Языкова перенесли на Новодевичье кладбище. Остальные могилы исчезли навсегда. Но благодаря рукописной работе А. Т. Саладина, его фотографиям монастырского некрополя, а также фотографиям А. Т. Лебедева, сделанным в 1929–1930 годах, можно установить точное место их погребения и дать описание надгробий, стоявших на их могилах.
У А. Т. Саладина сказано: «Идем по широкой дорожке к настоятельскому дому. Здесь у бокового входа в дом находится могила Н. В. Гоголя. Была вначале гранитная глыба с крестом. Она между настоятельским домом и собором».
Ю. Н. Бураков в своей книге «Под сенью монастырей московских» дает более полное описание надгробия Гоголю: «На могиле Гоголя было установлено два памятника – один, с восточной стороны, представлял высокий саркофаг из черного мрамора с надписью наверху: “Здесь погребено тело Н. В. Гоголя, род. 1809 г., сконч. 21 февраля 1852 г.”; на передней грани – “Горьким словом моим посмеюся. Иеремия, гл. 20, ст. 8 ”, на левой – “Муж разумный перестал чувствия. Притчей, гл. 14, ст. 34”; на правой – “Истинным же уста исполним смеха, устие же их исповедания. Иова, гл. 8, ст. 21”. Памятник с западной стороны могилы – гранитная глыба с высоким крестом из толстых спаянных медных пластинок. На глыбе вырублены слова: “Ей, гряди, Господи Иисусе. Апок., гл. 22, ст. 20”. Над могилой Гоголя постоянно горела неугасимая лампада».
«Близ Гоголя, – продолжает А. Т. Саладин, – покоится его друг Николай Михайлович Языков». Рядом же с Николаем Михайловичем Языковым был похоронен его старший брат Александр Михайлович (1799–1874), помещик Симбирской губернии.
В письме от ноября 1826 года Н. М. Языков просил брата познакомиться с Пушкиным, когда тот приедет в Петербург. «Радуюсь, что ты знакомишься с Пушкиным», – писал он Александру Михайловичу в июне 1827 года. В начале 1828 года Николай Михайлович получил от Пушкина через брата опубликованные главы «Евгения Онегина».
11–12 сентября 1833 года, по пути в Казань и Оренбург, поэт посетил братьев Языковых, проживавших в селе Языково, в 65-ти верстах от Симбирска. На обратном пути, в последние дни сентября, Пушкин снова заехал в Языково, «застал всех трех братьев и отобедал с ними очень весело». В этот приезд поэт читал им «Гусара» и «несколько пассажей» из комедии Гоголя «Чиновник», а также рассказал о своей поездке для сбора «сказаний о Пугачеве».
В начале февраля 1834 года Александр Михайлович Языков сообщил Пушкину, что Д. В. Давыдов рекомендует поэту помещика Бузулукского уезда Оренбургской губернии, обладающего любопытными материалами о Пугачеве. В сентябре того же года А. М. Языков заехал к Пушкину в Болдино «на несколько часов» и пригласил его в Языково на свою свадьбу. Пушкин показывал ему «Историю Пугачева», несколько сказок в стихах и «историю рода Пушкиных» и передал с ним письмо Н. М. Языкову об издании альманаха или журнала.
Александр Михайлович Языков по просьбе брата собирал народные песни и сказки, которые очень ценил Пушкин. Как следует из его писем брату, он высоко оценивал «Бориса Годунова» и скептически отнесся к сказкам и историческим работам Пушкина.
Обратимся вновь к записям А. Т. Саладина: «Рядом с Языковым памятник А. С. Хомякову. Здесь же высится колонна белого мрамора Юрия Ивановича Венелина…» На памятнике было высечено: «Юрию Ивановичу Венелину одесские болгары. Род. 1802, ум. 1839 г. Напомнил свету о забытом, но некогда славном, могущественном племени болгар и пламенно желал видеть его возрождение. Боже всемогущий! Услышь молитву Твоего раба!»
Юрий Иванович Венелин (настоящая его фамилия Хуца (1802–1839) – карпатский русин-славяновед, филолог, сотрудник погодинского «Московского вестника», видный исследователь славянских языков и истории славянских народов. Ему, наряду с замечательными научными прозрениями, было свойственно и ошибаться; он, в частности, преувеличивал историческую и культурную близость славян. Венелин вел борьбу против сторонников норманского происхождения Руси. Он стремился все «ославянить», считал славян древнейшим народом мира.
Венелин был хорошо знаком с А. С. Пушкиным. Так, 27 марта 1829 года они встречались на завтраке у М. П. Погодина, где были также А. Мицкевич, М. С. Щепкин и др. Затем они виделись у Погодина в следующем году 22 марта, и у него же 29 апреля по случаю новоселья. Об этом торжестве свидетельствует коллективное письмо С. П. Шевыреву в Рим; под ним, среди прочих, стоят подписи Пушкина и Венелина. Как указывает Л. А. Черейский, в письмах из Петербурга, датированных январем – февралем 1830 года, Венелин сообщал Погодину о встречах с Пушкиным и скептически отзывался о нем как о писателе. Известно также, что в апреле 1833 года Погодин просил Пушкина похлопотать перед Российской Академией об оказании Венелину материальной помощи.
В 1968 году делегация Народной Республики Болгарии хотела возложить на могилу Ю. И. Венелина венок вечной памяти, но не смогла этого сделать: могила славяноведа давно исчезла. Во время реставрации Данилова монастыря Болгария преподнесла русской патриархии беломраморную доску Ю. И. Венелину, которая была вмонтирована на внутренней монастырской стене.
«Налево от собора, ближе к монастырской стене, с краю дорожки, около большой часовни, погребен Михаил Александрович Дмитриев (1796–1866)», – писал А. Т. Саладин.
М. А. Дмитриев – поэт, племянник баснописца И. И. Дмитриева, воспитанник Благородного пансиона при Московском университете, посещал лекции А. Ф. Мерзлякова и М. Т. Каченовского. С 1811 года он – «архивный юноша» – зачислен в Московский архив коллегии иностранных дел.
Вскоре началась литературная деятельность М. А. Дмитриева: вышел из печати его перевод басен Флориана. В 20-х годах его оригинальные стихи регулярно публикуются в московских журналах. В начале 1824 года К. Ф. Рылеев рекомендует его в члены «Вольного общества любителей российской словесности». Однако настоящую литературную известность Дмитриеву принесли не стихи, а критические статьи и остроумные, искрящиеся эпиграммы. Его сатиры высоко оценивали Н. В. Гоголь и В. А. Жуковский, который, рассказывают, при чтении «Двенадцати сонных статей» – Дмитриевской пародии на его баллады, «хохотал от всей души и назвал их своими внучками».