Эпоха перемен (СИ) - Винд Шерил. Страница 1

Эпоха перемен — Шерил Винд

ПРОЛОГ

У китайцев есть проклятье: «Чтоб ты жил в эпохувеликихперемен». Наш мир бесконечно меняется, мы эволюционируем, и, кажется, каждый день делаем шаг в великое будущее, которое непременно потянет за собой очередные перемены. Человек живёт ими, не осознавая, что обыденный шаг, научный прорыв, могут стать причиной начала эпохи великих перемен. Мы переступили через своё прошлое, забыли и были прокляты за это.

2085 год. Проклятье свершилось.

Война казалась бесконечной. Долгие годы мы ждали, когда настанет мир. Пророки давали одну дату за другой, вселяя в жителей города крохотную надежду на мир.

Время шло. Ничего не менялось. Прорицания оказались бесполезной пустышкой. Люди потеряли веру. Нет мира, нет Бога, не будет прощения, не будет людей — в это будущее безоговорочно верил каждый.

От домов остались руины, на месте города — пустырь и сотни… тысячи безымянных могил, где уже не разберёшь: пришёл защищать или убивать. Мы уже не ждали конца, забыв, как выглядит чистое небо и пригревает июльское солнце. Это был не наш выбор, за нас его сделали.

Дни стали безликими. Мы потеряли счёт времени, превратившись в кротов, живущих под землёй, в бесконечной попытке укрыться от снарядов и осколков. Мы забыли, что значит «свет» с угасанием последнего огарка свечи — когда это случилось, уже никто и не вспомнит, ведь даже мир стал чем-то, что никогда не существовало на Земле.

В августе 2085 года пошёл первый снег — пепел. Он накрыл измученную землю, но не смог защитить её от новой крови. Музыка стала другой — ты слышишь, как вылетает снаряд, а затем ужасающий свист, от которого в страхе сжимаешься, зная, что это ещё не конец — дальше будет падение и разрыв — яркая вспышка и новая боль. Стон, и ты не понимаешь, кому он принадлежит: человеку или земле, которая умирает вместе со своими детьми.

Град. Смерч. Ураган. Кассетная мина. Автоматная очередь. Одиночный выстрел. Разрыв гранаты. Уже наизусть знаешь дальность полёта снаряда, звук и объём разрушений. Это должно было закончиться, но уже никто не верил в победу, ведь даже дети, выросшие на войне, воспринимают её, как игру. Бегают по сожжённому песку голыми ногами, кидают друг в друга импровизированными гранатами и весело кричат, стоит попасть: «Тебя разорвало!». Это жуткое будущее эпохи перемен.

Существует только две молитвы. Когда сидишь в убежище, за разрушенными стенами, которые когда-то принадлежали твоему дому, ты затыкаешь уши и безумно шепчешь слова, слыша новый свист: «Один… Два… Три». Это секунды, которые могут стать для тебя последними. Ждёшь и надеешься. Только бы свист был коротким и снаряд не долетел до тебя, только бы не снёс эту защитную стену — последнее, что напоминает тебе о потерянном прошлом и делает тебя человеком. Или когда обращаешься в последнее бегство… Вокруг только открытая местность и некуда спрятаться, но ты уже ждёшь долгого свиста, пусть он пролетит как можно дальше и разорвётся где-то там, вдали от тебя, ведь свистит уже над головой. В этот момент мы забываем, что смерть подкрадывается тихой коварной поступью. Не будет свиста. Не будет крика. Только вспышка, которая поглотит тебя, и разрыв. Это фейерверк парада мёртвых, и мы — главные участники.

Потух последний свет, и мы оказались в темноте.

Часть 1

ZERO

В 2024 году произошла третья мировая война, разделившая мир на три части. Больше не было того, что мы знали. Мир поделили между собой три великие державы — Арио̀нтас, Рѝдриган и Хлому̀нос. Бывшие территории Северной и Южной Америки, Великобритании, Австралии, Океании и Антарктики стали процветающим Хломуносом. Европа и Азия — крепким кольцом Ридригана, а самое сердце мира, от Египта и до Афганистана, — Арионтасом. И снова воцарился мир, объединивший наши народы.

Шёл 2085 год. Мир процветал, пока на карте Земли снова не проступило алое пятно. С последней мировой прошло более шестидесяти лет. Годы спокойствия закончились с приходом к власти Альбруса Равена. Возглавив Хломунос и собрав свою армию последователей, он развязал войну против остальных наций ради захвата их территорий. Пережитки прошлого вспыхнули, как сухая трава от искры. Война, будто чума, охватила мир. Ридриган принял на себя первый удар армии одержимых. Вот уже третий год Хломунос пытается поставить мир на колени; его сила растёт. Города один за другим обращаются в бесплотные пустыни, но вера ещё не угасла.

Арионтас…

Последний оплот надежды.

***

Рация шипит. Бесконечные помехи раздражают и нагнетают обстановку неуверенностью. Многочисленные мониторы не дают полноты картины — большая часть городских камер наблюдения была уничтожена ещё в начале мая, когда пала первая защитная стена города и начали гибнуть мирные жители. Последний беспилотник дал им немного сведений о положении дел, но и его оказалось недостаточно.

Генерал Варуз начинал терять надежду. Он послал своих людей в бой, проигранный ещё до его начала. Армия Ридригана не справлялась, а где-то там, в числе последней десятки добровольцев, был его сын. Варуз не хотел этого, но уже ничего не мог изменить. Отец вынужден ждать, когда вернётся его сын, и гадать: живым или мёртвым.

Снова шипение рации. Очередные помехи, но удаётся разобрать за криками и взрывами подкрадывающееся поражение. Смерть дышит в затылок холодным дулом, и палец опускается на спусковой крючок. Нет времени больше ждать. Может стать слишком поздно.

Генерал нажимает на кнопку и отдаёт по рации свой последний приказ:

— Выпускайте «N8».

— Восьмой отряд? Но… — обладатель голоса мнётся и замолкает в нерешительности.

— Выпускайте.

Связь обрывается.

***

Ридриган. 9.30. Территория бывшей Германии. Пригород Исхэна.

Тяжёлые двери поднимаются, разрывая сухую, грубую землю, налипшую на них, и солнце закрадывается в помещение, напоминающее гараж, но внутри нет ни одной военной машины, только старое засохшее пятно от моторного масла. Старый выход из секретного бункера, расположенного за пределами города. Тихий скрип ржавеющего металла — им уже давно не пользовались; раньше не было необходимости, но настало другое время.

Воздух сухой, стоит беспощадная жара, и нет ни малейшей тени. Нет деревьев и травы. Ветер гоняет песок по пустынной земле, где ещё в апреле появилась молодая зелёная трава. Сегодня здесь нет ничего, кроме песка, пепла и обломков снарядов, не долетевших до города. Чуть припорошенный песком, будто одеялом, сшитым золотыми нитями, череп зияет пустыми глазницами. Ворону нечем поживиться, но он всё ещё не теряет надежды найти что-нибудь в этой глуши. Сильный порыв ветра подхватывает обглоданный черепок. Ворон, недовольно каркнув, слетает. Нога в тяжёлом армейском берце останавливает череп. Небольшое давление; хруст и треск. Безымянная пыль.

Город видно, как на ладони. Окопы, воронки, разрушенные дома и обваленные подвалы. Из людей только военные и мёртвые — к последним они равнодушны. Небольшая группа из пяти человек: два парня и три девушки двадцати-двадцати пяти лет на вид, остановились в центре бывшей улицы. Ещё трое высадились в другой части города с заданием, у них другая цель.

Незваные гости осмотрелись. Теперь Исхэн узнаётся только по обломкам домов и затёртому знаку с приветливой надписью, который ещё каким-то чудом смог уцелеть в хаосе. Сорваны все гидранты, открыты люки и выбиты краны, но нигде нет ни капли воды. Этот город практически мёртв.

Равнодушный взгляд. Улица пуста, но слышны взрывы где-то в пределах города. Свист, но пятёрка и не думает бежать или прятаться. Они неподвижно стоят на месте, будто не боятся смерти. Слышен звук передвижения тяжёлой техники. С соседней полуразрушенной улицы показалось несколько штурмовых бронемашин, выкрашенных в иссиня-чёрный. Яркий рисунок на полкапота с изображением змеи, поедающей орла, выведен краской цвета переспелой вишни. Символика Хломуноса.