Пылающая-весна-45-го (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 15

Глава 6.

«Мужество, есть великое свойство души, народ им отмеченный должен гордится собой».

Подняли нас только к обеду девятнадцатого января, дали выспаться. Пока танкисты приводили себя в порядок, умывались, бойцы из хозвзвода готовили всё к завтраку, а он отдельно для нас готовился, офицеров вызвали в штаб. Всех командиров танков, взводов и рот, ну и других подразделений. И не стоит думать, что нам дали поспать, и потом вызвали. Просто как раз комполка прибыл из штаба армии, даже позавтракать не дал, срочно всех затребовал. Начинается, без сомнений. Кстати, четвёртый танк, тот лишний, комиссару полка ушёл. Его заявка была. Офицеры стекались к штабу с разных сторон, наш полк тут на ферме уже неделю стоял, обжились, тут нас или в бой кинут или ближе к фронту перекинут, а то он передвинулся и уже довольно далековато находился, но нас почему-то до сих пор не трогали. Видимо это тихое и безмятежное время закончилось.

- Маринин, - окликнул меня дежурный по штабу. - Смени меня, мне нужно срочно отлучится.

Я уже подменял пару раз так дежурных и тему знаю, об этом было известно, так что кивнул и сел за стол, где стояло четыре телефонных аппарата.

- Наш позывной на сегодня Пермь. Если вызовут Сороку или Землю-четыре, переключишь на комполка. Остальное к нам не относится, - проинструктировал меня дежурный и вылетел в дверь.

Судя по его движениям, серьёзно припёрло. Видимо съел что-то не то. За дверью, где командование полка находилось, стоял ор, но невнятный. Суть не разобрать, хотя танкисты пытались, но к двери не подходили, под пристальными взглядами ротных. В это время зазвонил телефон, он у нас в общую линию фронта включен, сняв трубку, я сказал:

- Пермь на связи.

- Светлану хочу, - прозвучал голос с заметным кавказским акцентом.

- Светлану? - я расслаблено откинулся на спинку стула. - Она здесь, под столом, сос*т мне, поэтому рот занят, ответить не может. Но как я кончу, она сразу перезвонит.

Шокированные офицеры наблюдали как я кладу трубку на место, пробормотав:

- Обожаю, когда абонентом ошибаются.

Впрочем, шокированы были не все, пара ротных и ещё двое офицеров оценили, смешки были, подавляли улыбки. Вообще я видел где-то подобное и давно хотел повторить, а тут как подыграли. Я не мог не воспользоваться таким шансом. Понимаю, что плагиатить не совсем хорошо, но тут вряд ли кто поймёт, что это плагиат, этот фильм я смотрел давно, даже уже и не помню в какой из жизней. Ну а дальше было два звонка, на один сам ответил, другой на комполка переключил, когда дежурный вернулся.

- Было что? - устраиваясь за столом, уточнил тот.

- Три звонка, два штатные, один непонятный, Светлану какую-то искали.

- Нет у нас Светлан. Три Ани есть, а Светлан нет, - отмахнулся тот.

- Я так и сказал.

Все офицеры знали, как зовут девчат в полку, да их и было семнадцать на весь полк. От связисток до медиков. Я отошёл к офицерам, те разбились на группки, общались, когда снова зазвонил телефон и дежурный, сняв его, вскочил на ноги, и стал слушать, говоря:

- Нет, товарищ генерал, я отходил, сменяли… Светланы у нас нет.

Вздохнув, я поднял руку и показал дежурному на себя, мол, можешь сказать кто сменял его.

- Меня замещал, гвардии лейтенант Маринин… Есть.

Положив трубку, тот вздохнул, и посмотрев на меня, под каким-то болезненным любопытством всех присутствующих офицеров, и сказал:

- Маринин, ты чем начальника артиллерии фронта прогневил? Сказал, ржал две минуты. Велел тебе двое суток домашнего ареста выдать. И объяснить, что Светлана - это наши соседи, новая зенитная часть, что недавно прибыла.

Тут и грохнуло, ржали все, от обычных танкистов, до командиров подразделений, хозяйственника, ремонтника и медика, тут и командир взвода автоматчиков был. Даже я ржал, утирая выступившие слёзы. Только дежурный удивлённо смотрел на нас, но под массой общего веселья тоже засмеялся, спрашивая через смех:

- А чего смеёмся-то?

Этот вопрос вызвал новый приступ смешливой истерики. На шум даже командование полка вышло, удивлённо на нас глядя. Впрочем, служба есть служба. Самые смешливые ещё всхлипывали, утирая слёзы с лиц, более стойкие уже взяли себя в руки, и мы прошли в довольно большое помещение штаба. Тут комполка и поставил задачу. Оказалось, наша армия упёрлось в крепкий укрепрайон, и теперь наша задача вскрыть его, чтобы в пробитую брешь двинули танковые бригады, расширяя место прорыва. Марш займёт весь этот день, завтра с утра и начнём. Выдали карты района. Причём только командирам рот и взводов, командирам танков уже не хватило. Дефицит. Дальше рабочие моменты, по подготовке и запасам, ну и распустили готовить машину к движению. Насчёт двух суток ареста дежурный сообщил, комполка своей волей отсрочил приказ. После прошедших боёв отправят под арест, а пока никто снимать с танка командира и не подумал. Так что уже через час довольно длинная колонна полка двинула в путь, а на нашем бывшем месте стоянки сразу какие-то тыловики стали устраиваться. А что, инфраструктура готовая, знай занимай. Те около двух часов стояли недалеко, ждали как мы уйдём. Видимо шепнули. Вот тебе и секретность. Кстати, перед выходом, меня поймал особист, всё-таки рассказали. Тот мне внушение сделал, посоветовав порадоваться, что генерал с юмором оказался и последствия небольшими стали. Двое суток домашнего ареста - это ни о чём. Ну а там так и двинули. Немцы не летали, мороз хороший стоял. Даже когда стемнело колонна наша шла, только поужинать вставали на час, кухня с нами была. Горячая пища, это хорошо. Чуть позже, недалеко от передовой, тылы отделились, обустраиваться начали. Место Горелов подобрал, его ещё днём отправили вперёд, и тот нашёл где тылы встанут. А нам дали пять часов отдохнуть после марша, и направили в бой, за два часа до рассвета. В принципе, правильное решение, одобряю. Немцы будут хорошо подсвечены вспышками выстрелов. Выбьем орудия и двинем дальше, как рассветёт. Так что мы работали. Пусть экипаж по сути не сбит, плохо знали друг друга, но это не помешало мне командовать ими на довольно высоком уровне.

- Певец, стой. Бандит, на одиннадцать часов, то ли крупнокалиберный пулемёт, то ли мелкокалиберная пушка. На вроде «Эрлекона». Огонь по готовности.

Я уже выдал всем боевые позывные, чтобы сократить время прохождения приказов. Маршал стал Певцом, заряжающий Артистом, а вот наводчик бандитом. Он один кто обиделся на позывной.

- Готов, - секунд через десять подтвердил наводчик.

- Огонь.

Выстрел, и я тут же треснул наводчика по шее.

- Мазила. Ниже на два метра от бойницы и на три влево. Артист, осколочно-фугасный. Наводчик, целься лучше. Повторный выстрел по бойнице.

- Тут два километра, и ствол холодный, поди попади… Готов.

- Огонь… Сейчас тебе что помешало? Выше на метр, и два в сторону, только маскировку повредил.

Басаев недовольно засопел, а как подали новый фугас, я сказал:

- Вот что, сержант, перейдём к другому методу убеждения. Я могу достать шаурму, ты любишь шаурму?

- Пробовал.

- Это же ваше блюдо?

- Шаурма не наше.

- Неважно. Главное, я могу её достать, с правильными соусами и начинками. И вот, за каждое точное попадание по шаурме. Промах, шаурма изымается из твоего призового фонда.

- Один промах одна шаурма? - уточнил Басаев.

- Да. Ты точно чеченец, а не еврей?

Наводчик на это так ничего и не ответил. Уникальный случай, весь боекомплект до дна расстреляли, и ни одного промаха. Я должен был наводчику двадцать шесть единиц шаурмы. Да хоть сто, лишь бы стрелял точно. Действует метод. Мы же закончили, я получил добро от моего ротного уйти в тыл на пополнение боеприпасов, поэтому оставив передовую, отошли. Там, пока шла загрузка, экипаж без меня справлялся, я отбежал и вернулся с десятью единицами шаурмы в картонной коробке. Тот не стал жадничать поделился со всеми, остальное обещал передавать ему как попросит, как желание будет. Если всё передать, за раз не съешь, испортится. А так понравилось всему экипажу, отлично приготовленное блюдо настоящим мастером. Так что пополнили боекомплект и вернулись в бой. Мы уже продвинулись километра на два, пехота зачищала за нами. Проехав мимо двенадцати подбитых и сгоревших «тридцатьчетвёрок», это потери за вчерашние дни, мы двинули дальше. Ну и вели бой. В один момент мы вырвались вперед от своих, пехоту гнали, и получается оказались в окружении, но зато два «Тигра», что часто меняясь, выезжая на позиции обстреливали наших, сожгли «ИСУ-152», две «тридцатьчетвёрки», и разбили ходовую двум нашим «ИСам», оказались на прицеле, и мы их уничтожили. Красиво полыхали. Также достали шесть самоходок, разных типов, и разбили восемь противотанковых орудий, довольно солидного калибра. Включая две зенитки «ахт-ахт». Так как рация работала, и я был на связи даже не с ротным, а штабом корпуса, откуда и командовали этим штурмом, то передавал что вижу, и координаты для ударов артиллерии. Мы заняли тут позицию, только башню видно, и держали её, отчего немцы не выдержали напора наших войск и обтекая мой танк по сторонам, стали уходить. Мы почти все пулемётные диски расстреляли и снарядов не осталось, но удержали позицию. Вокруг неё больше двух рот уничтоженных немцев лежало, всё воронками изрыто, нас артиллерией и миномётами пытались накрыть. Так что наши двинули дальше, а всё, укрепрайон взят, и в прорыв двинули две танковые бригады и мотострелковая бригада. Да и другие части корпуса уходили.