Брянский капкан - Михайловский Александр. Страница 4

Генерал-майор Ильин кивнул.

– Я, в принципе, согласен с тем, что сказал майор Бесоев. Дезорганизация вражеского тыла – дело нужное и важное, так же, как и компания по дезинформации противника. Только хотел бы обратить ваше внимание на взаимодействие наземных войск и авиации. В РККА оно хромает, если не сказать больше. Так как немцы будут пытаться парировать наши удары действиями своей авиации, нам в первую очередь следует сразу найти на это адекватный ответ. Например, в виде смешанного авиакорпуса, подчиненного командованию фронта и работающего в интересах наступающих частей. И еще. Чтобы управлять действиями авиации, требуется иметь несколько радаров для непрерывного обзора воздушного пространства над фронтом и ближними тылами, и пункты наведения непосредственно в войсках. Потом, необходимы: истребительная авиадивизия, один или два полка ПВО, противодействующих вражеской авиации над полем боя и в ближнем тылу, один или два полка истребителей сопровождения, специальная эскадрилья свободных охотников. Для поддержки действий наземных войск в состав корпуса должны входить дивизия штурмовиков и дивизия пикирующих бомбардировщиков. Для воздействия на противника ночью можно привлечь один или два легкобомбардировочных ночных полка на У-2. Но, самое главное, все это должно быть нацелено на проведение основной операции, и не отвлекаться на решение второстепенных задач. Главным для командующего ВВС будет не дать раздергать корпус на эскадрильи или звенья. Успех в войне в воздухе заключается в массированном использовании авиации. Немцы это знают и умеют, и нам у них этому надо учиться.

– Ваш замысел понятен, – сказал Верховный, – артиллеристы, танкисты и пехота ударят врага с фронта, партизаны – с тыла, а сверху их будет прикрывать авиакорпус ОСНАЗ… Очень хорошо. Теперь, товарищ Ильин, я скажу вам, какой решающий фактор успеха операции вы хотели назвать во вторую очередь. Только мы поставили бы его на первое место. Вы хотели сказать, что товарищ Черевиченко, только что проваливший Болховскую наступательную операцию, как полководец совершенно не адекватен поставленной задаче. Ведь так?

– Так точно, товарищ Сталин, – прямо ответил генерал-майор Ильин, – именно такое мнение о товарище Черевиченко и его способностях как военачальника у меня сложилось после изучения его приказов, отданных во время проведения Болховской операции. И в нашем прошлом после своего отстранения от командования фронтом он уже никогда не назначался на командные посты фронтового уровня.

– Значит, мы друг друга правильно поняли, товарищ Ильин, – с едва заметной усмешкой сказал Сталин, – мы посоветуемся с товарищами и в ближайшее время решим, кто именно будет руководить наступательной операцией. На этом, товарищи, можете быть свободными. За исключением товарища Берия, которого я попрошу остаться.

После этого разговора сегодня утром я прибыл на У-2 из Москвы, а в обед в нашу часть прибывает Петр Вершигора, который в нашей истории стал легендарным партизанским командиром. Случайных совпадений в подобных делах не бывает – уж поверьте профессиональному разведчику-диверсанту. Или ждут нас грандиозный успех и победа, или не менее грандиозный провал – это и к гадалке не ходи. И старший лейтенант Петр Петрович Вершигора будет играть в этом деле далеко не последнюю роль.

18 апреля 1942 года, Полдень. Танкоград – Челябинский тракторный.

Генерал-лейтенант ОСНАЗ Бережной Вячеслав Николаевич

Затянутое дымами заводов весеннее небо Челябинска было мутно серым, и лишь кое-где сквозь серые клубы проглядывала ослепительная апрельская голубизна. Здесь на заводе, где производилась бронетехника для Красной Армии, сейчас формировались тяжелая самоходная бригада, танковая бригада, а также танковые батальоны механизированных бригад нашего первого гвардейского механизированного корпуса ОСНАЗ РВГК. Ведь в ТОТ раз советское командование замахнулось к лету 1942 года создать сразу пять танковых армий. Но немцы опять упредили в развертывании, и пришлось советским танкистам бить наступающего врага растопыренными пальцами. Вот поэтому сейчас, после окончательного обсуждения со Сталиным вопроса о формированием бронечастей, было принято решение для начала сформировать один, но полностью укомплектованный мехкорпус ОСНАЗ нового типа. Потом, применив его в ходе Орловско-Брянской операции, упредить немцев в развертывании, за счет чего оттянуть начало их летнего генерального наступления. А полученный выигрыш во времени использовать для комплектования еще одного-двух таких же мехкорпусов.

Полная готовность нашего корпуса – 1-е мая 1942 года. Сосредоточение на исходных рубежах операции или, в случае ее переноса, в запасном районе – 15-е мая. Ресурс ходовой части танков Т-42 и построенных на их шасси самоходных пушек-гаубиц МЛ-20, закаленных токами высокой частоты по методу профессора Шашмурина, превышал тысячу километров. Так что марш из запасного района на исходные позиции сам по себе не должен был привести к серьезным поломкам и выходу из строя матчасти.

Первой погрузилась в эшелоны и отправилась в путь тяжелая самоходная артиллерийская бригада под командованием теперь уже генерал-майора ОСНАЗ Искалиева Исы Шамильевича. Первый дивизион состоял из тяжелых самоходных гаубиц МСТА-С. Четыре остальных были укомплектованы СУ-152 (МЛ-20), которые ничуть не напоминали своих «тезок» из нашего прошлого, а скорее были похожи на более грубую версию самоходок 70-х годов 2С3, отличаясь от тех лишь отсутствием возможности кругового вращения башни. На СУ-152 башню можно было повернуть только на сорок пять градусов в обе стороны от оси машины. Однако были полностью сохранены углы вертикального наведения пушки-гаубицы в ее буксируемом варианте, – и это, по сравнению с тем, что было в нашем прошлом, выглядело настоящим прорывом.

Как я понял, схема «мехвод и двигатель продольно спереди – боевое отделение сзади» станет теперь стандартом для самоходных орудий всех классов и калибров. Скажу по секрету: местные товарищи для нужд береговой обороны по своей инициативе начали проектировать СУ-130 на базе морской пушки Б-13, по сути, позаимствовав схему у шашмуринской СУ-152. Ну и флаг им в руки; надеюсь адмирал Ларионов рассказал товарищу Кузнецову про комплекс «Берег».

Следующей после самоходчиков предстояло укомплектовать танковую бригаду под командованием полковника ОСНАЗ Николая Владимировича Деревянко. Все сто двадцать Т-42 для нее уже сошли с конвейера. Сейчас последние из них проходили обкатку на заводском танкодроме. День и ночь над полигоном рев и грохот. Танкисты гоняют танки, а полковник Деревянко гоняет танкистов. Обкатывается не только техника, но и люди. Новичков почти три четверти от списочного состава, а ведь завтра нам с ними в бой. Хорошо хоть, что народ бывалый, и от души жаждет поквитаться с героями панцерваффе за горячее лето 1941 года. Таких только надо притереть по месту, и дело пойдет.

Десяток танков после обкатки вернули в цеха на доработку, за что все начальники получили клизму со скипидаром пополам с патефонными иголками. График комплектования нашего корпуса лежит на столе у Верховного, которому мы подчиняемся напрямую, а результат докладывают ему ежедневно. И качество при этом требуется не менее, чем количество. Советская система, так сказать, в действии.

На очереди у завода сейчас танки для только что укомплектованных личным составом танковых батальонов мехбригад. Самое время для карьерного роста: ротные выходят в комбаты не потому, что тех убили, а потому, что сама рота развертывается в батальон. Четыре танковых роты по примеру наших предстояло переформировать в восемь батальонов – но мы с этим, конечно, справились, разумеется, с помощью управления кадров ГАБТУ РККА. Четыре роты, прошедшие в составе бригады на Т-34 и КВ-1 от Перекопа до Риги, пополнили личным составом и направили на формирование четырех танковых батальонов танковой бригады. Еще четыре танковых батальона, которым предстояло войти в состав механизированных бригад, подлежали укомплектованию личным составом с нуля.