Математика на раздевание - Орлова Тальяна. Страница 6

– Володя, ты просто животное, – Ира откидывается на подушку, бессильной рукой тянется за сигаретой. Довольная, счастливая, измотанная.

Перехватываю ее руку, делаю пару затяжек, отпускаю. Мне нравится Ирка, она идеально мне подходит. Ей не нужны мои деньги – она хочет только трахаться. У нее отличный бизнес, который она отсосала при разводе. Да, именно в этой формулировке. Я ржал, когда она рассказывала мне свою историю. Бывший муженек, которого она называет не иначе, кроме как «лошком», думал, что у Ирки не хватит денег даже на хиленького адвоката. Денег у нее и не было, но бывший муж ужасно недооценил ее умение сосать. И Ирка пошла ва-банк: выбрала самого лучшего юриста в Москве – и обработала до такого транса, что он выиграл для нее это дело, отполовинил имущество супруга, которому после судебного решения пришлось вызывать скорую. И тигрица определенно была такого подарка достойна: она не только не обанкротилась, но раскачала косметический салон до масштабной сети. Мы познакомились пару лет назад по работе, когда перестраивали фасад на ее здании. Зубастая стерва, которая ни одной копейки мне не уступила. Я уже на стадии переговоров решил, что на первом же перерыве затащу ее в туалетную кабинку. Но ошибся – туда затащила меня она, а я и не думал сопротивляться. Идеальная баба – умная, хваткая, выглядит на сто процентов – кровь с молоком. Возраст в тридцать пять лет сочетает в себе холодный рассудок, отсутствие комплексов и все еще горячую внешность, лучше не придумаешь. Почти сразу и я начал называть ее бывшего муженька лошком, ведь она полностью права в этом определении: на таких, как Ирка, не женятся, а если угораздило, то не разводятся. Она ж с дерьмом сожрет за любую обиду.

– Ты в порядке, Володя? – зовет меня. – В последнее время ты сам не свой.

– Не в порядке, – отвечаю честно. Расслабленность после секса не позволяет хорошо сосредоточиться и держать лицо. – Я очень далек от порядка, Ир.

– Проблемы с бизнесом?

Я задумываюсь, ответ не кажется очевидным. С одной стороны, да, у нас отозвали разрешение на застройку, а мы уже закинули в тот проект хренову тучу бабла. У меня штат рабочих, им надо платить зарплату, а не кормить планами на светлое будущее, когда мы все-таки выбьем из Куприянова все дерьмо. Но с другой… моя нервозность объясняется совсем не этим фактом. Дело в одной дурацкой малолетке, которая строит из себя повелительницу крепостных, но сама не отдает отчета в том, что творит. Почему она меня сегодня не уволила? Я бы себя после подобного уволил – пинком в окно. Но нет, Ася что-то демонстрировала – языком по карандашу. Клянусь, в тот момент в моей башке лопнула пара сосудов. Но я дожил до конца урока и даже смог ходить, не герой ли? И вторника буду ждать, как сумасшедший. Вся моя неделя сократилась до двух дней. Хотя нет – до двух часов, когда я смотрю на нее и поджимаю пальцы на ногах. Она мне послана для тренировки выдержки! И, черт возьми, я просто мамина гордость.

– Может, тебе жениться пора? – Ирка снова привлекает к себе внимание.

Брови взлетают вверх от удивления:

– Мне? Зачем?

– Ну не знаю… – Она жеманничает, вытягивая вперед губы. – Женишься, поживешь так лет пять, потом разведешься. Зато на всю жизнь усвоишь, что любить одного и того же человека каждый день – нереально.

– Как ты это поняла? – переспрашиваю, делая ударение на «ты».

– Примерно… В душ вместе или по очереди?

Она уходит, не дождавшись ответа, а мне не по себе. С чего вдруг Ирка про свадьбу заговорила? Она чувствует, что я на ком-то залип? Мое состояние становится настолько очевидным, что заметно со стороны? Тогда я уже не мамина гордость. Завязывать надо с этой Асей. Доделать дело и сразу завязать. Если я отымею Куприянова – он проглотит и переживет, никуда не денется. Но если я отымею его дочку, то он уже на ней отыграется за то, что вообще меня к себе подпустила. Но Ася не подпустит – я для нее занудный дяденька преклонного возраста, из которого она высосет всю математику, а потом забудет, как и не было.

Во вторник я сразу настраиваюсь, чтобы получилось не скучнее, чем в прошлый раз. Даже не здороваюсь, а выдаю:

– Ася, я все время думал о твоей ситуации и понял, что надо делать.

Вру, мне эта мысль пришла во время длинной четырехсекундной дороги от лифта до двери. Она зыркает с полным вниманием, но ждет пояснения.

– Тебе не хватает мотивации. – А вот это уже правда. – Мнение твоего отца – это только его мнение. Тебе самой надо захотеть стараться изо всех сил. Придумать какую-то награду, приз, если справишься.

Мы проходим через гостиную, я кошусь на дверь в кабинет, но даже не притормаживаю возле него – еще далеко не время. Усаживаемся напротив друг друга на привычные места. Ася всерьез думает над моим предложением:

– Наверное, вы правы… А какой приз? – Она сводит брови. – Я и так в любой момент могу купить себе все, что захочу. Шоколадка? В сладостях я себя ограничиваю – не хотелось бы наесть живот, я пока надеюсь не на те роли, где небольшой жирок на пользу.

Кошусь на ее острые ключицы, на тонкую шею. Ну не знаю, я бы ее покормил. Но у Аси мечта, она ради нее на все готова – лишнее подтверждение, что мотивация творит чудеса.

– Какой-нибудь вариант придумаем, – я тоже пытаюсь сообразить. – Давай так, например, так: сейчас решаешь тестовый вариант целиком – и если не будет ни одной ошибки, идем в кино.

– Вообще ни одной ошибки? – она почти пугается и пока не улавливает главного. – Вряд ли получится…

– Вот и посмотрим. – Я пальцами двигаю к ней распечатки типовой работы. – Увидим, на что ты способна, если тебе это на самом деле надо.

И до нее наконец-то доходит то, что сразу упустила:

– Но я не хочу с вами в кино! С чего бы мне хотеть, Алексей Владимирович?

Она меня смешит до колик и напрягает до сведенного судорогой живота. Она злит меня до возбуждения. Бесит настолько дурацкими вопросами. С чего бы ей хотеть? Как будто мы чего-то или кого-то хотим по собственному выбору! Сама ведь виновата – надо было выбрать шоколадку, тогда мне не пришлось бы придумывать этот идиотский вариант. Однако моя улыбка расслабленная и легкая, в ней нет ни грамма внутренних противоречий:

– Жалко. А я так надеялся сходить сегодня в кино на халяву.

– Еще и за мой счет?! – она теперь и сама не сдерживает смех.

– Конечно, – я не намерен сдаваться. – Ты лучше меня знаешь, сколько я зарабатываю в час.

– Вообще-то, не так уж и мало! Особенно если у вас много учеников! – возмущается она. – По моим прикидкам, в месяц выходит в три раза больше, чем я за девять спектаклей получила!

– Видишь, Ася? – я перехожу на учительский тон. – Математика-то сама всплывает в голове, стоило только захотеть. Итак, договорились?

Она глядит недоверчиво – на меня, а не на типовую.

– Вы так кино любите? – любопытствует вкрадчиво.

– Обожаю. Каждую неделю хожу. Как раз после нашего урока собирался.

Ни разу за последние лет восемь кинотеатр не посещал. Даже не понимаю, зачем это нужно. Уж если мне приспичит глянуть фильм, так врублю любой стриминг и выведу на плазму. Она у меня как раз примерно в полстены, звук хороший – хоть обдолбисюраундись. Ирку еще можно позвать, если надо, чтобы рядом кто-то попкорном хрустел. Нет ни одной причины, чтобы куда-то идти! Ни единой. Кроме этой вот, случайно всплывшей.

– Один ходите? – она все еще не верит.

– Конечно. Но ради твоей мотивации готов сделать исключение.

– Но я не хочу!

– Хочешь, – настаиваю я. – Только боишься в этом признаться.

Девушка заторможенно переводит взгляд на типовую, сосредоточенно хмурится. Не мешаю, даже когда она грызет колпачок ручки. Мне нужно, чтобы Ася справилась и обязательно сводила меня в кино. К черту плазму на полстены. И она пожимает плечами, начиная решать с первого примера. Зачем же решает, если совсем со мной в кино не хочет?

Через несколько минут вижу, что она потеряла минус и, разумеется, правильный ответ улетает в унитаз. А Ася даже не замечает! Просто перед следующим заданием смотрит вопросительно.