Презумпция невиновности (СИ) - Орлова Екатерина Марковна. Страница 12

— Не обольщайтесь, Карина, — со снисходительной улыбкой отозвалась я. — Единственная у Виктора я, а вы вроде презерватива. Правда, его он, конечно, меняет чаще, чем любовниц.

— Вы не можете этого знать! — она вскочила на ноги, ее лицо и шея покрылись пятнами.

— Думаете, вы первая, кто захотел пообщаться со мной?

Технически эта Карина была первой, но ей об этом знать необязательно.

— И вы так спокойно говорите об этом? — ошарашенно произнесла она.

Я посмотрела на нее с каменным выражением лица.

— То, что происходит в моей семье, вас никак не касается. Наслаждайтесь обществом Виктора, пока есть такая возможность, потому что завтра вас сменит новая Карина, которая сосет лучше. А теперь будьте добры покинуть мой кабинет, а то у меня тут есть пара висяков, — я постучала ногтями по папкам, лежащим справа на краю стола, — и я как раз ищу, на кого эти дела повесить.

Склонив голову набок, я наблюдала, как она пятится к двери с выражением непонимания и ужаса на лице. Я считала секунды до момента, пока она выйдет в коридор, и только после этого позволила себе запереться в кабинете и расплакаться.

Но те времена прошли. Больше я не была наивной Ирой, которая считала, что проще отдать мужа в руки любовницы, чтобы она залечила его душевные раны. Теперь и я хочу попробовать его лекарство, чтобы понять, подходит ли оно мне.

Остановившись наверху лестницы, я берусь за перила и начинаю спускаться. Наши с Витей взгляды сталкиваются, и все мое тело охватывает пожар. Полный желания и жажды взгляд мужа провоцирует дрожь в моем теле. Корсет покачивается из стороны в сторону при каждом шаге, отчего соски, уже сжавшиеся в твердые горошины, то и дело выглядывают.

Он залпом допивает виски и отставляет стакан на столик справа от кресла, в котором сидит. А потом устраивается в нем поудобнее.

Пока иду, оцениваю позу мужа: расслабленная, ноги расставлены в стороны, руки на подлокотниках, широкие кисти с дорожками вен свободно свисают с края. Вся его поза кричит о том, что он доминирует. Везде и во всем. А я лишь призвана удовлетворять его желания.

Мне нравится эта роль. И нравится оценивающий взгляд, которым муж меня окидывает. Нравится наблюдать, как его глаза темнеют, как он сжимает челюсти, тяжело сглатывает, а потом на этих порочных губах растягивается соблазнительная улыбка, и веки немного опускаются, делая его взгляд еще более пьяным.

Мы оба молчим, когда я подхожу ближе. Становлюсь в паре сантиметров от мужа. Мне кажется, я могу почувствовать жар его тела своими коленями. Внезапно не знаю, куда деть руки, они начинают мне мешать. И хочется, чтобы Витя дернул меня на себя и перенял инициативу. Но, кажется, сегодня он настроен посмотреть, что я хочу сделать. Нервно облизываю покрытые красной помадой губы и слегка присаживаюсь, чтобы опуститься перед ним на колени, но Витя останавливает меня, схватив за запястье.

— Потанцуй для меня, Мышка, — хрипло просит он, а потом берет со столика пульт и, не сводя с меня взгляда, включает музыку.

Глава 10

Ирина

Когда последний раз я танцевала для мужа? Мне кажется, все это было в прошлой жизни. Когда мы с Витей встречались, будучи еще студентами, он водил меня в ночные клубы. Виктор любил присесть за столиком или у бара и наблюдать за тем, как я двигаюсь. Сам тоже двигался потрясающе, поэтому иногда присоединялся ко мне. Тогда создавалось впечатление, что мы занимаемся сексом на танцполе. Он так плавно и эротично покачивался, прижимая меня к себе, что зажигал все нервные окончания в моем теле. Я вспыхивала, медленно сгорая от его неспешных заигрываний.

И каких же усилий мне стоило продержать его на расстоянии целый месяц! Витя всегда был мастером соблазнения. Он ассоциировался у меня с диким котом. Пока ты делаешь вид, что все контролируешь, он ходит вокруг тебя, облизываясь и глядя тем самым кошачьим плотоядным взглядом, перед которым просто невозможно устоять.

Конечно, я сдалась тогда, и сдаюсь сейчас.

Из колонок звучит любимый блюз Богомолова, но сейчас он разбавлен приятным женским вокалом. Песня тягучая, но довольно ритмичная, и благодаря этому я гармонично чувствую себя в танце. Никаких особенных па не выдаю, я крайне далека от high heels dance*, которыми пестрят красотки в соцсетях, но все же кое-что тоже умею.

Начинаю с обычных покачиваний бедрами и поглаживаний своего тела. А дальше я поворачиваюсь к мужу лицом и седлаю его, выписывая восьмерки прямо на его стояке, который очень четко ощущается через полотенце. На самом деле, сейчас я бы с радостью завернулась в объятия Вити и сладко уснула. Но страх потерять его толкает меня на отчаянные поступки. К тому же, я знаю, что ему стоит только прикоснуться ко мне или даже просто заговорить, чтобы меня завести.

Витя кладет руки мне на бедра, но я отталкиваю их.

— Руки при себе, — командую строго.

Он усмехается и возвращает руки на подлокотники, а я продолжаю двигаться. Наклоняюсь ниже, чтобы коснуться дыханием его уха, шеи, провести языком по губам, но не дать Вите поймать его в плен своего рта. Я знаю, что Витю заводит игра, и даю ему то, что он любит. Я нуждаюсь в том, чтобы он не переставал хотеть меня. Что бы ни происходило за пределами этого дома, внутри должно быть жарко от желания.

— Ну все, — в какой-то момент произносит он и, схватив меня за бедра, впечатывает в свое тело. Перехватывает за затылок, зарывшись пальцами в волосы, и шепчет: — Я терпел слишком долго.

А потом он целует меня. Не просто целует, а пожирает, словно голодал последние полгода. Витя мгновенно увлекает меня в туман, в котором я всегда пребываю во время близости с ним. Он умеет надавить на правильные кнопки, прошептать правильные слова, погладить, потереть, лизнуть, поцеловать в таких местах, что по телу разливается горячая лава, и я перестаю соображать. Может, поэтому так всегда боюсь секса с ним? Я полностью теряю контроль над собой и ситуацией. Странно, что, несмотря на доверие к мужу и факт, что рядом с ним я могу позволить себе расслабиться и плыть по течению, при мысли о потере контроля меня все равно охватывает легкий приступ паники. Зато, когда все-таки сдаюсь на его милость, я знаю, что мне понравится процесс и результат.

Витя срывает со своих бедер полотенце, а потом забирается пальцами мне в трусики, одновременно с этим облизывая мою грудь. Оттягивает ткань корсета вниз и захватывает мой сосок в рот, аккуратно посасывая его губами. Его пальцы кружат у меня в трусиках, и я сильнее выгибаю спину навстречу его ласкам. А потом Витя резко встает и, крутанув, укладывает меня на кресло так, что моя попка свисает с края. Сам же опускается на колени между моих ног и стягивает трусики. Я смотрю на него пьяным взглядом, а он плотоядно улыбается.

— Такая красивая, моя Мышка, — хрипло говорит он, отбрасывая трусики в сторону.

Наклоняется и целует меня, сжимая ладонями бедра. Прижимается членом к моей промежности и потирается, вырывая из меня негромкие стоны. Проводит языком по шее до края корсета, а потом спускается ниже и прикусывает внутреннюю сторону бедра. Каждое его действие, как вспышка в разных частях тела. Словно своим языком и зубами он разжигает костры на моей коже. Я снова выгибаю спину, а Витя, поддерживая меня за попку, касается языком клитора. С губ срывается протяжный стон, когда он начинает творить магию своим ртом. У меня кружится голова и дрожит все тело, когда он жадно пожирает меня, но делает это так нежно и сладко, что сжимаются внутренности. Упругий язык порхает по чувствительной горошине, пока я пытаюсь прорвать ногтями кожаную обивку кресла.

Когда мир начинает вращаться, я чувствую, как Витя медленно входит в меня, пока наши бедра не соприкасаются. Я чувствую между нами влагу, слышу шлепки наших тел, ощущаю запах секса и возбуждения, но ничего не вижу. Только его глаза: практически черные от возбуждения, взгляд горящий и испепеляющий. Я горю, тону, задыхаюсь. С каждым мощным и грубым толчком из меня вылетают все более громкие звуки. С каждым движением его бедер я хочу мужа еще сильнее. С каждым пошлым словом, срывающимся с его губ, мне хочется зацеловать его, но так, чтобы продолжать слышать все, что он говорит.