Пленительная страсть - Майклз Ферн. Страница 28

— Что еще вы хотите, чтобы я предпринял?! — резко спросил ван дер Рис. — Я снабдил корабли дополнительными пушками и новейшим оружием! — он разозлился. — Антон, вы вынуждаете меня сказать вам... Я не хотел, но вы сами меня вынудили!.. Если вы не согласитесь с моим планом, то я должен буду отстранить вас от работы в компании. Мне бы очень не хотелось этого, но все зависит от вас.

— Ба! Ты злишься, Риган. Думаю, ты просто пытаешься мне сказать, что я слишком стар для вождения твоих кораблей. Если это так, то скажи мне прямо!

— Я совсем не имел это в виду. Я лишь хочу, чтобы каждое второе судно в обратный рейс шло без груза.

— Пусть будет так, — согласился упрямый капитан. — Но ты не прав.

— Чушь! Ну что вы уперлись, капитан Клосс?! Ведь Риган никогда не ошибается! Он сам говорил мне об этом не раз, — вмешалась Гретхен.

То, что он говорил ей об этом во время интимных встреч, всем было очевидно, потому что она бросила на ван дер Риса томный, полный нежности взгляд. Но тот сердито посмотрел на нее, и немка скривила свои хорошенькие губки.

Сирена сдержалась и не стала высказывать свое мнение о плане жениха. Она ликовала. Если бы они все только знали! Скоро «Рана» будет подготовлена к выходу в море, и тогда посмотрим, какими искусными мореходами являются голландцы!

Вечер продолжался, и Цезарь все более открыто проявлял интерес к соотечественнице. Калеб наблюдал, как расфуфыренный испанец развлекал сестру анекдотами и разными хвастливыми историйками, в которых выставлял себя героем. Девушка смеялась его шуткам и восторженно внимала байкам о его, Цезаря, отчаянной храбрости. Но между тем она украдкой наблюдала за Риганом, который злился и кипел от ревности.

Гретхен сделала несколько попыток заговорить с хозяином, но безуспешно. Лицо его было мрачным, все внимание его было сосредоточено на невесте, кокетничающей с испанцем.

Хельге Клосс было очень весело. Рассказы Альвареса о его приключениях во время службы в испанском флоте были захватывающими, а Сирена очень остроумно и находчиво реагировала на них. Капитанша тоже заметила, что Риган едва сдерживал свою злость, и в душе аплодировала хорошенькой сеньорите, сумевшей вызвать ревность у этого самоуверенного самца.

Капитан Клосс сердито фыркал и пыхтел, как объевшийся морж. Всем своим видом он показывал, что не одобряет намерений ван дер Риса, которые не только не верны, но и опасны.

Во время одной из особенно затянувшихся пауз в разговоре Хельга Клосс обратилась к Гретхен:

— Фрау Линденрайх, наша небольшая община снова нуждается в пожертвованиях. Если у вас есть какая-то ненужная одежда, мы были бы вам очень признательны... Несколько старших девочек собираются начать самостоятельную жизнь, им бы пригодилось все, что бы вы ни дали. Обувь, платья...

— Никогда! — воскликнула вдова с такой горячностью, что все взгляды обратились на нее. — Я видела, как одна из твоих хныкающих сироток шла на работу в одном из моих платьев. Прислуга нынче хочет одеваться лучше господ! Ты, наверное, с ума сошла, Хельга, если решила, что я дам хоть что-нибудь из своего гардероба этим служанкам!

— Я никогда не стала бы просить... — капитанша неуверенно запнулась. — Просто они очень нуждаются. Большинство женщин на Яве рады помочь...

Гретхен наслаждалась смущением старой Клосс. Губы вдовы растянулись в иронической улыбке.

— Я собиралась нанять еще одну девушку, чтобы помогать Суди стирать и гладить. Почему бы тебе не прислать ко мне одну из твоих сироток? Я присмотрю за ней.

От волнения губы у Хельги задрожали. Она ни за что не пошлет никого из своих подопечных к Гретхен. Всем было известно, как жестоко та обращалась со своими слугами, и к тому же ее нравственность... Мефрау Клосс всю себя отдавала миссионерской деятельности на окраинах Батавии и любила детей всем сердцем. У опекаемых ею сирот и без того была трудная жизнь, чтобы еще отдавать их в жесткие руки этой немки.

— Извините, фрау Линденрайх, но все девочки уже заняты. Может быть, в следующем году...

— Да, конечно. И, может быть, в следующем году я найду что-нибудь для твоей благотворительности! — Гретхен самодовольно улыбнулась. Она прекрасно понимала, почему Хельга не хочет присылать к ней никого из сирот. Бросив взгляд на Сирену, вдова произнесла насмешливым голосом: — Бедняжка, бедняжка мефрау Клосс! Она просто замучилась с этими вонючими местными детьми. Удивительно, как это она не отощала от забот и не превратилась в кожу да кости! — светящиеся издевкой глаза немки окинули полную фигуру Хельги. — Ну, возможно, это естественно для женщины, у которой уже нет надежды иметь своих собственных детей. Это не потому, что вы не пытались, дорогая Хельга? Если бы все они выжили, сколько бы у тебя было сейчас детей, дорогая?

Сирена чуть не задохнулась от возмущения. Какая жестокая, грубая, низкая, эта немецкая стерва! Бесстыдница!

Хельга побледнела и потеряла дар речи. Девушке стало жаль бедную капитаншу, и она сказала:

— Мефрау Клосс, ваша миссионерская деятельность достойна всяческого уважения. И я уверена, что мы с фрау Хольц сможем помочь вашему делу. Я переговорю об этом с экономкой при первой же возможности.

Хельга бросила на Сирену благодарный взгляд и ответила на все ее вопросы, касающиеся ее маленьких сирот. Разговорившись, они намеренно игнорировали немку, как будто забыли о ее существовании.

Когда наконец гости собрались уходить, Гретхен улучила момент и прошептала что-то на ухо ван дер Рису. Ее лицо выражало сомнение, когда она прижала свои ароматные губы к его уху, но затем сомнение сменилось торжеством. Бросив на Сирену насмешливый взгляд, вдова пожелала ей спокойной ночи.

Риган едва заметно кивнул немке, и Сирена поняла, что он согласился... встретиться с ней позже. Девушка почувствовала себя униженной, когда Цезарь понимающе улыбнулся, а слова испанца причинили ей боль, хотя она даже намеком не проявила своих чувств, сохраняя внешнюю невозмутимость.

— Вероятно, Риган изменит свой легкомысленный образ жизни после женитьбы. Знаете, в жизни иногда приходится закрывать глаза на некоторые вещи, — сочувственно произнес Альварес, наклонившись, чтобы поцеловать ее руку.

Глаза Сирены гневно блеснули, встретив холодный взгляд жениха.

Цезарь легонько похлопал хозяина по спине.

— Прекрасный ужин, Риган! Мы должны повторить эту встречу в моем доме, когда вы поженитесь. Твоя невеста очаровательна. Я завидую тебе, — его темные глаза вспыхнули, встретившись с ледяным взглядом голландца. — Сеньорита, спокойной ночи! — он вежливо кивнул и вышел.

Сирена буравила взглядом спину ван дер Риса, когда тот закрывал дверь. Как будто ее горящий взор обжег ему спину: Риган обернулся и резко сказал:

— Калеб проводит вас в вашу комнату. Очень было великодушно с вашей стороны посвятить весь вечер сеньору Альваресу.

— Да, менеер, вежливость — характерная черта испанцев, и мне трудно отказаться от этой привычки. Я нахожу сеньора Альвареса... очаровательным. А теперь вы должны мне объяснить, менеер: голландцы всегда назначают встречи своим шлюхам в присутствии будущих жен? Я спрашиваю только потому, что хочу знать, как вести себя в дальнейшем, — в ее голосе зазвучали опасные нотки, и Калеб, стоящий в стороне, изумленно открыл рот. Он видел, что Риган кипел от злости.

— Я считаю, что вы совершенно забыли обо мне сегодня вечером. Вы были так... очарованы одним из наших гостей.

— Вы очень точно заметили, менеер. Я просто проявляла внимание к одному из ваших гостей, —тон Сирены стал более жестким. Она сверлила немигающим взглядом этого разозлившегося человека.

— Вам нужно торопиться, менеер. Невежливо заставлять женщину ждать.

Резко повернувшись, она взяла под руку брата, и они устремились вверх по лестнице.

— Вероятно, вы неправильно меня поняли, Сирена... — сказал им вдогонку Риган, пытаясь как-то оправдаться, ведь вполне возможно, что она действительно просто была вежлива с Цезарем как с соотечественником.