Пленительная страсть - Майклз Ферн. Страница 34

Лицо у Сирены горело от стыда. Она накрылась с головой покрывалом и начала тузить подушку кулаками. Не было ее сладкого отказа! Молодую мефрау презрительно сбросили со счетов! Она его ждала, а он даже не подумал прийти! Он предпочел ее этой немецкой шлюхе, лишив Сирену даже права отказать ему!

Он заплатит ей за это! Невольно в голове униженной женщины стал складываться план. Риган лишил ее удовольствия отказать ему, а теперь она лишит его долгожданной встречи с «Титой»!

* * *

Риган сильнее пришпорил лошадь. Ему нужно быстрее уехать из дому, иначе он натворит такого, о чем потом может очень пожалеть.

Прохладный бриз был словно бальзам на его измученное тело.

Никогда в жизни он еще не желал женщину так, как сегодня Сирену. Он видел свет под ее дверью и на мгновение заколебался, но все-таки не вошел. Был поздний час, и она должна была уже давно спать. Бедняжка, вероятно, так устала, что забыла погасить лампу.

Уже оседлав лошадь, Риган подумал, что мог бы вернуться назад и взять принадлежащее ему по праву. Но хотел ли он этого? Нет! И еще раз нет! Разум его противился этому. Невольно вспомнилось, как Сирена требовала задвижку и новый замок на свою дверь. Дверь на засове в его собственном доме! Его жена, теперь уже жена, была такой прекрасной и желанной, что он мог потерять над собой контроль. Риган помнил испуг, мелькнувший в ее глазах, когда он сплющил в руке серебряный бокал. Как глупо он тогда себя вел, демонстрируя перед ней свою силу, и только отдалил Сирену от себя! Тогда он почувствовал, как ей хотелось вцепиться ему в лицо. И — что еще хуже! — вместо того, чтобы уступить и дать ей возможность одержать видимую победу, он решил проявить свою власть. И она уступила ему как победителю, дав себя обнять. Тогда ему показалось, что она испытывает к нему какие-то ответные чувства. Если бы он дал окрепнуть этим ее чувствам... Да, скорее всего, победительницей оказалась она, а не он, хотя и хвалился. «Я всегда побеждаю!» — заявил он тогда с глупой бравадой, стараясь скрыть страсть, которую она в нем вдруг пробудила. Вкус ее губ, ощущение ее трепещущего тела были так свежи в его памяти, как будто он оттолкнул ее от себя несколько секунд назад. А она с полным самообладанием — что было выше его понимания — спросила: «Что будет, если в результате победы вы ничего не получите?» Инстинкт подсказывал Ригану, что, если бы он настоял на своих супружеских правах, он выиграл бы сражение, но проиграл бы войну. Ее слова воплотились бы в реальность: он ничего не имел бы, овладев лишь телом и упустив ее душу!

Что эта загадочная испанка делает с ним? Почему она вызывает в нем такие чувства? Почему вдруг он, имеющий такой большой опыт общения с женщинами, стал волноваться о ее душе вместо того, чтобы просто наслаждаться ее прекрасным телом? Согласилась бы она добровольно делить с ним супружеское ложе?

Ригану захотелось напиться, причем напиться очень сильно. Стегнув поводьями лошадь, он направил ее по пыльной дороге, ведущей в офис голландской Ост-Индской компании. Там у него имелась бутылка рома, она поможет ему скоротать эту длинную одинокую ночь.

Миновав поворот к дому Гретхен, он обратил внимание на желтый свет, мерцавший за газовыми занавесками. Однако выпить можно было гораздо ближе, чем в офисе компании! И ван дер Рис повернул лошадь на знакомую дорожку, ведущую к дому вдовы.

Не став даже стучать в тяжелую дверь, он распахнул ее и заглянул в ярко освещенную комнату. Перед ним, держа по бокалу в каждой руке, стояла сияющая Гретхен.

— Ты опаздываешь, Риган. Я ждала тебя час назад.

Он тихо засмеялся, залпом выпил вино, а свободной рукой притянул к себе немку. Швырнув бокал в стену, как это сделала Гретхен, он впился в ее губы, а руки тем временем сами срывали с нее платье. Ее белая грудь напряглась, когда Риган провел по ней руками. Издавая стоны нахлынувшего желания, женщина прижалась всем телом к любовнику, предварительно расстегнув ему брюки и рубашку. Обвив его руками, она стала волнообразно прижиматься к обнаженному мужскому телу.

Риган обнял ее и толкнул в постель. Гретхен издала призывный крик, когда голландец упал на нее. Крича и стеная, извивалась она под мужским телом и впивалась ногтями в его спину. Губы ее пылали от поцелуев.

— Люби меня, Риган, люби меня!

Он сильным движением проник в нее, губами закрыв ей рот...

Удовлетворенная, она расслабленно лежала в объятиях ван дер Риса, нежно покусывая мочку его уха.

— Спи, — прошептала она.

Риган тяжело вздохнул и через несколько секунд уже крепко спал.

Голова Гретхен лежала на его широкой груди. Он пришел к ней в свою брачную ночь! Что бы это значило? Неужели испанка отвергла его? Что заставило его прийти к ней? А может, он любит ее, именно ее, Гретхен? Ну конечно! Он должен любить ее, иначе почему он лежит сейчас здесь, рядом с ней?!

— О Риган, я так люблю тебя! — прошептала она. — Это должна была быть наша брачная ночь, твоя и моя, наша незабываемая брачная ночь!

Мужчина беспокойно пошевелился, когда она нежно шептала ему на ухо. Но это была не ее брачная ночь... Однако она сможет сделать ее незабываемой. Вдова осторожно поднялась с постели и направилась к шкафу, стоявшему в углу комнаты. Оглядываясь через плечо на любовника, она достала небольшой мешочек.

Тихо, на цыпочках, Гретхен вернулась к постели и внимательно посмотрела на Ригана: он крепко спал, лицо его было безмятежным.

Крадучись, она прошла на кухню и отсыпала немного порошка в небольшую деревянную чашу, затем добавила несколько капель воды и перемешала мизинцем. Бесшумно вернувшись к постели, женщина опустилась на колени и осторожно помазала полученной смесью мужское достоинство Ригана. Потом нанесла небольшое количество смеси на интимные части своего тела и, отнеся на кухню пустую чашу, вымыла руки.

Облегченно вздохнув, Гретхен скользнула в постель и легла рядом со спящим. Натянув на ноги тонкое покрывало, несколько минут она лежала спокойно, стараясь выровнять взволнованное дыхание. Голландец продолжал спать, дыхание его было глубоким. Что он скажет после всего? Может, он возненавидит ее? Гретхен подавила непрошенный смех. «Он будет так опьянен страстью, что после ночи любви придется просить мальчика-слугу отвести его домой!» — весело подумала она.

Наконец, решив, что прошло достаточно времени, вдова начала ласкать лежащего рядом с ней мужчину и целовать его в губы. Она взобралась на него, касаясь своей грудью его груди, не переставая страстно целовать. Губы его раскрылись, ее язык коснулся его языка.

Риган открыл глаза. Все мышцы его тела были напряжены. Он обвил руками женщину, льнущую к нему. Спина его ныла. Он расставил ноги, заставляя тело Гретхен двигаться над ним.

— Ты стерва, — простонал он. — Для чего ты это сделала?

Она, зажатая его руками, словно в тиски, старалась уклониться, чтобы еще сильнее возбудить его. Неистовыми толчками он проник в нее, крепко прижав к своему телу. Животная страсть овладела любовниками: оба тела изгибались, погружаясь друг в друга; задыхаясь и потея, Риган опрокинул Гретхен на спину.

— Люби меня, Риган, люби! — шептала она. — Еще, еще!

Не в силах контролировать себя, он погружался в нее снова и снова. Страсть, волна за волной, сотрясала его тело. Сердце его бешено колотилось в груди. Он пытался утолить желание, но оно все сильнее охватывало его.

Глаза у Гретхен сияли, тело взмокло от пота: крупный мужчина был на ней, и она встречала на каждое его движение, крича и требуя еще.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Риган наконец смог оторваться от женщины. Дыхание его было таким бурным, что казалось: он сейчас умрет. Тело его обессилело, все конечности горели.

— Стерва! — прошептал он опять. Ему хотелось убить ее, но он не мог даже пошевельнуться. Когда дыхание Гретхен успокоилось, она порочно улыбнулась.

— Риган, я не знала... Клянусь... Я думала... Я просто считала...