Пленница медведя - Владимирова Анна. Страница 9

– А ты со всеми девушками, прежде чем затащить их в постель, всю подноготную ковыряешь до цвета соплей в детском саду?! – Он вдруг усмехнулся. – Я тебя забавляю?

– Прости, – сдвинул снова брови. – Но да. Ты забавная.

– Не прощу, – буркнула, возвращаясь к еде. – Получается, что ты мне врешь, и ничего. А я тебе соврать не могу.

– Можешь. Про цвет соплей в детском саду ничего сказано не было.

– Боже! – закатила я глаза. – Я с тобой не разговариваю больше!

– Не обещай того, что не сможешь выполнить. Тебя еще чай ждет.

– Нет, серьезно – зачем? – отложила я вилку. Ход мыслей этого неандертальца возмущал. – Ты притащил к себе в дом девушку и первое, что делаешь – лезешь рыть на нее информацию?!

– Конечно, – невозмутимо кивнул он. – Мало ли какие у тебя связи и как скоро за тобой прилетят на вертолете?

– А могут? – моргнула я.

– Уже. Но дома с воздуха не видно, только немного двор, но сесть тут негде.

– Да пошел ты! – вскочила я, швыряя в него вилку. То, что он перехватил ее на лету, не впечатлило, а только разозлило еще больше. – Пошел ты к черту, Медведь!

Я развернулась и кинулась по лестнице, но только у кровати поняла, что не стоило так прытко перемещаться по дому. Ноги задрожали, и я опустилась на четвереньки. Сердце скакало в груди, сил резко не стало, и я закуталась в одеяло.

Но в покое меня никто не оставил.

Сезар поднялся, как ни в чем не бывало поставил чашку с чаем на стул и двинулся ко мне. На мои попытки отодвинуться только сдернул бесцеремонно плед и приложил руку ко лбу. Жар возвращался.

– Пей чай. Потом снимай футболку.

– Зачем?

– Дана, злые уставшие оборотни очень плохие собеседники, – сунул мне чашку. – Десять минут на чай. Большими глотками. Время пошло.

– Ты сказал, у тебя есть лекарства! Дай уже аспирин! – крикнула ему в спину, но он уже скрылся в коридоре.

Чашка не последовала за ним только потому, что не было сил ее запустить. А потом – мне надоело чувствовать себя развалюхой. Наплевав на все, я принялась исполнять приказ.

Медведь вскоре погасил внизу свет и вернулся с запасом дров для камина. Я сжимала чашку ладонями и коленями, чувствуя, как с каждым глотком отпускает, и смотрела, как он снова разгребает угли в камине и кладет свежие бревна, щурясь на жар огня.

Никогда не встречала такого мужика в жизни, чтобы вот так мной командовал. Даже отцу не удавалось, а он у меня тот еще тиран. Про окружение и говорить не приходится – вся эта вылизанная «золотая» молодежь меня ввергала в скуку. Позолоченный налет на каждом слове вставал в горле и мешал дышать… У меня было чувство, что я пытаюсь нырнуть в лужу.

Когда отец пригрозил, что оставит мне запись о судимости, если не выйду замуж, я думала, ударю его. Но я проглотила. Пять дней во мне бурлило бешенство. Я все наблюдала, как ему будет житься с таким решением. Но жилось ему отлично. Полный уверенности, что делает мне лучше, он даже воспрял духом. А когда на нашу виллу завалился мой будущий муж, терпение лопнуло. И вот к чему это привело. Кажется, не только Медведю нужно думать о своем поведении и ошибках. Но он был занят другим – подошел, забрал чашку и дернул с меня футболку.

– Что?.. – задохнулась я от неожиданности.

А он стянул с себя штаны и залез ко мне, натягивая на обоих одеяло.

– Какого ты делаешь? – возмутилась я хрипло, ворочаясь в его руках.

– Дана, замолчи, – устало приказал он, прижимая к себе спиной. – Уже утро почти. Быстрее пропотеешь и забудешь о своей болезни.

Когда просьба соединяется с невозможностью сопротивляться, возражать сложно. Я подергалась для приличия, гневно сопя. Это было слишком! Кто он такой, чтобы вот так просто меня прижимать к себе под одеялом? Все это было даже интимнее, чем секс. И это сбивало дыхание, разгоняло сердце… и осыпалось влагой на коже. Я взмокла, не успев даже начать смиряться с его близостью. Сезар же совершенно спокойно себя вел, будто каждую неделю вот так вот лежит с очередной спасенной незнакомкой и заставляет ее потеть…

Когда мы взмокли оба, он выпустил, потянувшись за простыней, тщательно меня обтер, оглушая окончательно. Я не могла сказать ни слова… Обо мне так никто никогда не заботился. Ну или я не помню этого, к сожалению. Носить чаи, обтирать, водить в туалет – к такому я не была готова.

Я шмыгнула носом, и чертов Медведь оживился:

– Что с тобой?

– Отстань, Сезар, – беззлобно простонала, принимая возвращение его близости.

– Не могу, Дана, – и он уткнулся носом мне в шею. – Мне нужен твой запах. Я боюсь не проснуться…

Я зажмурилась, тяжело сглатывая, пытаясь вместить такое простое и страшное признание.

Глава 4

Мне снилось, что я снова медведь и не могу выбраться и вернуться к Дане. Слышал ее голос, крик, просыпался несколько раз и будто возвращался из ада в свой собственный концентрированный рай. Рай, в котором я был жив, Дана – в руках, а треск в камине наполняет спокойствием.

Кажется, нормально уснул, только когда рассвело. Но снова провалился в тяжелый сон, наполненный дождем, холодом и сыростью. Я ходил вокруг своего пустого дома, но не мог найти что-то важное, начал метаться, пока не проснулся от собственного крика и касания.

– Сезар, – сжались чьи-то пальцы на плече. Я едва ли слышал слова из-за собственного лихорадочного дыхания. – Сезар, проснись…

Я раскрыл глаза и резко сел, оглядываясь. Дана сидела рядом. Наши взгляды встретились, и ее был очень тревожный.

– Тебе плохо? – прохрипел, на что ее брови поползли вверх:

– Не мне. Тебе плохо. – Мы уставились в глаза друг друга, но она сдалась первой, поднимаясь: – Я кофе сварила. Со специями. Будешь?

Я рывком вцепился в ее штаны и дернул к себе. Девушка упала в мои руки, взвизгнув, и я быстро коснулся лба губами, и тут же перепроверил ладонью.

– Норма.

– Да я и без тебя знаю! – заворочалась она, выпутываясь. – Псих.

Поднялась, поправила футболку, подтянула штаны повыше и пошлепала босиком вниз. Я проводил ее взглядом и протер лицо. Камин погас, по полу разливалась бледная стылая пастель позднего утра. Пахло дождем. И Даной. Я весь ею пропах так, что с первого раза и не отмыться. Да я и не собирался. Ее запах дарил спокойствие и почти физически держал. Я просто в это верил. Но и побочный эффект имелся – я хотел жить еще сильнее, до рычания, до зубовного скрипа.

Дану я нашел в гостиной. Она билась за статус-кво с моим камином, и я не стал мешать. Тяжело опустился на стул так, чтобы видеть ее и окна. Надо будет прогуляться по округе и разведать, сняли белоглазые свое наблюдение или нет.

От камина послышалась отборная ругань, и я перевел взгляд на более приятное зрелище – встрепанная девушка со спичками. На ее лице некоторое время прыгали отблески огня, потом все тухло, Дана ругалась и начинала все сначала. Кофе приобретал все больше вкуса с каждым глотком… А ведь я раньше не умел так ценить… каждый глоток. А что еще удивляло – девушка меня не упрекала в том, что не бросаюсь на помощь. И истерику побежденной не разыгрывала.

– Ты на завтрак что хочешь – хлеб с соленой рыбой или кашу с ягодами? – поднялся, когда кофе кончилось.

– И то, и другое, – откинула она налипшие на лоб волосы. Значит, потеет. А значит – идет на поправку.

– Воды выпей, – и я направился на улицу.

Прохладный воздух дернул нервы и зверя внутри так, что я схватился за перила до побелевших костяшек. Грудную клетку сдавило страхом: а вдруг не смогу удержаться? Я же обреку ее на смерть, если меня не станет. Взять себя в руки стоило всех сил. Надышавшись и успокоив сердце, я открыл глаза – не сдамся. Не хочу. Смогу победить эту чертову поломку в башке!

Когда вернулся в кухню, по спине бежал ручьем пот. Дана бросила на меня тревожный взгляд от камина – таки победила его.

– Тебя, может, научить растапливать камин? – Голос охрип. Хорошая идея – научить ее всему на случай моего фиаско. Оставлю ей оружие, мобильный, ключи от машины… Я так задумался, что даже не услышал ее ответа: – Что ты ответила?