Подари мне лошадку - Джонстон Джоан. Страница 18

- Ее зовут Мара Эйнсворт, она рядом, можешь с ней поздороваться. - Фалькон протянул Маре трубку.

Мара посмотрела на трубку с таким видом, как будто Фалькон протянул ей гадюку. Но наконец она приложила ее к уху.

- Здравствуйте, - сказала она напряженно.

- Здравствуй, дорогая, - проворковала Кэнди. - Я мама Фалькона. Мы так рады за вас. Когда вы познакомились с Фальконом? Давно была свадьба? Как жаль, что мы ее пропустили!

- Привет, - подключился Гарт. - Добро пожаловать в нашу семью. Когда мы сможем тебя увидеть?

Мара украдкой взглянула на Фалькона и поморщилась. Она зажала трубку рукой:

- Трус! У них столько вопросов! Говорил бы с ними сам!

- Я рада, что мы наконец познакомились, миссис Уайтлоу, мистер Уайтлоу, я...

- Зовите меня просто Кэнди, - сказала мать Фалькона, - а моего мужа зовут Гарт. Расскажите же нам все по порядку.

- Благодарю вас, миссис.., извините, Кэнди. - Мара запнулась. - Право, я не знаю, с чего начать.

- Где вы познакомились? - вмешался Гарт.

- В Далласе. Я приехала туда с мужем, дочерью и... - Мара оборвала себя на полуслове, когда услышала возглас изумления на том конце провода. Она посмотрела на Фалькона, тот прищурился и неодобрительно покачал головой. - Я вдова! - брякнула она в трубку.

Наступило молчание, за которым последовал вздох облегчения.

- Как жаль! - пробормотала Кэнди. - Так неловко получилось, не правда ли? Ну конечно, если бы ты не стала вдовой, ты не вышла бы замуж за Фалькона... Но я рада, что Фалькон нашел тебя, хотя лучше было бы, если бы это произошло не при столь печальных обстоятельствах.

- Да, правда, - сказала Мара мягко.

- Расскажите о своей дочери, - попросил Гарт.

- Ее зовут Сюзанна, ей 8 лет, она очень больна, но мы надеемся, скоро поправится.

- Мы не можем чем-нибудь помочь? - разволновалась Кэнди.

- Молитесь за нее. - Голос Мары стал совсем тихим.

- Должно быть, это очень серьезно, - испугалась Кэнди. - Вы уверены...

- У Сюзанны лейкемия. Сейчас она проходит курс химиотерапии. По окончании лечения мы будем знать больше.

В трубке опять воцарилось тягостное молчание. Известие явно свалилось им как снег на голову.

- Передай трубку Фалькону, - сказал наконец Гарт.

Мара протянула трубку:

- Твой отец хочет с тобой поговорить.

- Да, пап?

- Что, черт возьми, происходит? - Голос Гарта звучал очень резко. Фалькон, что ты натворил на этот раз?

- Не волнуйся, отец. Все в порядке. - Фалькон отвечал так же резко. - Мара вдова, Сюзанна больна. Что тут непонятного? Я не прошу твоего благословения. Я просто соблюдаю вежливость, ставя вас обоих в известность.

- Мы приедем, - пролепетала Кэнди.

- Нет, мама, не надо. Лучше немного подождать.

- Почему, черт возьми?! - закричал Гарт.

- Потому что я говорю "нет", - возразил Фалькон, воспользовавшись оборотом, к которому всегда прибегал отец, когда приказывал что-то детям. - Мы сами приедем на День труда. - Это будет первый шаг к примирению, которое всем им так необходимо. - Пока, мама! До свиданья, отец.

- Фалькон! - проревел Гарт.

- Фалькон! - воскликнула Кэнди. Фалькон аккуратно повесил трубку.

- С этим делом покончено.

- Не похоже, чтобы они обрадовались, - ввернула Мара.

Фалькон взял Мару за подбородок.

- Это моя жизнь. Если я счастлив, не так уж важно, что они думают.

- А ты счастлив? - Мара с сомнением посмотрела ему в лицо, пытаясь прочесть на нем правду.

Он провел большим пальцем по ее пухлой нижней губе, розовой и нежной.

- Я не жалею, что женился на тебе, если ты об этом спрашиваешь.

Мара опустила глаза, не в силах выдержать его загоравшийся взгляд, но не отодвинулась. Она словно приросла к месту.

- Тебе следовало сказать им правду, - пробормотала она.

- А кто знает, в чем она, правда? - многозначительно произнес Фалькон.

Мара почувствовала, что он вот-вот поцелует ее. И она не пыталась уклониться, потому что ей это было необходимо - так же, как и ему, чувствовала она. Его губы тихо прикоснулись к ее губам, он искал не страсти, а утешения. Ее рот растаял в его поцелуе, сладком и успокаивающем. Когда Мара открыла глаза, выражение его лица тронуло ее. Она видела, что он любит ее, хочет ее, страстно, отчаянно жаждет ее.

Маре хотелось помочь ему, но прошлое не давало ей покоя, оно каждый раз вставало между ними. Легко было обвинять Фалькона в смерти Гранта, хотя ее собственной вины было гораздо больше, чем его. И ей все труднее становилось ненавидеть Фалькона, ее разрывали эти противоречивые чувства. А тут еще болезнь Сюзанны, в которой вообще никто не был виноват, - все это перевернуло ее жизнь вверх дном.

Много хорошего можно сказать в защиту Фалькона Уайтлоу, твердил ее внутренний голос. Он неплохой человек, он сильно изменился за это время. Он так добр к Сюзанне. И, кроме того, ты его хочешь. Разве будет так ужасно дать ему то, о чем он мечтает?

Фалькон видел, что она борется с собой. Она его ненавидит. Он ее искушает. Он отступил первым.

- Спокойной ночи, Мара, - проговорил он.

- Спокойной ночи, Фалькон, - отозвалась она. Ей не хотелось, чтобы он уходил. Ей хотелось, чтобы он остался. Испугавшись, что сейчас она скажет или сделает что-нибудь, о чем потом пожалеет, Мара повернулась и вышла из комнаты.

Глава 6

- Где ты был? - строго спросила Мара. Фалькон никак не ожидал встретить Мару на кухне в такое время. Она сидела с чашкой кофе прямо напротив двери. Кофе явно остыл - видимо, она давно ждет его. Он не пришел ужинать - ему тяжело было находиться рядом с ней, зная, что он не может к ней даже прикоснуться. Он не уходил далеко, весь вечер провозился в конюшне - чистил седла, которые теперь прямо сияли. Неужели она действительно беспокоилась?

- Я был в конюшне, - просто ответил он. - Чистил седла.

- Я боялась, что с тобой что-нибудь случилось. Уже поздно. Раньше ты всегда успевал вернуться до темноты.

- Ты боялась за меня? - Фалькон не поверил своим ушам. - Прости меня, в следующий раз обязательно сообщу тебе, куда я пошел.

Если бы три месяца назад кто-нибудь сказал Фалькону, что ему захочется перед кем бы то ни было отчитываться, тем более перед женщиной, он бы живот надорвал от смеха.

Теперь он был готов на все.