Скандальное красное платье - Бойл Элизабет. Страница 11
- Вы написали, что похитили меня? - Леди Госсетт покачала головой. - Это не сработает. Они знают, что требование фальшивое, поскольку я послала письмо…
Нейт вытащил из кармана послание, адресованное графине Клермонт.
- Ваше письмо не отправлено.
Она выхватила письмо у него из рук:
- Как вы посмели!
Дэш окинул ее взглядом. Одна рука сжата в кулак, зубы стиснуты… о, он помнил этот взгляд, слишком хорошо помнил.
Он едва не улыбнулся. Значит, за все эти годы она так и не обуздала свой нрав. Ему всегда в ней это нравилось: внезапные вспышки темперамента, так противоречившие ее нежной улыбке и грустным глазам.
Но с другой стороны, если в ней еще сохранилась хоть частица прежнего духа, нужно поскорее вмешаться, иначе Нейт за бортом окажется.
- О чем ты думал, черт побери? - потребовал он ответа, подходя вплотную к сыну.
Они были друг другу под стать, но Нейт не осушил бутылку бренди, и на его стороне преимущество молодости. Дэш это хорошо понимал. И его сын тоже.
- Я пытался спасти тебя, - сказал Нейт. Намек на муку в его словах должен бы ранить, заставить увидеть реальность, но Дэш слишком далеко зашел, чтобы его это волновало. - Чтобы ты вернулся на свое законное место.
Законное место? Вот еще! Они могут засунуть его когда-то героическую репутацию себе в…
- Ты спятил? - вместо этого спросил Дэш. - Ты соображаешь, что ты натворил?!
- Да, - ответил Нейт, - я выволок тебя из каюты, и ты впервые за годы увидел мир вокруг себя.
Дэш скрипнул зубами.
- Ты мог бы добиться этого, притащив сюда шлюх, вид был бы получше.
Гостья возмущенно фыркнула. Сравнение ей явно не понравилось.
- Отец, ты слишком долго был на дне бочки с бренди, - стоял на своем Нейт. - Пора тебе выбраться от туда и немного пожить, снова стать тем, кем ты когда-то был, тем, кем тебя считают.
Дэш сердито засопел. «Тем, кем тебя считают». О, он знал, что это значит. Доблестный капитан Томас Дэшуэлл. Герой 1814 года.
«Того человека давно нет, и тем лучше», - хотелось ему сказать. Большую часть юности он был развязным, высокомерным, глупым шалопаем. Да нет, всю юность и добрую часть взрослой жизни. Сколько раз Харди спасал его от самоубийственных выходок, которые могли погубить всю команду.
А теперь сын пошел по его стопам, по дорожке, изобилующей ямами и западнями, чтобы заблудиться и кончить так… как Дэш.
Наклонившись к сыну, он мрачно прошептал:
- Как тебе в голову пришло притащить ее на борт и учинить все это?
- Это идея: мистера Харди, - ответил Нейт, покачиваясь на каблуках.
- Харди? Он никогда бы такого не предложил, - убежденно ответил Дэш.
Кроме того, Харди знал все и ненавидел леди Госсетт не меньше Дэша. Идея Харди. Да неужели! Только не Харди. Он никогда бы не предал так Дэша. Поставить его лицом к лицу с прошлым! Ранить его.
Спасти! Дэш попятился, правда сжигала все его опровержения. Проклятый старик. Конечно, это его рук дело.
«Ты умрешь одиноким, выброшенным на берег обломком, как я, если что-нибудь не сделаешь, парень», - зашелестел над волнами хриплый старческий голос, и у Дэша по спине дрожь пробежала. Он не был суеверным, но если когда-либо и чувствовал леденящий холод загробного мира, то именно сейчас.
«Ах ты, негодяй, Харди. Если бы ты не умер, я бы с тобой посчитался».
Внутренним взором Дэш видел, как лихой ирландец стоит на корме, ястребиным взором поглядывая на паруса и принюхиваясь к ветру, словно гончая.
«Ты себя убиваешь, приятель», - сказал Харди за несколько дней до своей кончины, когда Дэш в последний раз видел его. Как раз перед тем, как они отправились в этот рейс. Дэш тогда посмеялся над его предупреждением, но Нейт явно принял его всерьез.
- Что именно он велел тебе сделать? - спросил Дэш сына.
Нейт скрестил руки на груди.
- Мистер Харди сказал мне, что леди в красном - единственный человек, кого ты послушаешь.
Леди Госсетт побледнела. «Леди в красном»! Много времени утекло с тех пор, когда ее так называли и помнили ее предательское прошлое.
Но Дэш никогда не забывал, независимо от того, как сильно пытался забыть. Как и мистер Харди, очевидно.
Нейт вскинул голову.
- Леди Госсетт. Ведь это она? Она вытащила тебя из тюрьмы Маршалси? - В глазах его сына промелькнул ужас сомнения. Неужели он похитил не ту женщину?
Дэшу вовсе не трудно было представить стоявшую перед ним все еще стройную очаровательную леди в алом платье и с пистолетом, а для юнца в возрасте Нейта это, вероятно, все равно что представить в таком наряде мистера Гловера.
Леди Госсетт тем временем повернулась к Дэшу, ее голубые глаза округлились от ужаса, словно напоминание о прошлом ввергло ее в шок. Но не шок заставил ее вздрогнуть, а гнев, нарастающий гнев.
- Харди? Кто этот мистер Харди? - поинтересовалась она властным тоном английской аристократки.
- Мой бывший первый помощник.
- Так это мистер Харди подучил вас солгать? - повернулась она к Нейту.
Тот переводил взгляд с нее на отца. Хотя Нейт и умел помалкивать, Дэш знал правду.
- Ты придумал похищение?
Можно было не спрашивать. Такого виноватого лица Дэш не видел у сына с тех пор, как Нейт стащил у него из каюты десять гиней на свою первую шлюху. Слишком дорогой оказалась та особа.
Дэш покачал головой. А эта, что сейчас стоит перед ними, вероятно, будет стоить каждому головы.
- Зачем вы это сделали? - спросила она. - Я охотно согласилась прийти, вам не нужно было…
- Что вы сделали? - не сдержался Дэш, не успев обуздать свое сердце, которое глухо застучало, как всегда бывало из-за нее.
Она охотно пошла с Нейтом, потому что хотела… А это значит…
Это ничего не значит.
- Я пришла, потому что ваш сын сказал мне, что вы больны и нуждаетесь в моей помощи. - Она отвела взгляд и сжала губы. На кого она больше злилась, на него или на Нейта - спорный вопрос. - Я рискнула всем, чтобы прийти к вам, - с сердцем начала леди Госсетт. Похоже, его ни на йоту не волнуют ее проблемы. - Я оставила семью, дом, рискнула репутацией, чтобы оказаться здесь, чтобы помочь вам, потому что я думала, вы умираете.
Ах вот оно что. Она решила, что это ее последний шанс наверстать упущенное за годы.
То, что она упустила, променяв его любовь на титул и вереницу поместий, променяв сердце пирата на дом в Лондоне и деньги.
- Я жив, как видите, так что можете отправляться домой. - Дэш махнул рукой, освобождая ее от всех обязательств, которые она чувствовала по отношению к нему, и навеки изгоняя из своей жизни. Он повернулся к Нейту: - Теперь, когда все улажено, поворачивай судно. Нейт упрямо тряхнул головой:
- Не стану рисковать командой, судном, трюмом, полным вина и шелка.
Дэш поглядел на помощника у штурвала, на вахтенных, стоявших последнюю вахту перед рассветом. Вид у всех решительный - ноги широко расставлены, руки скрещены на груди, на лицах то же упрямство. Никто из моряков не желал познакомиться с английским правосудием.
Вот оно как. Никто и ничто не повернет это судно, за исключением урагана. Грязно выругавшись, Дэш повернулся к перилам. Господи, как выпить хочется. К тому же он так и не облегчился.
Вдобавок того и гляди бунт начнется. И это еще не самое худшее.
Дэш впился ногтями в дубовый поручень. Как он тосковал по добрым старым временам, когда мятеж означал, что команда расправится с капитаном и бросит его за борт на корм акулам.
- О Боже, - пробормотала за его спиной леди Госсетт. - Это катастрофа. - Шелестя юбками, она повернулась к Нейту: - Вы понятия не имеете, что натворили. Они подумают самое плохое.
Краем глаза Дэш подсмотрел, как сын покачал головой.
- Я объяснил вашему семейству, - отвечал Нейт, - что как только деньги будут заплачены, вы целой и невредимой вернетесь в Лондон. Я ясно дал понять, что с вами ничего дурного не случится.
Ее шумное фырканье говорило о том, что дурное уже случилось.