Сердце дракона - Бойе Элизабет. Страница 19

— По твоей милости мы влипли в эту заварушку, — пробурчал он. — Давай, поскорее придумывай, как нам выпутаться. Уж на что иные мои проказы были несносны, но эта…

Бран и ухом не повел. Взгляд его был прикован к черной фигуре на границе каменного круга, которая делала какие-то жесты и чертила в пыли руны. Сердце его бешено колотилось, а колени так дрожали от слабости, что он вынужден был опереться на старину Факси.

Затем каменный круг точно растаял, обратившись в туман. Бран заморгал, и туман понемногу начал рассеиваться, а ледяной ветер изодрал его в клочья и в холодном приветствии заполоскал полами Бранова плаща. Каменный круг и приветливые зеленые холмы, окружавшие жилище Хродней, исчезли, сменившись пустынным каменистым пейзажем. Камни походили на полуистлевшие черные кости, которые ветер и время, источив, превратили в диковинные башни со шпилями. Жесткий кустарник, мхи и лишайники отвоевывали себе место для жизни в расщелинах меж камней, небольших складках и углублениях застывших лавовых потоков.

Пер испуганно ахнул и теснее запахнулся в плащ.

— Так это и есть мир альвов? Вид у него зловещий, Бран.

Ну, куда же мы отсюда двинемся?

Бран сражался с ветром, тоже стараясь поплотнее закутаться в плащ и одновременно пытаясь взобраться на Факси, который нервно приплясывал. С ветром и упрямым конем одновременно Бран никак не мог справиться, тем более что-то сжимая в одной руке — и он отпустил плащ, стараясь утихомирить Факси. Наконец ему удалось крепко ухватить Факси за крапчатый нос, и теперь он мог сунуть странную вещицу, которую сжимал в руке, в карман, но он передумал и стал внимательно ее разглядывать. Пер что-то кричал от подножья холма, Факси продолжал волноваться, но Бран застыл на месте, не в силах пошевелиться. Вещицей в его руке оказался маятник, похожий на тот, которым однажды у него на глазах определяла дорогу Ингвольд. Должно быть, Хродней прежде, чем свершилось заклятие, сунула маятник ему в руку. Бран отчетливо вспомнил, как старуха, скорчившись на границе каменного круга, что-то кричала ему вслед — как ему показалось, довольно взволнованно, но ветер унес ее слова.

На холм въехал Пер, возмущенно крича, но Бран, ничего не видя и не слыша, разглядывал маятник. Он попробовал подтолкнуть маятник, но тот, не проявляя никакой склонности к колебаниям, замер.

— Слушай, Бран, чем ты тут занят? Надо найти укромное место на случай, если…

— Тс-с-с. Смотри. — Бран протянул руку с маятником в другом направлении.

— У тебя ничего не выйдет. Волшебник ты, что ли? И вообще, если хорошенько подумать, занятие это бессмысленное. Что может знать золотая монета с дыркой? Дайте мне хорошую дорогу и быстроногого коня, и я сам пойму, куда мне ехать. — Он неодобрительно покосился на Факси, который смачно жевал траву. — Как по-твоему, трава здесь не ядовитая?

Бран пропустил его слова мимо ушей. Он направил руку на север, и маятник тотчас начал двигаться все четче и четче, покуда его движения не превратились в большие четкие круги.

— Вот туда мы и поедем, — сказал Бран, указывая почти прямо на север. — Уверен, что Ингвольд надо искать там.

Он пустил Факси рысью, уверенно подгоняя его и не обращая внимания на стоны и вопли Пера. Дважды они останавливались, и Бран использовал передышку, чтобы достать маятник и проверить, не сбились ли они с пути. Он бы ехал до непроглядной темноты, но тут вмешался Пер и решительно объявил привал.

Они несли стражу по очереди. Бран устал, но был слишком возбужден, чтобы спать. он все время просыпался и обшаривал беспокойным взглядом залитый холодным лунным светом пейзаж чужого мира. Где-то там, в какой-нибудь скальной нише Ингвольд дрожит от холода в своем тонком плаще, а еще она, верно, голодна. Бран забыл о здравом смысле, который мог бы подсказать ему, что если Ингвольд владеет магией альвов и может принять свою фюльгью, то ей сейчас и тепло, и уютно; такая хорошая охотница, как лиса, всегда сумеет изловить на ужин птичку либо мышь. По правде говоря, Брану было не слишком приятно об этом думать.

Несколько дней они шли по Путевой линии на север, тратя время лишь на то, чтобы разводить огонь или стряпать. Бран понемногу признавал, что у окрестностей есть свое угрюмое очарование, хотя Пер это упорно отрицал. Как ни хороши были завесы водопадов, озера, отражавшие небо, и поросль мхов, край по-прежнему казался чужим и настороженным.

Они миновали два безлюдных подворья и развалины горного форта, зябко кутавшиеся в туман на высокой вершине. Было что-то недоброе в этом запустении, особенно когда Бран обнаружил, что их путь во множестве пересекают отпечатки копыт.

— А я уже было почти поверил, что мы здесь совсем одни, — опасливо пробормотал Пер. — Как по-твоему, кто бы это мог быть? Соплеменники Ингвольд?

Бран оглянулся назад, на горный форт, затянутый саваном тумана. Казалось, что мертвые глаза бойниц следят за каждым их движением.

— Я думаю, соплеменников Ингвольд, льесальвов здесь больше нет. Они жили когда-то в тех подворьях и в горном форту. Судя по тому, что нам известно, это Гледмалборг.

— Интересно, что сейчас там, наверху, — заметил Пер, в котором вспыхнула прежняя любознательность.

— О нет! Ничто на свете не заставит меня подняться туда!

— отозвался Бран, содрогаясь. — Может быть, там драуги, которые служат Миркъяртану, или черные альвы.

Любопытство Пера тотчас угасло. Весь остаток дня он требовал, чтобы Бран погонял старого Факси, желая, чтобы между ними и развалинами форта легло как можно больше миль.

Наконец маятник привел их в довольно приятные на первый взгляд низины. Волнистые зеленые лужайки окаймляли берега небольших озер, где отдыхала стоячая вода. Однако чем дальше углублялись путники в эти низинные места, тем чаще встречались им могильники. Несколько раз они поворачивали назад, но каждая новая дорога неизбежно заводила их либо в могильники, либо в болота. Маятник, столько дней успешно служивший Брану, почему-то теперь отказывал ему в помощи. Бран старательно отгонял страх, видя, как густеют тени, могильные курганы встречаются все чаще, а почва под ногами становится все более зыбкой. Как жалел он, что они покинули спасительные высоты обдуваемых ветром гор!

Пер уже долго ворчал и сетовал, и наконец Бран объявил, что они остановятся на ночлег в месте, которое он счел более-менее безопасным. Это был приземистый округлый холм, возвышавшийся над испарениями низин. Добравшись до его вершины, они обнаружили там стоячий камень, чье основание почернело от копоти бесчисленных костров, а поверхность была покрыта вырезанными и нацарапанными знаками. Веками путники оставляли здесь послания друг другу, но ни Пер, ни Бран не смогли бы прочесть в них ни слова.

— Ты думаешь, Ингвольд оставила для нас какой-нибудь знак? — осведомился Пер. — Может, так оно и есть, если она сообразила, что Хродней проведет нас через врата, и мы будем ее искать.

— Она оставила знак, если только это было в ее силах, — упрямо бросил через плечо Бран, стреноживая Факси. Он смотрел на изъеденную царапинами поверхность стоячего камня. —

Занятно… но, пожалуй, некоторые эти знаки в самом деле оставила Ингвольд. Смотри, вот это совсем недавно начертили углем.

Пер без особого успеха пытался развести огонь.

— Скорее всего, это послание от черных альвов, которые велят нам держаться подальше отсюда или повернуть назад. Не по душе мне все эти старые могильники, туманы и испарения. Кстати, твоему шутнику-маятнику еще не надоело нас дурачить?

Для скептика он как-то уж очень взволнованно следил за тем, как Бран с помощью маятника ищет нужное направление. Несколько раз Бран обошел вокруг камня, но так ничего и не добился. Он старался не обращать внимания на раздраженное фырканье Пера. Наконец в тихом отчаянье Бран прислонился к камню, глядя, как тонет в сумерках неприветливый край. Прямо на западе тянулась темная полоса болот и могильников, и над ней тяжело стелились полосы тумана, напомнившие Брану развалины призрачного горного форта. Он не мог поверить, чтобы Ингвольд могла добровольно избрать этот путь — от всей души он надеялся, что она вообще этого не сделала — но все же направил в эту сторону маятник, просто так, на всякий случай. Сердце его заколотилось: маятник начал описывать дугу, сужая ее в широкий круг, и движения его становились все четче и быстрее — несомненный признак того, что он верно определил расстояние. Бран поспешно сгреб маятник в кулак и сунул его в карман. У него пока еще не хватало духа сказать Перу, что в поисках Ингвольд им предстоит углубиться в самые глубокие и вязкие болота этого края.