Красное Село. Страницы истории - Пежемский Вячеслав Гелиевич. Страница 8

Где же находился сам погост с церковью, нам пока неизвестно. Карт дошведского периода не сохранилось. С. Тихомиров предполагал, что погост мог находиться на месте шведской усадьбы. Однако на шведских картах церкви в этом месте нет. В картах второй половины XVII в. можно найти две церкви. Одна – на территории современного Красного Села у деревни Новикова (Новикола), вторая – на горе Кирхгоф. Однако обе этих церкви – лютеранские, и были ли они поставлены на месте ранее существовавшей православной, неясно. П. Е. Сорокин предполагает, что на месте лютеранского кладбища на горе Кирхгоф мог располагаться древний административный центр и даже небольшое укрепление. Исследователь указывает на вал из камней «в виде кладки шириной около 3 м, сохранившийся на высоту до 0,5 м» [10]. Также П. Е. Сорокин указывает на имеющийся топонимический материал: некоторые деревни в окрестностях в названии имели прибавку «на городище» – например, Кургино (Kurcalla). Однако, на наш взгляд, на данный момент недостаточно данных, чтобы утверждать уверенно – погост находился на горе Кирхгоф. Собственно, и сам факт существования древней крепости также не подтвержден ни регулярными исследованиями, ни случайными находками. В связи с массовой застройкой, неоднократной сменой населения и явной недостаточностью источников по теме пока можно считать древний центр Дудоровского погоста не найденным. Несколько названий явно указывают на расположение деревень на склонах или в долинах между Дудоровскими возвышенностями, к ним приставлено дополнение «На подоле». Так, встречаются «на Подоле Ваалинин», «Аликино на Подоле», «в Гереси на Подоле» и две деревни просто «На Подоле». Также П. Е. Сорокин отмечает две деревни, которые в писцовых книгах упоминаются со словом «погост»: «Михалев погост» (возможно, Михайловка, к юго-западу от Красного Села) и «Потник погост». Вероятно, эти поселения имели некие административные функции. Также упомянуты две деревни Пелгуево, традиционно считающиеся владениями ижорского старейшины Пелгусия (Пелгуя). Впрочем, если это действительно было распространенным ижорским именем, то такая связь совершенно не обязательна: слова с суффиксами (-ово и – ево) могут означать не только имя владельца, но и имя основателя, владельца всего лишь двора, хутора в поселении. Деревни с похожими названиями (Pelcalla) локализуются к востоку, северо-востоку и юго-востоку от Кирхгофа.

Сложившаяся поселенческая структура определялась не только географическими условиями – высотами, доступностью воды, но и дорожной сетью. Древние пути, неизвестные по картам шведского периода, реконструируются с большим трудом. Однако ясно, что ямские тракты обходили Дудорово стороной. Они шли от Новгорода на Копорье и Орешек. П. Е. Сорокин связывает археологические памятники ижорского племени именно с существованием пути между Южным Приладожьем и Ижорским плато, вдоль которого и происходило расселение данного племени. Отрывочные сведения о древних дорогах можно найти в более поздних шведских документах. Есть на них второстепенная дорога от Ладоги через Лопский погост, Лисино, Ижорский погост, Славянку, Дудоровский погост, Кипенский погост к Копорью. Шведская же основная дорога шла от Нарвы через Копорье, ответвление через Ямбург, сходясь в районе Дудергофских высот, к устью Невы, Нотебургу, Выборгу. Еще одна дорога проходила вдоль берегового уступа, под ним, по трассе старой Петергофской (Приморской) дороги. По словам П. Е. Сорокина, шведские власти намеренно не строили дорог в районе русско-шведской границы, чтобы затруднить в случае войны русским войскам продвижение к жизненно важным объектам – городам и крепостям [11].

Необходимо уделить внимание и гидросистеме микрорегиона, ибо в этот период она сильно меняется, предопределяя развитие в XVIII в. и даже предвещая появление Красного Села. Речь идет об озерах и плотинах на реке Лиге (Дудергофке). Вопрос о датировке появления Дудергофского озера представляется нам интересным. Рубежом здесь выступает начало XVIII в. Возникают одна за другой две фабрики, что приводит к появлению второго и третьего озер – Долгого и Безымянного. Таким образом, в начале XVIII в. Дудергофское озеро достоверно существует. Но когда появилась здесь мельница? Когда возникло первое озеро? До начала XVIII в. или только со строительством бумажной фабрики? Ответить помогут старые карты.

На карте XVI в. Исаака Массы (голландский купец и дипломат, автор мемуаров о Московии и карт Восточной Европы) озера нет, указано только русское название – Дудеров. Но заметим, что подробность карты такая, что озера могли и не занести на нее. Самая старая из карт с озером, которую удалось найти, восходит к тридцатым годам XVII в. На ней мы видим озеро, и этого достаточно. Следовательно, и озеро, и мельница появились в допетровский период. Также ясно, что, мельница связана либо с хозяйственной деятельностью при шведах, либо с более ранним этапом, когда эта местность называлась не Дудергоф, а Дудорово.

Карта конца XVII в. (составил штабс-капитан Генштаба Бергенгейм 1-й на основе шведских межевых планов, переданных в 1809 г. во исполнение условий заключенного за 90 лет до того Ништадтского мира) четко показывает не только само озеро, но и береговую линию. С какой степенью достоверности, это вопрос. Однако становится ясно, что остатки старой мельницы можно искать не только в Дудергофском, но и в Долгом, и даже в южной части Безымянного озера. На карте 1727 г. мы видим все еще одно озеро, а на карте 1777 г. – уже три, а также две фабрики. Процесс освоения берегов реки Дудергофки идет полным ходом. В качестве рабочей гипотезы можно предположить время возникновения первого озера: конец XVI – начало XVII вв. Такая широкая датировка позволяет предполагать, что первое озеро и первая плотина были созданы или русскими поселенцами, или шведскими, под власть которых наш край попал в первой четверти XVII в.

Карта 1914 г. дает нам возможность сравнить современные берега и сложившуюся на тот период береговую линию. Это важно, потому что в 1944 г. во время штурма Красного Села плотины были взорваны немцами. Некоторое время Дудергофка текла по старому руслу. Едва ли тогда кто-нибудь обратил внимание на следы старых построек или еще какие-нибудь детали (артефакты), появившиеся из-под воды. Однако сам факт спуска воды нужно учитывать. Впрочем, сравнивая карту 1914 г. с современными картами, мы видим, что сильных изменений береговая линия не претерпела. Спутниковые снимки озер дают важную и интересную информацию. Прекрасно просматриваются старые русла и их берега в Дудергофском озере. Фактически мы получаем точное расположение береговой линии до начала хозяйственной деятельности – строительства мельницы. Хорошо видно и дно Долгого озера. А вот вода Безымянного озера сильно загрязнена, и старое русло там не просматривается.

Под шведской короной

Во второй половине XVI в. Россия попала в сложную внешнеполитическую ситуацию. Ливонская война, начавшаяся для Московского правительства вполне успешно, в итоге привела к плачевному результату. Вместо слабого противника – Ливонского ордена – Россия столкнулась с двумя очень серьезными – Швецией и Речью Посполитой, включавшей в себя Польшу и Литву. В результате перемирия 1583 г. у России остался очень скромный участок Балтийского побережья от реки Стрелки до реки Сестры, тем не менее включавший в себя Невское устье. Ударила по землям Приневья и опричнина с «Новгородским разгромом». «К Нарве и к шведской границе – к Ладожскому озеру – он [царь] отправил начальных и воинских людей и приказал забирать у русских и уничтожать все их имущество, и многое было брошено в воду, а многое сожжено. В эту пору было убито столько тысяч духовных и мирян, что никогда ни о чем подобном и не слыхивали на Руси», – писал в своих «Записках о Московии» немецкий авантюрист Генрих Штаден, служивший в ту пору в опричном войске. В «Обыскной книге Спасского Городенского погоста 7081 (1573) года» засвидетельствовано, что владения боярина Ивана Хорошева в устье Охты запустели в 1570 г. «…от опричного правежу Темеша Бастанова». То, что в 70-х годах не до конца разорили опричники, сразу же вслед за ними разорили шведы, организовавшие несколько походов на территорию края в конце Ливонской войны.