Сказка про попаданца (СИ) - "Пантелей". Страница 43
Русь строит-пашет-сеет-жнёт. Заселяет новые земли по имперскому образцу, перемешивая русских с немцами, пруссами, ляхами, чухонцами и прочей чудью белоглазой. Расселяет незаконные поселения воровских казаков из Днепровского Запорожья, не всегда миром, но тут уже горе побеждённым. Много крови казачки с Руси попили, во всех набегах крымчаков и ногайцев участвовали, так что обид к ним накопилось выше крыши. Пусть ещё спасибо скажут, что убивать не стали, а только переселять на восток, в Поволжье. Там, оторванные от корней, они уже станут лояльными подданными, самыми русскими среди переселенцев.
Что ещё? У Василия Ивановича и Марии Генриховны родилась дочь — Софья Васильевна. Событие в общем-то рядовое, если бы не одно но. Жизнь Марии Генриховны и Софьи Васильевны спас инкский медикус-многостаночник, в том числе акушер и хирург, Уайна Чатко, сделавший кесарево сечение матери. Что в этом такого особенного? Рядовая ведь операция. Так время-то на дворе сейчас какое? Самое, что ни на есть, мракобесное время. На всё здесь у них воля божья и всякое такое. Допустить мужчину к роженице, хоть бы и доктора… здесь такое пока просто немыслимо, а Василий Иванович решился, чем и спас жену с дочерью. На всё воля божья? Значит и на это тоже. Честь ему за это и хвала.
А медиков на Русь нужно отправить побольше и побыстрее. Вот с войском и поплывут. И учителя для Ивана Васильевича тоже. Пока доберутся — ему уже три года исполнится, самое лучшее время для обучения языкам. В таком возрасте они все «зайдут» как родные.
Интерлюдия. 7 ноября 1527 года.
Жоржи ди Менезиш стоял на шканцах «винджаммера» «Ахура Мазда», флагмана эскадры из восьми огромных, однотипных, пятимачтовых кораблей, серии «винджаммер-три» и наслаждался выпавшей и на его долю удачей.
Практически сразу, после общения с инкским адмиралом, графом Родриго Пике де Пуно, Жоржи ди Менезиш покинул португальский флот Восточных морей. Он довёл свою каравеллу «Сан-Пауло» до Гоа, где подал губернатору Индии прошение об отставке, не объясняя причин. Дон Лопу Важ де Сампаю эти причины выяснять и не пытался, наплевать ему было на причины, по которым один из почти сотни капитанов, подчинённого ему флота, выходит в отставку. В королевстве Португалия очень много отличных моряков, которые будут только рады освободившейся вакансии капитана. Губернатор задал несколько вопросов по поводу торговой фактории Империи Инков на Цейлоне и отпустил с миром.
До Португалии, бывший капитан Жоржи ди Менезиш добирался почти полгода. Каравелла «Сан-Педро», на которую он сел в качестве пассажира, дважды ремонтировалась после попаданий в сильные штормы. Первый раз в форте Эспириту-Санту, в устье одноимённой реки на юго-восточном побережье Африки, а второй — в самом настоящем городе Лас-Пальмас, на бывшем испанском, а теперь имперском острове Гран-Канария, столице графства Канариас.
В Лас-Пальмасе, Жоржи ди Менезиш уже бывал. Четыре года назад, он останавливался здесь для пополнения припасов, прежде всего воды, на пути в португальскую Индию. Тогда это был невзрачный посёлок вокруг совсем небольшого форта, а сейчас настоящий город, тысяч на пять жителей, и порт, с причалом, пусть пока и деревянным. А ведь здесь два года хозяйничали пираты, Империя пришла на Канарские острова совсем недавно, всего полтора года назад.
В Лас-Пальмасе, Жоржи ди Менезишу повезло познакомиться с ещё одним инкским адмиралом. Вице-адмиралом Атлантического флота, графом Тако Котага де Канариас, владетелем всего Канарского архипелага. Ничего себе у них в Империи графства…
Прочитав рекомендательное письмо адмирала Тихого океана, граф де Канариас был чрезвычайно любезен, угостил великолепным обедом, с шоколадом и бесподобной французской выпечкой на десерт, и посоветовал маршрут в Империю.
Из Португалии нужно будет добраться до Альмерии, оттуда самое частое сообщение с Маракайбо. Каждый месяц, по расписанию, уходит регулярный рейс, а ещё случаются дипломатические и навалом всяких частных торгашей. В общем, больше недели ждать точно не придётся, в самом худшем случае. А ещё, любезный граф уверил, что с рекомендательным письмом от адмирала Родриго Пике, графа де Пуно, место в инкском флоте практически гарантировано; дал пару дельных советов — что выгоднее всего везти в Новый Свет и где лучше остановиться в Маракайбо; и предостерёг от покупки инкских товаров в Европе. Во-первый, они там почти вдвое дороже, а во-вторых, подделывают их всякие проходимцы безбожно.
Милейший человек, этот граф, хоть и язычник. Очень образованный, свободно общается по-испански, владеет английским и учит турецкий. Это помимо двух родных имперских языков, один из которых — «забытый язык богов», когда-то общий для всех людей на Земле. Только Инки сохранили этот язык! Точнее, только один из инков — их нынешний император Интико, что означает — Сын Солнца.
В Лиссабоне, Жоржи ди Менезиш подал прошение об исключении из подданства и, к своему немалому удивлению, был призван в королевский дворец и очень обстоятельно допрошен лично его величеством, Жуаном Третьим. Король не пенял на измену, изменил и изменил, сейчас половина Португалии мечтает в Новый Свет переселиться, благо, денег у них на это нет, а то бы сбежали, даже не попрощавшись. В Империи всех наделяют землёй, по сто гектаров, из которых минимум половина угодий — пашни, или выпаса, а столько в Португалии даже не все дворяне имеют, что уж тут про простолюдинов говорить.
Король вдумчиво и неторопливо, постоянно возвращаясь назад, расспрашивал отставного капитана, одного из полутора сотен своих капитанов, о впечатлениях от общения с имперцами. Личных впечатлениях об адмиралах, как о людях. Очень радушные — это как? Чему они на самом деле были рады? Насколько были щедры и почему? Считает ли граф Пуно своего императора Мессией? Странный допрос, очень странный, но король остался чем-то доволен и сделал бесценный подарок — поручил доставить своё личное письмо императору Интико Роки, с которым он, оказывается, знаком и даже приятельствует.
Оказывается, император три дня гостил у его величества в прошлом году, и оставил о себе в Лиссабоне очень добрую память. Особенно, своим оркестром — это для придворных, которые вспоминают те дивные вечера, с заметной тоской в глазах. С тоской и завистью к человеку, который получил хороший шанс устроиться на достойную службу в Империи. Придворных туда не приглашают. Только архитекторов, скульпторов и живописцев. А моряков? Не слыхали, вы первый такой баловень судьбы. Нет, испанцы Империи служат, это общеизвестный факт, но как они туда попали… это загадка.
В Альмерию, по личному совету самого короля, Жоржи ди Менезиш отправился посуху. Из Лиссабона, через Севилью и Гранаду, в чудесной инкской повозке, с откидной крышей и очень плавным ходом, называемой «подрессоренным кабриолетом». Эта повозка буквально парила над дорогой, как корабль над волнами, мягко покачиваясь, при довольно высокой скорости — экипаж почти всю дорогу тянули рысью. Узлов пять-шесть, не меньше. Волшебно!
Севилья цвела. В городе идеальный порядок, никто не выливает ночные горшки в уличные канавы, никто не выбрасывает в них мусор — теперь, по расписанию, каждый день, в одно и то же время, проезжают телеги, принимающие все отходы. За это приходится платить коммунальный сбор, но не слишком большой, за такую-то чистоту и благолепие в городе. В Севилье пахло цветами, как на лесной лужайке, а не как в нормальном городе. Ни одного нищего попрошайки, всех побирушек власти отлавливали и пристраивали к делу.
Тунеядство — преступление против Империи. Не тяжкое, на первый раз простят и найдут посильную работу, а вот на второй уже, в лучшем случае, переселение. За воровство же сразу казнят, а за разбой и другие тяжкие преступления казнят позорно — посажением в яму со свиньями. Кстати, к тяжким преступлениям относится и разжигание религиозной розни, поэтому чаще всего к свиньям сажают наглых дураков-монахов. Вчерашних инквизиторов, хозяев жизни. Поделом мерзавцам!
Гранада! Гранада-Гранада-Гранада моя! Город мечты. Жоржи ди Менезиша приняли гостем в португальском посольстве, в одном из готовых флигелей строящегося дворца, который, это уже видно, точно будет монументальней и роскошнее лиссабонского королевского дворца Либейра.