Путешествие в молодость (СИ) - Поляков Эдуард Павлович. Страница 55

Видимо слишком уж я сгустил краски. Марина даже дышать перестала. Заслушалась.

— Любое действо, имеющее хоть какое-то значение в судьбе человека, происходит не с бухты-барахты. Нужен толчок. Вот поговоришь ты с кем то, чисто из благих намерений, а собеседник твой и не задумывался об этом никогда. Такой пример нарисовался. Ты перенеслась в прошлое, нашла Чикатилу и давай его уму разуму учить. Что мол, насиловать и убивать — плохо. И между делом, проскальзывает у тебя, как бы, безобидная и совершенно воспитательная фраза: “Да и как можно девушку взять против её воли? Только псих от такого удовольствие получит!”.

— Чикатило, такой, почесал репу и только про удовольствие то и запомнил. На подкорку ему это записалось. И начинает его эта мысль терзать. Мучается-мучается человек, а потом решается и творит то, от чего ты отговаривала. И всё. Временная петля замкнулась. Отсчёт пошел. А виновата во всем этом безобразии — ты! — снова ткнул я пальцем в расстроенную Марину.

— А я-то тут при чем? — хлюпая носом, спросила она.

— Это я так, к примеру. Сегодня же ты у нас путешественница во времени, жаждущая исправить все косяки и предотвратить всё.

Достучался ли я до девичьего разума или все было впустую, я так и не понял. Марина отвернулась и, сопя в две дырочки, уставилась в ковер, висевший на стене.

— Я тебе даже примеры могу привести. Реальные, — хмыкнул я.

Девушка молчала.

— Вот смотри, если покопаться в биографиях, то практически у каждого исторического персонажа есть такой момент в жизни, когда ему как “обухом по голове дали”. Писец какой-то случился. И он такой, бац! И что-то кардинально меняет в себе или своем отношении ко всему. По моей теории получается, путешественник во времени решил изменить будущее в своих интересах и, вернувшись в прошлое, решил или устранить, или изменить судьбу этого человека, а соответственно и переписать всю историю. Но всё пошло именно так, как и было в реальности путешественника. То есть, попаданец создал не альтернативную историю, а свою реальность.

Видимо проняло девчонку. Она даже поежилась, но продолжила молчать. Я ей не мешал. Сидел тихо и даже не шевелился.

Пусть подумает.

— Это всё твои придумки, — бросила мне Марина, спустя минут пять. — Домыслы. Так в реальной жизни не бывает.

— И тут вы, юная леди, снова ошибаетесь, — обрадовался я. — Пример из жизни. Абсолютное большинство молодых людей бухать начали из-за интереса. Тупо интересно было, что это такое — похмелье. Загадка. И нафига тогда взрослые бухают, если потом так плохо. Лично я так в первый раз и попробовал самогон. Чисто ради эксперимента. Похмелье, как и следовало ожидать, не было. По началу. А когда понял, что такое этот бодун, оказалось поздно было пить боржоми.

— Ещё один пример из жизни, — вновь завелся я. — На одном из уроков учитель нам начал рассказывать, какое зло наркотики, как нариков ломает, и как они лежат в отключке, запускают себя, сопли и слюни пускают. И всякое такое в этом духе. Так самое интересное, что до этого урока лично я про наркотики и слыхом не слыхивал. А как узнал, так у меня дикий интерес появился, чего это за дрянь такая и почему все про это знают, а я нет. Несправедливость. Надо исправить. Спасибо судьбе, что не срослось. Не было у нас в деревне нариков. А когда в город перебрался, взрослее стал да и позабыл об этом.

Видимо, этот факт попал в самую точку. Случалась у Марины подобная ситуация в жизни. Видно это было. Вновь замолчала моя подруга и засопела в две дырочки.

— Не переживай так, милая леди, — успокоил я Марину. — Вот видишь, судьба послала тебе меня. Давай расценивать это, как знак или предупреждение от совершения чего-то страшного. И вообще, вдруг я сейчас мир от ядерного апокалипсиса спас, — нагонял я жути, подсаживаясь поближе.

— Ага, как же. Тоже мне спаситель, — хмыкнула Марина.

— А почему бы и нет, — прошептал я ей на ухо.

— Уйди, дурак, — взвизгнула подруга. Но было поздно. Губы встретились, руки сплелись, мы плюхнулись на кровать, и состыковка вновь прошла успешно.

И опять без презерватива.

Глава 26. Развлекуха по олдскулу

Солнце осветило горизонт —

Утро оборвало мой сладкий сон,

Я проснулся, я был поражён:

Ощутил годам урон.

Словно в первый раз я увидел свет,

Словно в первый раз я был им согрет,

Годы ощутил, хоть я и не дед —

Мне сегодня 30 лет!

“Сектор газа”

И хотя ни у меня, ни у Чижа сегодня тридцатилетнего юбилея не было, а на дворе, точнее в полях, был вечер, мы летели по пыльной дороге на моей верной “старушке” навстречу ветру и приключениям. И орали именно эту песню.

Ой, извините. Я опять слегка форсировал события. Восстанавливая хронологию.

Пять дней прошло и ничего интересного не случилось. Так, бухали по чуть-чуть. А как иначе? То один в гости зайдёт, то другой, то к зазнобе забегу.

Вот и это утро было ничем не примечательным, разве что бодун почти не ощущался. Хотя накануне я был практически трезв, и кишки подкручивало по привычке и по причине затянувшегося алко-марафона.

Утренние задания бабули были исполнены как по щелчку пальца, а с обеда я начал готовиться к вылазке на природу. Нашел в сарае свои старые бамбуковые удочки, поклянчил по соседям и нашел-таки леску, поплавки и крючки.

Привел свои древние снасти в божеский вид. И даже червяков накопал, попутно проведя среди кандидатов на крючок планёрку. Каждому червю объяснил, кого и какого размера я хочу на него поймать.

В детство в общем впал. Хотя бабка сказала, это больше на “белочку” похоже. Но мне было пофиг.

Всё шло к тому, что вечернюю зорьку сегодня я проведу в окружении огромных комаров на берегу реки. А если повезёт, то даже рыбы наловлю.

Не повезло. Не фортануло. Вмешался случай.

Я удочки уже к мотику примотал, рюкзак на спину закинул. Да на свою беду присел и закурил на дорожку. Это меня и сгубило.

Через пару затяжек во двор влетел взбудораженный Чиж.

— Санёк, дело есть. Нас тут, это. Поиграть и попеть нужно. На День рождения зовут, короче, — сбивчиво выпалил любитель обломать мои планы.

— И? — потребовал я продолжения.

— Чего и? — не въехал Чиж. — Ехать надо!

— Нахухуа? — попытался я вытянуть из балбеса весомый аргумент, который заставит меня отбросить желанный момент единения с природой, о котором я последние пять лет мечтал.

— Ну так, Миха же зовет, — аргументировал малой.

— А это кто? — начал терять я терпение.

— Хороший знакомый. В колледже вместе учились, пару раз в лагере вместе тусили. Батя у него высокий чин имеет, а сын просто хороший человек. А у Михи сегодня юбилей. Восемнадцать лет мужику стукнуло.

— Под майфун отпразднует. А если так хочется, один дуй, — отмахнулся я. — Я-то почти почётный предпенсионер из лихих девяностых и пьяных нулевых. Стесняюсь спросить, за каким хреном я на эту вписку припрусь? — начал злиться я.

Сегодня мне действительно, ну никак не хотелось тусить. Печень по утрам уже не ныла, а настоятельно требовала перерыва. Я её успокаивал, что сегодня точно всё, а вечером обязательно какая-нибудь херня случалась. Ну или я с кем-нибудь случался.

А на трезвую как-то…

Но балбес не сдавался. В красках, слезах и соплях обрисовал мне, что ему грозит за игнор такого приглашения. И авторитет его, с таким трудом заработанный, и весь прогресс и всё прочее, на что я его сподвиг. В общем, все накроется медным тазом. Если по культурному.

Я почесал репу, а потом погладил пузо в районе печени.

— Уболтал, чёрт языкастый, — сплюнул я, скидывая рюкзак. — Иди червей на волю выпускай, гринписовец долбанный.

— А с какого момента я гринписовцем то стал? — завис Чиж.

— С того самого, как полсотни невинных обитателей навозной кучи от неминуемой гибели в пасти речных рыб спас, — буркнул я. — Куда поедем то хоть?