Путешествие в молодость (СИ) - Поляков Эдуард Павлович. Страница 64
“Помоги гитара мне,
Ты одна моя подруга.
Не изменишь, лишь ты мне
И заменишь мне ты друга.
Раны на душе ты зальешь,
Песенкой, любою весёлой.
Никогда ты мне не даешь
Повода забыть тебя снова.”
Чиж взял финальный аккорд и, с силой ударив по струнам, с наслаждением слушал постепенно затухающие ноты.
— Ну как? — заискивающе улыбаясь, спросил он у меня.
— Для дебюта — неплохо. А если в целом… Вам бы молодой человек словарный запас расширить. Над рифмой поработать, — затягиваясь табачным дымом, выдал я вердикт.
Малой явно не такого отзыва ожидал.
— Да погоди ты обижаться, — успокоил я его, разливая по третьей. — Идея в тексте есть. На музыку, пусть она и примитивная, слова нормально ложатся. Три блатных аккорда — наше всё. Больше и не нужно. Текст чуть поглубже проработай и будет норм. Такая чисто пацанская песня получится! — заверил я. — За творчество.
Мы чокнулись и выпили. Как это ни странно, но со временем эффект афродизиака наш самогон утратил. Или мы припились. Так что киряли мы без оглядки и опасения, что поутру проснемся в объятиях какого-нибудь местного крокодила.
— Хочешь, я тебе главный эффект хита открою? — приобняв Чижа, поинтересовался я.
В душе у меня в этот момент такой кайф, такое всевселенское счастье творилось. Словами не передать. А поделиться хотелось.
— Давай, — обрадовался малой.
— Смотри, зачем пацаны на гитаре учатся играть, пальцы в кровь сбивают, кучу времени тратят. А потом, бах, проходит несколько лет и инструмент уже на стене пылится. И берут его только по праздникам. Как думаешь?
Чиж задумался.
— Для себя. Наверное, чтобы друзей порадовать, девчонку поразить, — предположил он.
— Почти, — ухмыльнулся я. — У меня есть два мнения на эту тему. Первое — это действительно для себя. Из таких и вырастают настоящие музыканты. А второй вариант — самоутверждение. Абсолютное большинство начинают терзать струны, чтобы самоутвердится. Крепко в головах юношеских сидит миф, что на гитариста тёлочки сами вешаются. Полностью опровергать эту теорию не буду. Такое тоже случается, но редко. А побочный эффект — если хоть немного получается, то в компании ты не последним перцем будешь. Опять же, подросток увереннее становится и в будущем это ему на пользу идет.
Я делился со своим юным другом не только соображениями и накопленным опытом, но и тем, что терзало меня долгие годы. Последние пять лет я себя не мог простить, что забросил гитару, сочинительство.
Мог бы сейчас лабать кавера или даже свои песни в каком-нибудь зачуханном кабаке и кайфовать от того, что бухой в соплю слушатель что-то там мычит. То ли пытается подпевать, то ли не по нраву ему что-то.
А потом затянул пару проверенных хитов, пусть даже чужих, и тебя эта пьяная публика уже на руках носить готова. Каждый с тобой выпить хочет. Зауважали, одним словом.
Нечто подобное уже было. В Любавино. Мне потом, правда, чуть череп не проломили.
Но кайф то я ощутил.
Нужным и востребованным себя почувствовал. Впервые за последние пять лет вкус жизни почувствовал.
Но это было в деревне. Где местные не избалованы всякими развлечениями. А в городе так уже и не проканает.
Хотя…
— Филин, про самоутверждение я понял. А секрет то в чём? — вырвал меня из раздумий Чиж.
— А? Какой секрет? — затупил я.
— Хита, — растерянно протянул малой.
— Так, я же тебе говорю, чтобы текст девчонкам понравился. Про любовь там, как парень на всё готов ради неё. А ещё лучше, как чувак без неё страдает. Девки же, когда песню слушают, они всё на себя проецируют. Сидит она такая и представляет, что это про неё. И если текст жизненный, то ты на волне. А вторая сторона этой медали — пацаны на тебя ровняться начнут. Они же тоже хотят женского внимания. Но это всё теория из прошлого. Так сказать, рецепт народного хита. В пример, тут “Сектор” можно привести. Почему Хоя слушали и до сих пор каждый второй гитарист его песни играет, хотя он про чистые и светлые чувства не пел?
Чиж завис.
— Да потому что он о жизни пел. Потому что почти в каждой песне каждый нормальный пацан себя видел! — улыбнулся я. — Вот так вот.
— А секрет то в чём?
— Да ни в чём? — начал злиться я. — Напиши песню, в которой ты расскажешь, как мандавошек подхватил, или как к Мишане на днюху съездили. Или как Ксюху натянул. Так сказать, поделись опытом.
— Хм, — задумался малой. — А про Ксюху, это идея. Что-то давненько не держал я в руках пышную женскую грудь…
— И? — не въехал я.
— Ну да, — заржал Чиж. — Погнали в Любавино. Там сегодня кабак открывается. Какому-то городскому дебилу это показалось хорошей идеей, — лыбился малой. — Второе, после местного клуба, культурное заведение будет. Сегодня весь любавинский бомонд там будет. Приключения гарантированы! Заводи “старушку”, погнали контент для песен мутить.
И ведь зацепил он меня. Пять минут назад не хотел никуда ехать, а после таких новостей руки сами сгребали всё, что в дороге понадобиться может. Меня даже пустые карманы не насторожили.
— Давай на посошок, — подмигнул я другану, разлив по пятьдесят.
— Будем, — подхватил малой. — Только ты это. Если я к Аньке подкатывать начну, хоть по морде мне бей, а уединяться с ней не пускай. Только-только чесаться перестало.
— Свежо придание, да верится с трудом, — усмехнулся я. — Ты мне лучше расскажи, с какого ты её там встретить то надеешься? И второе, а как же тётя Ксюха? — попробовал я подловить мальца.
Мой вопрос Бухаринского секс-символа ни разу даже и не удивил. Он наоборот, чуть ли не заржал в голос.
— Ксюха — хороша. Если ты понимаешь, о чём я, — подмигнул мне малой. — А Анька… Она решила, как кое-кто из нас, сменить обстановку, обнулиться, уйти в отрыв, наверстать упущенное и всё в таком духе. Короче, решила она вспомнить хиповскую юность и ломанула в деревню к тётке. Не заладилось у неё с роднёй только. Вот и хиппует где придётся, — просвещал меня Чиж.
— А самое интересное, что в полях то она, по ходу, благодаря бате нарисовалась. Лично она так прелюдию к нашей встрече описала: «Да есть тут козёл один. Обещал подвезти, а как понял, что карася попарить ему не удастся, свалил в закат». А она в полях осталась, — на серьёзных щах заверил меня дружан.
— Ну да, ну да. Совсем ни разу не попарил, — заржал я, вспоминая ночной фермерский променад в частную клинику.
Глава 30. Кабаки и бабы
А если хочешь ты отметить день рождения хорошо,
Иди в кабак!
А если хочешь хорошо со своей девчонкой отдохнуть,
Иди в кабак!
А если хочешь чтоб от улыбки треснула щека,
Иди в кабак!
Если хочешь этот вечер ты запомнить на всю жизнь,
Иди в кабак!
“Сектор газа”.
Орал я не жалея глотки основную строчку, а Чиж вдохновлёно дополнял: “Иди в кабак”. Потом я опять задавался вопросом, а Чиж уверял: “Иди в кабак”.
Так мы и ехали. Точнее летели на моей верной «старушке» по полевой дороге, подставляя встречному ветру свои пьяные и довольные морды. И как я ни накручивал ручку газа, а наши вдохновленные души летели впереди мотика.
Именно так мне в тот момент казалось.
До пункта назначения домчали мы быстро. Новое заведение нашли без труда. По пьяным воплям и отзвукам музыки сориентировались.
Городской инвестор, видать, рассчитывал на постоянный интерес гостей к этой деревеньке. Или решил превратить Любавино в мекку сельского туризма.
Именно такие выводы нарисовались в моей голове, когда я взором опытного рекламщика оценил фасад здания, а потом и внутренний интерьер клуба.
Снаружи это был сарай — сараем, с криво прибитой табличкой, информирующей, что сие место отныне именуется “Горячий стручок». Чуть пониже висела ещё одна дощечка с наскальным рисунком, расшифровав который мы поняли, что «Стручок» — это культурное заведение в стиле лофт и работает ежедневно с семи вечера до пяти утра.