Долорес Клейборн - Кинг Стивен. Страница 45

— Миссис Сент-Джордж, известно ли вам, в каком именно направлении в тот день дул ветер?

Это было, как в тот день в ноябре 1962 года, когда я отыскала заброшенный колодец, чуть не свалившись туда, — мне показалось, что я услышала тот же самый треск, — и я подумала: «Ты должна быть осторожной, Долорес Клейборн; ты должна быть — о! — очень осторожной. Сегодня здесь полно колодцев, и этот человек знает месторасположение каждого из них».

— Нет, — сказала я, — я не знаю. — А когда я не знаю, откуда дует ветер, это значит, что день очень тихий.

— Действительно, был всего лишь легкий бриз, — попытался вмешаться Гаррет, но Мак-Олиф движением руки остановил его.

— Ветер дул с запада, — сказал он. — Западный ветер, западный бриз, если вам так больше нравится, от семи до девяти миль в час, с порывами до пятнадцати. Мне кажется очень странным, миссис Сент-Джордж, что ветер не донес до вас криков вашего мужа, когда вы стояли на Русском Лугу в какой-то полумиле от него.

Секунды три я молчала. Я решила мысленно считать до трех, прежде чем отвечать на любой из его вопросов. Это удержит меня от излишней торопливости, расплатой за которую будет падение в одну из ям, которые он вырыл для меня. Но Мак-Олиф, должно быть, подумал, что своим вопросом лишил меня дара речи, потому что подался вперед на своем стуле, и я клянусь и присягаю, что на секунду или две его глаза из ярко-голубых превратились в ослепительно-белые.

— Меня это не удивляет, — возразила я. — Во-первых, семь миль в час — это не больше, чем легкое дуновение ветерка в сырой и душный день. Во-вторых, в бухте находилось больше тысячи лодок, и все они сигналили и перекликались гудками. И откуда вам известно, что он вообще кричал? Вы ведь не слышали этого.

Разочарованный, он откинулся назад.

— Это вполне разумный довод, — признал он. — Мы знаем, что падение само по себе не убило его, и, согласно результатам медицинского освидетельствования, он еще какое-то время находился в сознании. Миссис Сент-Джордж, если бы вы упали в заброшенный колодец и у вас были бы переломаны все кости, разве вы не стали бы звать на помощь?

Я дала себе трехсекундную передышку, а потом ответила:

— Но ведь это не я упала в колодец, доктор Мак-Олиф. Упал Джо, а он был пьян.

— Да, — согласился доктор Мак-Олиф. — Вы купили ему бутылку шотландского виски, хотя все, с кем я разговаривал, утверждали, что вы терпеть не могли, когда ваш муж пил; вы купили ему бутылку, несмотря на то что в пьяном виде он становился невыносимым и драчливым; вы купили ему бутылку, и он не просто выпил, он напился. Он был очень пьян. У него был полон рот крови, вся его рубашка была залита кровью. Сопоставление этого факта с тем, что у него были переломаны ребра и повреждены легкие, наводит на мысль… Знаете, что это предполагает?

Раз, моя лошадка… два, моя лошадка… три, моя лошадка.

— Нет, — ответила я

— Несколько переломанных ребер проткнули его легкие. Такие разрывы всегда приводят к кровотечению, но очень редко к такому обильному. Такое кровотечение, должен вам сказать, могли вызвать только продолжительные крики с риском для жизни.

— Так он и сказал, Энди, — с риском.

Это не было вопросом, но я все равно сосчитала до трех, прежде чем сказать:

— Значит, вы думаете, что он звал на помощь, насколько я поняла из ваших слов.

— Нет, мадам, — убежденно ответил он. — Я не просто так думаю, я уверен в этом.

В этот раз я не стала выжидать.

— Доктор Мак-Олиф, — твердо спросила я, — уж не считаете ли вы, что это я столкнула своего мужа в этот колодец?

Это немного поколебало его. Его глаза-прожекторы замигали и как-то потускнели на несколько секунд. Он повертел свою трубку в руках, потом снова всунул ее в рот и затянулся, все это время пытаясь решить, как ему быть с этим.

Но тут заговорил Гаррет. Лицо его было красным, как редиска.

— Долорес, — сказал он, — я уверен, что никто не думает… никто даже не рассматривает возможность того, что…

— Я, — прервал его Мак-Олиф. На несколько секунд мне удалось отвести его поезд на запасной путь, но я поняла, что ему без особого труда удалось вернуть его на центральную магистраль. — Я рассматриваю такую возможность. Поймите, миссис Сент-Джордж, это входит в мои служебные обязанности.

— Ох, да бросьте вы называть меня миссис Сент-Джордж! — сказала я. — Если уж вы обвиняете меня в том, что сначала я столкнула своего мужа в колодец, а потом стояла и слушала его крики о помощи, так уж зовите меня просто Долорес.

Честно говоря, я не пыталась загнать его в угол в этот раз, Энди, но будь я проклята, если мне не удалось это — второй раз за такой короткий промежуток. Сомневаюсь, что подобное случалось с ним с тех пор, как он окончил медицинский факультет.

— Никто ни в чем вас не обвиняет, миссис Сент-Джордж, — как-то сдавленно произнес он, но в глазах его промелькнуло: «По крайней мере, пока».

— Ну что ж, это хорошо, — сказала я, — Потому что мысль, что я могла столкнуть Джо в колодец, просто глупа. Он весил больше меня фунтов на пятьдесят — а может быть, даже намного больше. За последние несколько лет он сильно поправился. К тому же он не боялся пускать в ход кулаки, если кто-то вставал на его пути. Я говорю это вам как его жена, а я была ею больше шестнадцати лет, но любой может сказать вам то же самое.

Конечно, Джо давно уже не бил меня, но я никогда не пыталась изменить общее мнение, сложившееся на острове, что он поколачивает меня. И теперь, когда внимательные глаза Мак-Олифа пытались пробуравить меня насквозь, я была чертовски рада этому.

— Никто не говорит, что вы столкнули его в колодец, — произнес шотландец. Теперь он уже быстренько отступал. По выражению его лица было видно, что он знает об этом, но не имеет ни малейшего представления, как это произошло. Его лицо говорило, что это я должна была отступать. — Но ведь он же кричал. Он долго взывал о помощи — возможно, несколько часов — к тому же достаточно громко.

Раз, моя лошадка… два, моя лошадка… три.

— Возможно, теперь я понимаю вас, — сказала я. — Возможно, вы думаете, что он случайно провалился в колодец, но я, услышав его крики, притворилась глухой. Ведь на это вы намекаете?

По его лицу я поняла, что именно так он считает. Я также видела, что он в бешенстве от того, что все идет не так, как он предполагал, не так, как это происходило всегда на подобных беседах. Крошечные красные пятнышки появились на его щеках. Я обрадовалась, увидев их, потому что очень хотела, чтобы он вышел из себя. С людьми типа Мак-Олифа намного легче управляться, когда они в бешенстве, потому что они привыкли сохранять хладнокровие и самообладание, тогда как их собеседники теряют их.

— Миссис Сент-Джордж, будет очень трудно достичь чего-нибудь, если вы будете отвечать вопросом на вопрос.

— Почему же вы не задаете вопросов, доктор Мак-Олиф? — широко раскрыв глаза, сказала я. — Вы сказали мне, что Джо кричал — «взывал», как вы выразились, — поэтому я просто спросила…

— Хорошо, хорошо, — прервал он меня и опустил свою трубку на пепельницу Гаррета с такой силой, что она звякнула. Теперь глаза его сверкали, а на лбу появилась полоска такого же красного цвета, как и пятна на щеках. — Вы слышали, как он звал на помощь, миссис Сент-Джордж?

Раз, моя лошадка… два, моя лошадка…

— Джон, я не думаю, что есть хоть какие-то основания так изводить бедную женщину, — вмешался Гаррет. Голос его звучал еще более смущенно, но провалиться мне на этом месте, если это снова не пробило брешь в игре шотландца. Я чуть не рассмеялась. Мне не поздоровилось бы, если бы я сделала это, но все равно мне было смешно.

Мак-Олиф метнул на Гаррета разъяренный взгляд:

— Вы согласились доверить это дело мне!

Бедный старина Гаррет так резко отпрянул от него, что чуть не упал со своего стула; я уверена, что он проклинал себя.

— Хорошо, хорошо, не нужно подливать масла в огонь, — примирительно пробормотал он.