Восхождение язычника 3 (СИ) - Шимохин Дмитрий. Страница 21

Вдруг раздался непонятный мне крик, хотя по интонации и самой ситуации можно догадаться, что нам кричат.

Наверняка что-то вроде «сдавайтесь, не сопротивляйтесь, сложите оружие, и будете вы целы и живы. Товар отберем, а самих отпустим». Вот только я сомневаюсь, скорей всего, свяжут да похолопят и продадут или прирежут. А сами будут ждать следующего торговца, деля добычу.

Драккар уже в пятнадцати метрах от нас, я же призвал силу ветра.

«Ждем, ждем», — билось у меня в голове. А я готов был уже сорваться и ударить, но нет, бить надо наверняка, пусть еще приблизятся.

Когда чужое судно подошло на семь метров, я понял, пора!

Резко поднявшись, я словно вырос над щитами, представляя из себя отличную мишень. Пара мгновений, и в нашу сторону полетят крюки, и мы столкнемся бортами.

А вокруг меня уже начала плясать стихия, взмах руки, и в сторону вражеского драккара летит воздушный таран.

Борт драккара будто взорвался тысячами щепок, летящих в разные стороны, калеча и раня людей. В уши бьет крик и ор, я слышу, как деревянные щепки стучат по нашим щитам, а до меня они не добираются, потоки ветра вокруг сносят их в сторону.

Мало, надо добавить, и вновь по мановению моей руки несётся воздушный таран, осушая мой источник на четверть.

Драккар же начал под крики людей наполняться водой и крениться в нашу сторону.

— Весла, — разнесся мой крик, — вперед. Надо уходить чуть вперед, чтобы нас не зацепило.

Воины на драккаре уже не опасны, они пытаются спасти свои жизни, сигая в воду, освобождаясь от оружия и брони. До берега метров пятьсот, может, и получится доплыть кому и спасти свои жизни.

Только я не дам им этого шанса.

Народ побросал щиты и быстро уселся за весла. И мощным рывком ладья ушла вперед. А дальше мы кружили у идущего ко дну драккара. И тем, кто не утонул сам, мы помогали. Удар веслом по голове пловца, и он присоединялся к другим утопленникам. Они что-то кричали, кто-то пытался плыть под водой, иногда поднимаясь на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха, но мы были тут как тут, и от весла никто не ушел. По крайней мере, я не заметил.

— Правь к берегу, — отдал я приказ. Отдохнуть не мешало, да и посмотреть на стоянку этих морских разбойников тоже хотелось, может, что интересное найдем.

Но, к сожалению, кроме лагеря со съестными припасами, ничего обнаружить не удалось, видимо, мы оказались первыми, на кого решили эти ребята поохотиться. Устроив себе отдых в этом лагере и переночевав, с утра отправились в дальнейший путь.

Мне приходилось с помощью дара наполнять ветром паруса, давая людям отдых, иначе пришлось бы каждый раз приставать к берегу или ждать попутного ветра, а это явно бы увеличило время пути до дома.

Иногда останавливались в местных деревнях, где нам с удовольствием продавали свежие продукты или обменивали их на какие-то мелочи.

Так и плыли вдоль берега и мимо мелких островов, а дальше мы оказались в большом заливе, и я никак не мог вспомнить, что мы его проходили с дядей. Спустя пару минут размышлений пришло понимание, что эти острова мы обогнули, прошли прямо, мимо этого залива.

Посредине этого залива большая река впадала в море, и на одном из ее берегов высился небольшой городишко. На причале, близ которого стояло с полсотни разных суденышек.

Я не смог пройти мимо и приказал править к городку.

Городок был торговый, защищен деревянной стеной, и даже своя небольшая крепость в нем имелась. А как позже выяснилось, город имел название Даугав в честь реки, на которой он стоял.

А торговцев хватало разных, и северяне, и наши поморяне были, а также ободриты и лютичи, и прочие, в том числе и германцы с прусами.

Остановившись в таверне вечером, за чаркой хмельного меда я разговорился с одним из торговцев, что был из Волина.

И он мне рассказал более подробно об этом месте, а так же что чуть дальше есть еще один торговый городок с таким же названием и что по этой реке можно добраться до Полоцка, а дальше и до Днепра и ромеев. В общем, это весьма удобный торговый путь, и многие северяне им пользуются, проходя здесь и сокращая свою дорогу. А не через Новгород идут, ведь стоит перейти моря, как они будут в родных краях.

Я же, получив эту исчерпывающую информацию, начал думать, и в какой-то момент у меня в голове щелкнуло. Рига, черт возьми, эти города — предшественники Риги. Весьма удобно расположенного города. Если не ошибаюсь, он даже в Ганзейский союз входил, как и Новгород.

Я же огляделся вокруг, по сравнению с даже сегодняшним Новгородом, это деревня. А ведь у города был потенциал в развитии, хоть в военном, хоть в финансовом. Да черт возьми, это торговые ворота. И я сделал себе зарубку в памяти на будущее.

Интересно, а что дядя этим путем не пользуется? Явно же знает, не может не знать, надо расспросить.

Город расположился на земле народа ливов, и, по правде, что это за такой народ, я не смог понять. В своей реальности я о таком и не слыхивал, да и не помнил. Не историк ведь, так, по верхушке помню, и то хорошо.

Пополнив припасы, мы двинулись в дальнейший путь.

А дальше лежали земли пруссов, с их поселками и городками, вот туда я опасался заходить, все-таки между нами отношения натянуты. Вроде и торгуем друг с другом, но и в набеги ходить не чураемся.

А вот и пошли знакомые и почти родные места, поморские земли. Так что таиться больше не надо было.

Ладья уткнулась в песок, а я смотрел на город Устка. Уже можно кричать, что я дома, или еще нет? Плевать.

— Я вернулся, — выдохнул я и первым спрыгнул на песок.

А к нам из града спешил вооруженный десяток храмовой стражи, посмотреть, кого это нелегкая принесла.

А народ, что до этого на берегу занимался делами, наоборот, откатился под стены города, готовый юркнуть в ворота от опасности.

Ведь непонятно, кто это? Может, мирные торговцы, а может, бродяги какие, которые решили пограбить город. И того, что они на одной ладье, мало ли?

Я же всматривался в лица приближающихся стражей. А после того как убедился, что моего батюшки там нет, еле заметно выдохнул, не хотелось получить взбучку при моих людях. А в том, что отец мне ее устроит, я не сомневался. Я ведь сломал его планы насчет свадьбы, да и никаким образом не предупредил.

Среди стражи были знакомцы, в том числе и один из тех, с кем я бился плечом к плечу против данов.

Я щерился во все тридцать два зуба, глядя на них.

А они, видя такую реакцию, насторожились и начали оглядываться.

— Вы кто будете? — раздался вопрос с их стороны.

— Неужто не признаете, — я развел руками, давая себя получше рассмотреть.

Они вгляделись в меня, а после насупились, и вперед вышел страж. Кажется, это был Храбр, видел я его пару раз.

— Ты на вопрос ответствуй, а не загадками говори.

— Дубыня, али и ты меня не признаешь? — с усмешкой произнес я.

А Дубыня лишь хмурился, пытаясь во мне проглядеть дырку.

М-да уж, придется давать подсказку.

— Али забыл уже, как вместе данов били стрелами, вон из того подлеска, — и я указал рукой.

Тут его лицо озарило понимание, а после и улыбка.

— Яромир, я тебя и не признал, это Яромир, сын Велерада, что от женить бы, аж в сам Царьград сбег, — начал он смеяться. А там и другие к нему присоединились.

— Какой стал, настоящий воин, вот я и не признал, — выдал он. Приблизившись, Дубыня хлопнул меня по плечу.

Я же горделиво расправил грудь.

А стражи, смеясь и шутя на мой счет, направились обратно в град.

— А это кто? — оставшийся рядом Дубыня кивнул на ладью.

— Мои люди, и ладья тоже моя.

— О как, — задумчиво протянул Дубыня. От его взгляда не укрылось, что ладья наполнена товаром, в руках у моих людей каплевидные щиты.

— Рознег у себя или в храме? — решил уточнить я.

— С утра в храме был, но вроде как вернулся. Ты к нему сейчас или сразу домой?

— К нему, — только кивнул я.