Хозяйка таверны «ГастроГном» (СИ) - Ткаченко Сусанна "Санна Сью". Страница 41

Но повозка опустилась на каменную площадь, и я вдруг поняла, что не так уж сильно я и боюсь ужасных слуг Владыки. Куда больше я страшусь его самого.

– А где их души? – спросила тихонько, когда Дин открыл дверь повозки, спустился и подал мне руку.

– Мечутся в Тонком мире, наверное. Тут везде стоит защита от их проникновения, так что с уверенностью сказать не могу.

А моя вторая врождённая способность – интуиция – вдруг напряглась, как будто нащупала что-то важное, но никак не могла ухватить суть и сообщить мне. Чувство это было неприятным: раздражающим и выматывающим. Я поморщилась и тяжело оперлась на подставленную ладонь. Мне в этом месте стало трудно дышать. Я сомневалась в том, что выдержу пять дней в подобной обстановке, и отчаянно трусила.

– Так, не отпускай мою руку, – скомандовал тихо Вардин и весь будто подобрался, – отец наблюдает. Я чувствую его взгляд. Он пытается тебя прощупать.

Лично я никого, кроме бездушных, поблизости не видела, но Дину верила и вцепилась в него мёртвой – не при зомби будет сказано – хваткой. Рука об руку мы шагнули к лестнице и чинно направились к дверям. С каждой ступенькой мне становилось легче – видимо, мы уходили из зоны видимости Владыки, – а внутри дворца чувство смутной тревоги вообще пропало. Зато пришло другое – стеснение и неловкость. Как будто я оказалась на сцене перед полным залом зрителей, которые ждут от меня пламенную речь или музыкальный хит, а я забыла слова. Чувство это возникло не на пустом месте – все огромное фойе дворца было забито живыми придворными, которые застыли, как только мы вошли. Множество разнообразных эмоций – любопытство, удивление, ревность, ненависть, зависть – было во взглядах, направленных на нашу пару, но Дин словно никого не видел. Мы медленно, будто прогуливаясь, пошли вперёд, и принц принялся рассказывать мне историю дворца, как будто мы тут одни.

– Это, драгоценная моя невеста, у нас зал ожидания, так сказать, – обведя рукой пространство, сообщил Дин. – Придворные каждое утро набиваются сюда в надежде получить милость Владыки и пройти в следующий зал. Там стоят диваны и кресла. Счастливчикам, перешедшим на более высокий уровень, разрешено присесть, чтобы не утомлять ноги в ожидании.

– А чего они все ждут? – спросила одними губами, прижавшись к принцу ближе. Всё же я не Дин и говорить о людях, будто их тут нет, не имела привычки, поэтому не хотела, чтобы меня услышали. – И те, кто прошёл, и те, которых не пригласили.

– Ну, милая, как что? Все всегда ждут новых благ. Кто-то от Владыки, а кто-то от общения друг с другом. В этом зале ожидания заключили множество важных сделок, не нужно его недооценивать.

– А-а-а, – протянула я, принимая объяснение.

Мы как раз дошли до следующих высоких дверей, которые распахнулись перед нами сами. За ними действительно обнаружился другой зал, выдержанный в пастельных тонах. На диванах и креслах сидели нарядные придворные – признаться, все они сливались перед глазами в пеструю дымку, и я не особо различала лиц. Больше внимания уделяла убранству: искусным гобеленам на стенах, массивным люстрам, мебели причудливой формы и диковинным цветам в напольных вазах.

– А вот из этого зала, дорогая, – обратил моё внимание на планировку Дин, – двери ведут в тронный зал, там проходят аудиенции, – указывал на центральную, самую большую, дверь, а золотые руны, украшавшие лицо и руку Вардина, на миг сверкнули. Я посмотрела на него вопросительно. – Слева дверь в гостевое крыло. Там большая столовая, бальный зал, комнаты для гостей и прочие помещения общественного пользования. Но нам с тобой направо – в семейную часть дворца. Мы же скоро пройдём обряд единения.

На этих словах придворные, не смевшие подать голос, дружно выдохнули. По залу пронёсся гул и лёгкий ветерок, но Дин и на этот раз никак не отреагировал на немой вопрос собравшихся, а быстренько свернул к нужной двери.

Оказавшись за ней, мы пошли по длинной галерее с живыми портретами предков правящей династии, и принц рассказывал мне, кто есть кто. Я молча слушала и кивала – дар говорил, что болтать тут опасно. В общем, узнавала я про бабушек, дедушек, дядь и теть Вардина – кстати, ни у кого из них не было такого цвета волос, как у него – и копила вопросы.

Покинув галерею, мы вышли в пустой гулкий холл, из которого вели опять три двери, но на этот раз мы свернули к левой. Я приготовилась опять куда-то шагать, но за ней оказалась пылающая лестница!

Я уперлась пятками в пол, потому что принц даже не думал останавливаться и пер прямехонько в огонь! Но когда он махнул рукой – пламя потухло, не оставив и следа.

– Что за… – вырвалось у меня.

Дин подхватил меня на руки и буквально взлетел по ступеням на первый пролёт. Опустил на пол, снова махнул рукой – и лестница опять заполыхала.

– Вот теперь можешь говорить все, что хочешь, тут никто не подслушает, – облегчённо улыбнувшись, сказал Вардин. – Добро пожаловать в мой дом.

– Ты управляешь огнём? Значит, стихийник-бытовик? – тут же накинулась я на него с вопросами.

– Стихийник, но не бытовик. Мне подвластен только огонь, а вообще я зерорезонатор.

– Зеро… что? – у меня брови полезли на лоб. – Это ещё кто такие и с чем их едят? В книге ничего о подобных магах написано не было.

Вардин взял меня за руку и повёл наверх, по дороге объясняя:

– Правильно, в обычных книгах о таких, как я, и не может быть никакой информации, потому что мы уникальны, опасны и рождаемся крайне редко. Зерорезонатор не только невосприимчив к магии, но и способен заблокировать практически любое колдовство.

Я покосилась на принца недоверчиво. Это ведь невероятное могущество! Зачем он заговоры плетёт?

– Дин, я тогда не понимаю… Почему ты не пользуешься своей силой?

– Всё просто, Ника. Отец давным-давно, ещё когда я был неопытен и мало знал, наложил на неё ограничение. – Принц провел вдоль своего рисунка от виска до шеи. – Сюда механически вплетены нити мертвокамня, которые не позволяют мне развернуться во всю мощь. С самого детства я не могу стряхнуть эти блоки, потому что мертвокамень заговорен сильнейшим некромантом. Отец сказал, что силу я обрету, только когда он умрёт, и ни днем раньше. Иначе я буду мешать ему править так, как он хочет.

Вардин говорил тихо и, если честно, я не очень поняла, как Владыка смог ограничить силу сына, если тот способен обнулять любую магию и вообще к ней не восприимчив. Возможно, дело в этих мертвокамнях. Но мне в данный момент это было совсем не важно. Я поняла, за что Дин ненавидит отца, и представила, как маленькому мальчику вшивают в тело какие-то жуткие нити. Я остановилась и заставила остановиться Вардина, а потом шагнула к нему и обняла.

Я-то думала по-сестрински принца поддержать, поделиться теплом, похлопать по спине ладошкой… Но у Вардина мой порыв вызвал вообще не братский ответ. Он мгновенно прижал меня к себе очень жарко, нашёл мои губы и поцеловал!

От неожиданности я вскрикнула, но прозвучало это провокационно. Как будто стон долгожданного облегчения! И Вардин вообще окрылился, сделав наш поцелуй прям взрослым-взрослым.

Конечно же, я уже целовалась с парнями и прекрасно почувствовала момент, когда поцелуй-знакомство, который ни к чему не обязывает и не ведёт, перешёл в поцелуй-прелюдию. После таких приходится уносить ноги, если не готова к большему. К большему вот прямо тут, на лестнице, да ещё и с кузеном, я точно готова не была, поэтому от дурманившего мозг наваждения очнулась.

– Дин, ты что делаешь?! – завопила я, отталкивая принца от себя подальше, едва удалось освободить губы из его плена.

– Целую невесту, – довольно сообщил Вардин и с удовольствием облизнулся.

– С ума сошёл? Я твоя сестра! А наша помолвка – блеф!

– Ника, прекрати это повторять. Ты мне настолько дальняя родственница, что это не имеет значения.

– Двоюродные – это не такие уж и дальние родственники, – возразила я, как будто наше родство – единственная причина, удерживающая от безудержной страсти на ступеньках, хотя причин и без того достаточно!