Горькое вино любви (СИ) - Нил Натали. Страница 34

Глава 33

Синьора Роберта проведала Лауру, но младшая Капратти никого, кроме сестры, видеть не хотела. Она отказалась разговаривать с матерью, показывая характер. Маленьким воробушком она забилась к изголовью кровати, обхватила острые коленки и уткнулась в них лбом. Как ни пыталась мать, Лаура только всхлипывала и дёргала худенькими плечиками.

Роберта оставила бесполезные попытки пробиться к младшей дочери и прошла в просторную кухню. Она выпила воды и немного постояла у окна. Невидящим взглядом окинула сад. Какой же сегодня гадкий день. Серое небо, ни лучика солнца… Она включила телефон, поговорила с родителями. Ну, как поговорила — стойко выслушала все колкости и возмущения. Она снова отключила телефон и пошла к старшей дочери.

Дверь в комнату оказалась запертой. Роберта деликатно постучала. Никто не отозвался, не открыл ей. Она выждала ещё минут пять и повторила попытку. На этот раз громко потребовала:

— Паола, открой!

В ответ — тишина. Роберта приложила ухо к двери — ни всхлипов, ни движения… ничего. Смутная тревога шевельнулась в её душе. Роберта крикнула сыновьям:

— Марко, Фабио, поднимитесь к Паоле! Быстро!

Первым поднялся Фабио:

— Мам, что опять за шум?

— Паола не открывает. — У Роберты подрагивали руки.

— Ну и? — Марко встал за спиной брата, не совсем понимая беспокойство матери.

— Ломайте дверь! — В голосе Роберты зазвучали нотки паники. Она почти сорвалась на визг.

— Зачем? Оставьте её в покое. — Фабио демонстративно сложил руки на груди.

— Ломайте! Дверь! — Роберта перешла на крик.

— Ну, как скажешь… — Пожал плечами Марко и подошёл к двери. На всякий случай ещё раз постучал, позвал и, когда Паола не ответила, уже побарабанил кулаком.

Марко отошёл на шаг и с разгона двинул плечом преграду. Тяжёлая лакированная дверь из натурального дерева жалобно громко хрустнула выломанным замком и распахнулась.

Паолы в комнате не оказалось. Зато из-за двери туалетной комнаты раздавался звук льющейся воды. Роберта метнулась к двери, толкнула — заперто.

— Ломай! — Снова приказала Марко.

— Ты хочешь, чтобы мы полюбовались на неё голую? Ей, что, впечатлений за сегодня не хватило? — Фабио злился всё больше. Почему они просто не оставят сестру в покое?

В этот момент в комнату вошёл взбешённый Итало.

— Что здесь происходит? — Спросил раздражённо.

— Паола заперлась в ванной и не отвечает! — Истерически выкрикнула Роберта.

Итало пожал плечами. — Пытается смыть свой позор, дрянь…

Глаза супруги вдруг сверкнули бешеной яростью.

— Заткнись! Вот сейчас — лучше заткнись! — Она проявила небывалое неуважение к мужу. — Ломай! — Снова приказала старшему сыну.

Марко первый ввалился в ванную и громко выругался. В следующую секунду пронзительно закричала синьора Роберта. Внизу её крик повторила Лаура и снова забилась в истерике.

Бледная, под стать белоснежному французскому кафелю, Паола безвольно сидела с закрытыми глазами в поддоне. Намокшие волосы закрывали лицо. Два глубоких продольных пореза расчертили тонкие предплечья. Из них всё ещё слабо вытекала кровь, подхватываемая струями воды.

Марко, как пушинку, подхватил тело сестры и понёс на кровать. Фабио рвал простыни на лоскуты, которыми тут же заматывал её изуродованные руки. Бледный Итало набирал номер лучшей частной клиники Милана.

Роберта причитала над Паолой, убирала её мокрые волосы с мертвенно-бледного лица, гладила мокрые холодные щёки, трогала почти голубые губы и звала, звала, звала свою дочь. Крупные слёзы всё время текли из её глаз, скатывались по щекам и падали на похожее на маску лицо дочери… Роберте казалось, что дочь уже не дышит.

Скорая подъехала тихо, без сирен и проблесковых маячков. Марко снова подхватил безвольное тело Паолы и быстро понёс вниз. Двое врачей уже развернули носилки. Они тут же уложили на них девушку, закрепили ремнями и засунули в машину.

Серьёзные врачи, отработанными до автоматизма движениями, быстро подключали Паолу к приборам, измеряющим давление и пульс, устанавливали капельницу, вводили препараты. Скорая, так же тихо, как приехала, начала движение. Когда машина покинула респектабельный квартал, водитель врубил сразу всё — и сирену, и проблесковые маячки. Скорая на огромной скорости помчалась в сторону Милана в клинику, где их уже ждали.

Машины на дороге пугливо жались к обочинам, пропуская надрывно воющий автомобиль. Даже небольшой затор, образовавшийся на одном из светофоров, умудрился немедленно рассосаться по сторонам, образуя проезд посередине.

За скорой мчался автомобиль семьи Капратти. Бледный Итало сам вёл машину, вцепившись в руль скрюченными пальцами. Семья Капратти молчала. И глава семейства прекрасно понимал — это грозное затишье перед бурей.

*****

В больнице Паолу сразу отправили в уже подготовленную операционную. Прошло много времени, прежде чем в комнату ожидания вышел хирург. Хмурый мужчина глянул на Итало и Роберту и позвал за собой. В небольшом кабинете он кивнул на белоснежные кожаные кресла.

— Синьор Капратти, ваша дочь потеряла почти критическое количество крови… — Начал он скупо.

— Она выживет? — Торопливо перебила его Роберта. Она хотела знать самое важное.

Врач кивнул.

— Должна. Паола потеряла около двух литров крови. Для неё это почти критический уровень. Вам повезло. Женский организм более устойчив к такой потере, чем мужской. Но ещё бы пол-литра, и всё… Будем надеяться, мы успели.

Итало нервно выдохнул и переплёл суховатые пальцы.

— Вы понимаете, что вашей дочери понадобится долгая психологическая реабилитация? Она не пыталась сыграть на нервах, привлечь к себе внимание, высказать протест… Нет. Она хотела умереть. Очень хотела… То, как она нанесла себе порезы, их длина, глубина… Всё чётко говорит об этом. Нам пришлось шить вены. Одну она в нескольких местах прорезала насквозь… — Врач скупо ронял слова.

Роберту передёрнуло. Она представила, как больно было её девочке…

— Могу я её увидеть? — Итало сглотнул вязкий ком. При всём позоре, что дочь обрушила на их головы, он любил Паолу и не был готов потерять её…

— Конечно. Вы все можете пройти в палату. Под действием препаратов она проспит ещё, как минимум, часов восемь. Но… — Доктор замялся и перевёл взгляд куда-то за окно, — тому, кто стал причиной попытки суицида, лучше не появляться рядом с нею… — Врач очень тщательно подбирал слова. Он прекрасно знал о том скандале, что разразился накануне и догадывался, как отреагировал глава благородного семейства.

Итало скупо кивнул.

— Я надеюсь, мне не нужно напоминать вам о строжайшей конфиденциальности? Никто не должен знать о произошедшем.

— Не беспокойтесь на этот счёт, синьор Капратти. Персонал в клинику отбирается тщательно, и все связаны строгими правилами. Вы же знаете.

Итало кивнул, поднялся и тяжело зашагал из кабинета.

В вип-палате со спящей Паолой остался Фабио. Семья решила, что младший брат меньше всех отличился в расправе, и Паола, когда придёт в себя, возможно, будет рада увидеть именно его…

*****

Джанни разбудил стук кулака в дверь. Он с трудом сел в кровати, помотал больной головой, разгоняя алкогольный дурман. До раннего утра они с Даном старательно набирались в клубе…

— Не понял… — Сказал сам себе. Представить, что в «Вертикальном лесу» кто-то будет молотить в дверь кулаком — просто невозможно!

Он поднялся, пошатнулся и вышел в гостиную. Дан тоже проснулся и такой же обескураженный сидел на софе. Джанни кивнул ему, махнул рукой и пошёл открывать.

Щёлкнул замок, дверь распахнулась и Джанни получил шикарный удар в челюсть. Не успев понять, что произошло, он отлетел к стене, ударился затылком, тут же прилетел следующий удар в печень, и ещё один под дых. Джанни на автомате основанием ладони со всей силы резко ударил нападавшего в нос. Послышался мерзкий хруст. Соперника уже оттаскивал Дан, выполнив шейный захват. Виго всё ещё махал руками и ногами, пытаясь достать Джанни. Дан тащил его в кухню.