Злодейка должна умереть (СИ) - Коновалова Анастасия. Страница 37

Исэ говорил сбивчиво, смотрел внимательно и едва не тянул ее в сторону кабинета доктора. Говорил так, будто ничего необычного не делал. Словно Эва с самого начала знала, что Исэ дракон, не должна была волноваться по поводу ожога, который шрамом останется на чужом теле.

Поджала губы. Мало того, что она заняла чужое тело, так еще и испортила его. Что, если Эванжелина вернется и увидит шрам на некогда нетронутом теле? Случится катастрофа.

Эва скривилась и вырвала руку из чужого захвата, игнорируя боль.

− Мне все равно, кто ты. Пока ты в этом доме — ты подчиняешься мне! И ты не имеешь права трогать тело своей госпожи без дозволения. А сейчас иди и отрабатывай зарплату!

Она зло шипела, переходила от крика к равнодушному и монотонному разговору. Сжала плотно челюсть и, развернувшись, ушла в сторону кабинета доктора. Рука все еще болела, от одного взгляда на ожог в виде небольшой ладонь, становилось дурно.

Чертов дракон!

Не важно, кем был Исэ, человеком или драконом — вел он себя отвратительно.

Платье казалось слишком тяжелым. Эва смотрела, скривившись, на платье с тугим корсетом, пышной юбкой на которой, словно на ночном небе, разбросаны алмазы. Несмотря на неудобство, платье прекрасное. Эва стояла и рассматривала его, затаив дыхание, медленно водила пальцами по гладкой темно-синей ткани, обходила кристаллы, воланы коротких рукавов.

Лукреция шумно выдохнула и отошла, рассматривая свою работу. Она и правда проделала большую работу, начиная от платья, заканчивая прической: высокой, с множеством заколок и лент. Украшения неброские, туфли удобные, пусть и на невысоком каблуке.

− Вы такая красивая, − пропищала восторженно Лукреция и закрыла рот рукой.

Все старания, несколько часов подготовки не прошли впустую. Эва рассматривала в отражении платье, не поднимая голову, не смотря на тонкую шею, чужое лицо и волосы. Благодаря прислуге ее возвращение в аристократические круги станет феерическим. Жаль, конечно, что никто не заметит такую красоту, ведь она собиралась еще сильнее опустить свою репутацию.

Дверь тихо открылась и в комнату вошел Исэ в темно-синем камзоле, белых штанах и высоких сапогах. Мальчишка, который до этого выглядел ребенком бедняков, который столовые приборы видел впервые, сейчас похож на маленького наследника. Симпатичный, но в то же время долговязый, он поправлял манжеты и замер, увидев Эву. Осмотрел ее внимательно от высокой прически до носков туфлей, выглядывающих из-под подола.

− Рот закрой, а то муха влетит, − саркастично заметила Эва рассмеялась, когда Исе покраснел, захлопнул рот с глухим стуком и насупился.

Зло заворчав, Исэ посмотрел на него исподлобья. Теперь, когда Эва знала, она замечала заостренные черты лица, как время от времени менял форму зрачок, а из горла вырывалось глухое рычание. Люди такой звук не издавали, просто не могла, но он делал.

− Ты долго собираешься, − проворчал он и отвернулся. Покосился украдкой.

Улыбнувшись, Эва отошла от ненавистного зеркала.

− Я должна быть прекрасна в этот день. Все должны обращать на меня внимание.

Она действительно должна быть сегодня заметной. Конечно, ей это не нравилось. Находится в центре внимания — неприятно, учитывая то, какой образ жизни Эва вела раньше — в прошлой и этой жизни. Да и обращать внимание на нее сегодня будут явно не с добрым умыслом. Скорее всего ее будут оценивать, ненавидеть и ждать подвоха.

Портить праздник Мелинды не хотелось, но у нее есть миссия. Ей нужно портить жизнь главной героини и сводить ее с главным мужским персонажем. Нужно, чтобы сюжет шел своим чередом.

Взяла из рук Лукреции перчатки и надела их, чувствуя жжение в ожоге. Несмотря на то, что доктор делал ей компрессы и давал зелья, однако ожог не проходил и по прежнему оставался чувствительным. Эва зло покосилась на Исэ. Все из-за него!

Исэ, будто почувствовав ее злость, насупился и отвернулся. Были бы в штанах карманы, он бы туда спрятал руки. Этим он раздражал еще сильнее.

− Ты постоянно носишь одежду темных цветов… Тебе не идет. Ты слишком светлая, − пробурчал Исэ и отвернулся вовсе. Он будто пытался сделать ей комплимент и подколоть одновременно.

Покачав головой, Эва вышла из комнаты и направилась к карете. Сегодня ее сопровождал рыцарь Ян, который стал почти родным, и Исэ, надоедающий каждый день. Он с утра и до вечера ходил за Эвой хвостиком, говорил много, бурчал и не отстал, пока она не разозлилась и не дала согласие. У нее просто не было выбора. Исэ упрямый.

Ехать в карете неприятно и уже непривычно. На половине пути у нее закружилась голова, к горлу подкатила тошнота. Она приоткрыла окно и подставила лицо прохладному ветру, пытаясь надышаться. Игнорировала Исэ, который напряженно сжимал колени и смотрел по сторонам настороженно, будто ждал подвоха. Ближе к концу пути, она все же посмотрела на мальчишку, на его узкий, вертикальный зрачок.

− Ты устроишь там погром? — поинтересовалась она, чтобы хоть как-то заполнить тишину. Исэ встрепенулся, посмотрел на нее непонимающе, потом усмехнулся.

− Лишь немного. Но ты едешь ведь за тем же самым, − криво улыбнулся Исэ. Она улыбнулась в ответ, прикрывая глаза.

− Правильно думаешь. Однако прошу, не порть праздник с самого начала, − попросила Эва и посмотрела в окно. Начинало темнеть. — Мелинда дорога мне. Не хочу, чтобы ее праздник был испорчен с самого начала.

Праздник все равно будет испорчен. Не могла злодейка прийти и спокойно себя вести в месте, где будут главные герои. Каждое такое мероприятие в романе оборачивалось катастрофой. То Адалисия выльет на Риэль что-то, то заставит ее доверчивую уйти в пустую комнату, где будет ждать подговоренный мужчина, с которым их застанут. Если обобщить, то портила жизнь главной героине как могла.

Эва не хотела делать ничего из этого. Она не ненавидела Риэль, чтобы так издеваться и портить не только свою репутацию, но и чужую жизнь. Она хотела прожить спокойную жизнь, где будет уют, достаток и человек, на которого можно положиться рядом. если б только у нее были способности… Эва многое бы отдала за возможность владения магией, ведь тогда можно отправиться в магическую башню или в приют при ней. был вариант пойти в монахини, но она слишком далека от религии и отдавать жизнь Богу не хотела. Только первосвященник и Святая имели права заводить отношения и детей, в то время как остальные давали не только клятву служения, но и обед безбрачия.

Хотя, было ли у нее право на жизнь и счастье?

Вложив ладонь в руку рыцаря Яна, она вышла из кареты и вдохнула медленно холодеющий воздух. Эва до сих пор не понимала, почему все балы начинались ближе к вечеру, будто светло луны и звезды манили. Хотя, предполагала она, что дело в поездке. Кареты отличались от машин и дорога здесь занимала много времени.

Наверное, со стороны они выглядели странно. На них косились, перешептывались и кривились. Конечно, злодейку Эванжелину, которую никто не ждал, сопровождал десятилетний, никому не известный мальчик. Хотелось рассмеяться, однако она шла под руку с Исэ и равнодушно смотрела по сторонам.

− Эва!

Улыбку сдержать не получилось. Эва забрала руку и пошла навстречу к улыбающейся Мелинде, которая сегодня выглядела просто сказочно. Светлое платье с речным жемчугом, тугой корсет, колье из жемчуга с изумрудом, русые волосы забраны в высокую прическу с множеством шпилек и заколок. Сегодня Мелинда похожа на настоящую принцессу.

− Здравствуй, Мелинда, − поздоровалась Эва, вспоминая правила этикета. Навыки возвращались медленно, потому что в восточном поместье эти знания она не применяла. — Поздравляю с днем рождения. Ты сегодня прекрасна.

− Спасибо, − выдохнула Мелинда и обняла Эву сильнее. Теплое дыхание щекотало щеку, тепло чужого тела ощущалось странно, но очень приятно. Мелинда отстранилась немного и осмотрела ее внимательно. — Я так рада, что ты приехала. Волновалась, что не приедешь.

− Несмотря ни на что, я всегда приеду. Я не могла не приехать.