Стать сильнее (СИ) - "shellina". Страница 6

Я резким движением вернул подсвечник на место, и грязно выругался. Этот козел не только деньги воровал, это еще как-то можно было понять. Он воровал наши секреты. И я даже не представляю, кому предназначались все эти сложенные аккуратной стопкой бумаги и самое главное — матрицы.

— Константин Витальевич, к вам Звягинцев с двумя подчиненными, — доложила заглянувшая в кабинет Татьяна. Девчонка быстро освоилась и, похоже, ей эта работа нравилась куда больше, чем сидеть в финотделе и бумажки перекладывать.

— Пусть заходят, — я прислонился спиной к шкафу и слоил руки на груди.

Сначала в кабинет вошли, точнее, влетели два невысоких коренастых мужика, следом за которыми вошел Звягинцев. Мужики были не бриты, в мятой одежде, но особо пострадавшими не выглядели.

— Как идет расследование? — спросил я начальника охраны, не взглянув дважды на мужиков, руки которых были скованны наручниками.

— Не так чтобы хорошо. Те ничего про охранников, замешанных в укрывательстве, не знают, с ними общался только Борзов. А эти молчат. Я уже хотел просить разрешение на допрос с пристрастием, — услышав, что сказал Звягинцев, мужики вздрогнули, но лишь сильнее сжали зубы.

— Ух ты, упрямые. Или идейные? — теперь я осматривал каждого из них с ног до головы. — А ведь такое поведение наталкивает на мысль, что наниматель или даже шеф этих двух молодцев вовсе не покойный Борзов. Поэтому-то они из себя героев и строят. Боятся они этого нанимателя, причем гораздо больше, чем тебя, Андрей Юрьевич. Так кто же это может быть, такой ужасный? Не поделитесь с нами? Может, мы тоже ужаснемся. Вчетвером-то бояться куда веселее, чем вдвоем.

— Ты бы лучше не пытался его имя узнать, ублюдок, — выплюнул один из них. Мне было плевать, кто из них кто, поэтому я даже не просил у Звягинцева как-то их обозначить.

— То, что я ублюдок, знает, пожалуй, половина Российской империи, если не больше, — лениво протянул я. Звягинцев в это время стоял возле двери и смотрел в одну точку. Еще один захотел себя пожалеть. Задолбали! Работать надо, а не самобичеванию предаваться! Я внезапно разозлился и добавил почти весело. — Вот только мало кто знает, насколько я могу быть ублюдком. Вам сейчас вовсе не вашего далекого нанимателя надо бояться, — и я широко улыбнулся.

— А ты нас не пугай, пуганные, — добавил второй и бросил быстрый взгляд на большое окно. Его взгляд заметили все. И когда они рванули к окну, отреагировать тоже все успели, вот только я был быстрее.

Прямо из драгоценного паркета выметнулись длинные гибкие ветви и оплели ноги решивших уйти от проблем бывших охранников. Водные удавки затянулись на шеях, а пространство свернулось в кокон, окруживший нас троих. Только в отличие от первого раза, сейчас я делал это намеренно. Ну а теперь можно и дыхание жнеца выпустить. Это не смертельные чары из арсенала некроманта, но нагоняющие такой ужас, что некоторые из тех, на кого воздействовали довольно продолжительное время, просто сходили с ума.

Мужики попытались заорать, но вода из жгутов плеснула прямо в рот, заставляя захлебнуться. Пока они, выпучив глаза откашливались, я подошел ближе.

— Я же предупредил, вам надо бояться меня, — проведя рукой, я убрал ветви и они упали на колени. А дыхание жнеца все продолжало витать в воздухе этого замкнутого кокона. — Вы оба умрете только тогда, когда я этого захочу, это понятно? — сев на корточки, я двумя пальцами приподнял голову одного из них за подбородок. — Как вы здесь оказались? Вы ведь не просто так пришли наниматься, прочитав объявление на столбе?

— Нам было приказано получить работу в охране и в итоге попасть на курацию финотдела, — просипел он. — Это было сложно. Мы полтора года карабкались, но, наконец, все получилось.

— Молодцы, упертые, — похвалил я его. — Что вы делали, когда курировали отдел.

— Ничего, клянусь, — он тяжело дышал, а его глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. — Мы просто не допускали расследований против Борзова. И все.

— Кто ваш наниматель? — я задавал вопросы короткими рубленными фразами, чтобы он с перепугу их правильно понял.

— Селин, помощник второго секретаря имперской канцелярии, — выпалил мужик.

— На кого, кроме Селина работал Борзов? Кому предназначались матрицы? — он смотрел на меня непонимающе.

— Я не знаю. Нас сюда прислал именно Селин. Если кто-то еще был, то он нам неизвестен.

— Я тебе верю, — отпустив его голову я встал. А потом со всей силы пнул его под ребра. — Из-за вас, уродов, на моем предприятии такая плесень расплодилась.

Чары спали, и я указал на валяющихся мужиков Звягинцеву.

— Можешь забирать. Они согласились сотрудничать. И не надо даже допрашивать с пристрастием. — Звягинцев открыл дверь и сделал знак находящимся в приемной помощникам. Те зашли в кабинет и сноровисто подняли стонущих мужиков на ноги, после чего утащили обратно в камеры.

— Да, зачем что-то применять, если они уже и так поседели, — спокойно прокомментировал Звягинцев, а потом повернулся ко мне. — Я долго думал. В общем, вот, — и он протянул мне заготовленный заранее лист.

— Что это?

— Рапорт об отставке. Я допустил, чтобы на вверенной мне территории такое случилось, — он покачал головой. — Я не могу занимать ту должность, которую занимаю.

— Это ты хорошо придумал, вовремя самое главное, — я взял рапорт и положил его на стол. — Я пока не принимаю твою отставку. Сначала разгреби всю эту помойку, а потом мы вернемся к этому разговору. Рапорт пока у меня полежит. Кто его знает, вдруг пригодится.

— Константин Витальевич... — начал он, но я его перебил.

— Если ты очень настаиваешь, то, я не могу удерживать тебя силой, — я уже с ним не церемонился. — Но, представь мне свою замену, способную во время этого небольшого кризиса не усугубить. Давай, где он? — я пристально смотрел на него. — Нет такого, вот в чем дело. И у меня нет. Так что, иди работай. Если ты очень хочешь, чтобы тебя наказали, то забудь на полгода о премиях и любых других стимулирующих выплатах. Да, пока порядок у себя не наведешь, забудь про выходные и отпуск. — Звягинцев долго смотрел на меня, затем медленно кивнул и вышел из кабинета.

Я потер лоб. Похоже, до Нового года у меня хватит дел здесь. Да еще к Вольфу надо будет периодически заглядывать. А то у него хватит ума сюда припереться. И ведь эту скотину пропустят без всяких проверок. А мне придется очередного охранника увольнять, которых итак у нас, похоже, недобор.

В приемной зазвонил телефон. А через некоторое время раздался звонок у меня на столе.

— Да, — я взял трубку.

— Константин Витальевич, вам звонит женщина. Она представилась Ириной Леймановой. Соединить? — да, похоже, Татьяна освоилась на все сто. Но Ира...

— Соединяй, — я почувствовал, как у меня пересохло во рту.

— Костя, привет.

— Привет, — надо же, я так давно ее не видел и не слышал, что уже начал забывать. Вот за каким хреном я согласился говорить?

— Костя, у меня появились проблемы с Ундиной. Мне ее отец подарил. А из магов воды я только тебя, Вольфа и Стоянову знаю. Вольфу я не дозвонилась, Стоянову просить, ну, это такое себе. Остаешься ты. Ты мне поможешь? — В голове набатом звучало: «Нет, нет, нет, мать твою! Я не хочу тебя видеть, я не могу!», — а голос тем временем произнес.

— Хорошо. Куда мне подъехать?

— В аэропорт. Ундина на море расположена, — и она положила трубку. Я тупо слушал гудки и смотрел на стол. Идиот? Ну кто бы сомневался. Зато я узнаю, наконец, что такое Ундина.

Глава 4

Я впервые летел на самолете. Более того, я вообще впервые ощутил, что такое полет. В своем мире не припомню таких безумцев, которые стремились бы составить конкуренцию птицам. Летали только демоны, и то лишь некоторые из них. И драконы, эти мерзкие порождения света и огня. Среди Темных, к которым я относился, что такое полет — не знал никто.

В памяти Керна было достаточно данных об этих, наполненных магией металлических птицах. Этих данных было даже больше, чем необходимо для общего ознакомления. Все-таки Керн чем-то в этой жизни был заинтересован — он хотел летать. Желание, которое на определенном этапе жизни присуще каждому из нас.