Восстановительное сельское хозяйство. Реальная пермакультура для фермеров - Шепард Марк. Страница 75

Для того, чтобы прокормить организмы, поедающие этого вредителя или болезнь, должно быть достаточное количество вредителей или болезней.

Многие не верят, что такое может случиться, но это правда.

Даже среди производителей органических продуктов, которые привыкли использовать менее токсичные и биоразлагаемые инсектициды, некоторые не осознают, что сама борьба с вредителями, которую они используют, подрывает цель долгосрочной сбалансированной борьбы с вредителями. Наиболее наглядно это можно показать на примере земноводных.

Древесные лягушки, жабы и многие другие земноводные прекрасно себя чувствуют в системах восстановительного земледелия. У них есть укрытия, места для откладывания яиц и, если не опрыскивать, есть много насекомых для еды. Если производитель распыляет средство для борьбы с вредителями, оно не только лишает земноводных пищи, но и напрямую отравляет их.

Амфибии получают более 50 процентов кислорода непосредственно через кожу. Во всех случаях их кожа тонкая и влажная. Любой токсин, нанесенный в жидкой форме, проходит непосредственно через кожу. Одним из наиболее распространенных спреев для борьбы с вредителями, одобренным для использования в органических целях, является ботанический инсектицид Ryania (рианицид).

Риания, так же как ротенон и пиретрум, является полностью натуральным ядом растительного происхождения. Наиболее распространенный активный ингредиент в нем не всегда убивает насекомых, но настолько ослабляет вредителей, что они перестают питаться и умирают от голода.

Распыляя спрей для биологической борьбы с насекомыми, фермеры также контролируют популяцию земноводных. Жабы, обработанные Ryania, даже в крошечных дозах, поглощают ядовитый алкалоид непосредственно через кожу, что может вызвать быстрое выведение кальция из каждой пораженной клетки, что приводит к массивным фатальным мышечным сокращениям.

Распыляя для борьбы с насекомыми, вы эффективно уничтожаете свой естественный отряд по борьбе с вредителями, моря энтомофагов (например, древесных лягушек) голодом или полностью их убивая.

Когда вы распыляете препараты для борьбы с вредителями и болезнями, вы фактически активно разводите вредителей и болезни, которые будут невосприимчивы к вашим спреям, поэтому вам придется использовать более частые и более сильные продукты или изобретать и открывать новые.

Вместо того чтобы разводить более устойчивых вредителей и болезней, не следует ли нам выращивать больше устойчивых к вредителям и болезням сельскохозяйственных культур?

Кроме того, как мы можем определить, являются ли наши растения (и животные) естественно устойчивыми к вредителям и болезням, если мы продолжаем попытки уничтожить вредителей и болезни?

В естественном мире за пределами нашей области строго контролируемого сельского хозяйства, если растение смертельно восприимчиво к болезни, оно не воспроизводится. Его гены восприимчивости к болезням не передаются следующему поколению, и этот конкретный вариант исчезает.

Если растение обладает высокой устойчивостью к болезни, гены, обеспечивающие эту устойчивость, легко передаются будущим поколениям, и будущее устойчивых к болезням растений гарантировано. Давайте взглянем на два быстрых примера, чтобы показать, как это работает.

Яблоко Макинтоша (еда, а не компьютер) - это плод того, что было видом дикого яблока, обнаруженным Джоном Макинтошем в 1796 году на земле, которую он расчищал, чтобы построить ферму недалеко от Моррисберга, Онтарио, Канада. Саженец был пересажен, а затем, когда он стал достаточно большим, веточки были привиты к другим подвоям яблони.

Теперь, после того, как миллионы деревьев были размножены, каждый Maкинтош, который вы едите сегодня, выращен на ветвях, которые были изначально от этого единственного дерева.

До того, как Джон Макинтош начал расчищать свою землю, яблоки были посажены в дикой природе, и каждое поколение диких яблонь росло в контексте воздействия вредителей и болезней и в сложной дикой системе. Черты характера, которые привлекли внимание Макинтоша, возможно, заключались в большом размере фруктов и пикантном вкусе, а также, вероятно, в определенной степени естественной устойчивости к вредителям и болезням.

О последнем можно только догадываться, но вполне вероятно, что дерево и его плоды проявили естественную устойчивость к вредителям и болезням просто потому, что в те времена не использовались опрыскивания для борьбы с вредителями или болезнями. Яблоко должно было проявлять внутреннее сопротивление, иначе оно бы не использовалось повсеместно.

Пришло время вернуть яблоко в естественный поток эволюции жизни на этой планете и открыть генетические варианты, устойчивые к вредителям и болезням.

С момента своего открытия яблоко Макинтоша было посажено буквально на миллионах акров по всему миру, и за эти двести лет выращивание яблок значительно изменилось - как и жизнь на этой планете.

К началу 20 века производители яблок начали использовать арсенат свинца для уничтожения большинства вредителей в саду, и с тех пор вокруг выращивания яблок возникла целая индустрия ядовитой химии. Каждое поколение ядов для борьбы с вредителями или болезнями действительно устраняет большое количество вредителей в саду и помогает создать идеальный фрукт, который вы найдете в продуктовом магазине.

Однако то, что произошло в саду, довольно зловеще. Помимо очевидной токсичности используемых химикатов, биологические изменения в самой жизни чрезвычайно велики. Только вредители и болезни яблок, которые показали генетическую устойчивость к свинцу и мышьяку, смогли выжить и передать свои гены устойчивости своему потомству.

То же самое можно сказать о пестицидах Имидан, Малатион, Метоксихлор, Севин, Каптан, Бенлат и о столетней химической войне против насекомых, грибков и бактерий. Посмотрим правде в глаза, мы проиграли войну и всегда будем проигрывать войну.

Каждый раз, когда мы изобретаем новый яд для уничтожения вредителей и болезней, те, кто выживают, оказываются устойчивыми к нашим атакам и возобновляют мирную жизнь, потребляя наши урожаи.

Опять же, наши культурные обычаи создали супер-жуков, а яблоня Макинтоша не изменилось генетически за 200 лет - у нее больше нет «козырей» в древесном рукаве.

Пора открывать новые сорта. Пора вернуть яблоко в естественный поток эволюции жизни на этой планете и открыть генетические варианты, устойчивые к вредителям и болезням. Чтобы узнать, устойчив ли тот или иной саженец яблони к вредителям и болезням, на вашем участке должно быть достаточное количество вредителей и болезней, чтобы должным образом заразить ваши деревья.

Если ваша конкретная яблоня заражается и умирает, то это не тот вариант, который вы ищете. Создавать новые сорта действительно очень просто. Просто выращивайте больше растений из семян и позвольте проигравшим вымереть.

Другой пример связи между нашими культурными практиками и судьбой растения - это связь между американским каштаном и фитофторозом.

Американский каштан был, пожалуй, самым доминирующим деревом в восточной половине Соединенных Штатов до начала 1900-х годов, когда ее начала разорять чума, занесенная из Китая.

Многие штаты пробовали разные стратегии борьбы с распространением язвы, но ни одна из них не преуспела. Вероятно, самой нелепой стратегией было полное удаление всех деревьев, чему отчасти способствовала энергичная лесная промышленность, всегда ищущая дешевое сырье.

Начиная с Пенсильвании и распространяясь так же быстро, как и болезнь, началось полное искоренение американского каштана. Идея заключалась в том, чтобы срубить все существующие каштаны, чтобы предотвратить распространение болезни.

Не думали глупые пиндосы о популяционной экологии, и почти не прикладывали институциональные усилия для поиска генетически устойчивых вариантов. Возможно, среди миллиардов произрастающих в дикой природе каштанов существовало несколько десятков различных генетических механизмов, которые могли бы придать устойчивость к этой болезни, но мы никогда не узнаем о них сейчас.