Сейчас или никогда (СИ) - Май Алена. Страница 27

— Ну прости меня уже! При этом тебе это не помешало выйти замуж!

— Ага. И поэтому я сейчас развожусь. С тем единственным несчастным, кого это не смутило!

Я заметила, как на глазах Карины стали наворачиваться слезы. Подошла к ней и обняла её.

— Иди сюда. Плачь, сколько нужно, — она уткнулась в мое плечо лицом, тихо всхлипывая.

— Я вся мокрая.

— Ничего страшного, переоденусь. Я там чай сделала.

— Где ты его взяла? Мы же не покупали чай.

— С собой привезла. Не люблю чай в пакетиках.

— Ладно. Хватит раскисать, — Карина утерла слезы. — Надоело плакать. Только и делаю, что плачу перед тобой.

— Можно шутку?

— Ну попробуй, — Карина с прищуром посмотрела на меня, зная, что с чувством юмора у меня не очень.

— Если выйдешь замуж за Сашу, то наших мужей будут звать одинаково, — я рассмеялась, а Карина шлепнула меня по плечу. — Ай.

— Замуж. Я его день знаю, и даже еще не развелась, а ты меня уже сватаешь, негодница.

— Зато вы прекрасно изучили гланды друг друга, — лицо Карины в миг изменилось, она схватила свою футболку с кровати и побежала на меня в атаку.

— Ах ты, негодница, завидуй молча!

Она гонялась за мной по номеру, пока не повалила меня кровать и не начала щекотать. Я смеялась так сильно, что живот свело.

— Хватит, я больше не могу! Иди уже мойся, ты вся воняешь тиной!

***

Ночь закончилась нашими долгими разговорами обо всем. О Давиде, о Саше, о моём Саше, о моем материнстве. Я, наконец, рассказала ей об истинных причинах моего приезда. Карина внимательно слушала меня, а я её. Мы наверстывали то время, что пропустили в водовороте событий. Легли спать мы уже на рассвете.

Утром я проснулась разбитой, но всё равно довольной. Погрелась у бассейна в последних доступных мне лучах солнца, предвкушая как вернусь в серость и унылость осенней Москвы. Карина тоже собрала вещи.

— Ты сегодня поедешь на квартиру?

— Да. Не знаю как, но да. Надеюсь, Давид будет на работе, и я спокойно одна всё соберу по максимуму.

— Ты больше ему не писала? Или он тебе?

— Утром он написал, что оставил ключи на кухне. Я аж удивилась. Как сильно он хочет, чтобы духа моего рядом с ним не было.

— Очень странно это всё, конечно. Так вот раз. И вы больше не вместе.

— Не странно. Давно к этому шло. Я просто делала вид, что всё в порядке.

— Понимаю.

— Ты готова? — Карина вопросительно посмотрела на меня.

— Домой ехать. К Саше, к Веронике?

— Скорее, да, чем нет. Не скажу, что не отдохнула. Покажет время.

— Я рада, что ты приехала. Правда, рада. Если бы не ты… Не знаю, чем бы всё это закончилось.

Я попросила Карину меня не провожать. У нее было слишком много своих дел, чтобы тратить время на дорогу в аэропорт. Мы обнялись на прощание, расселись по такси и разъехались. Мои выходные подошли к концу.

Я снова наблюдала из окна машины морские пейзажи: море, солнце, горы, маленькие домики, яхты, катера, где-то вдалеке люди катались на «бананах» и «таблетках», в небе можно было разглядеть парапланы. Это всё я старалась запомнить до малейших деталей, в памяти и на фото. Но фотографии не передавали то, как это ощущается в душе.

Как обычно, я проспала весь полет и была жутко растрепанной. Саша меня не встретил. Не скажу, что я не расстроилась.

«Прости, на работе задержали. Доберешься сама?»

Ничего не изменилось. Во мне ничего не изменилось. Я ощутила это сразу же, как Москва показалась на горизонте. Я ощутила груз проблем, что оставила здесь, с новой силой. Мне еще только предстояло разобраться в самой себе, и в нас, и в своих отношениях с ребенком. Мне следовало бы поработать над своим гневом и агрессией, научиться принимать взрослые и взвешенные решения, отвечать за свои поступки, а не только раздавать советы.

Дорога вымотала меня полностью. Я была дома, когда уже давно стемнело. Вероника с Сашей встретили меня крепкими объятиями, горячим ужином. Саша даже купил букет цветов и золотое кольцо. Оно было усыпано фиолетовыми фианитами. Сказать, что я была удивлена таким подаркам — ничего не сказать.

— Это в честь чего такие подарки? — черт меня дернул задать этот вопрос, а не проявить больше эмоций.

— Потому что мы любим нашу маму, и жену, — Саша нежно поцеловал меня.

Но в голове все равно засела мысль, что это лишь очередное затишье перед бурей. Что этот счастливый момент не продлится долго. Но мне так не хотелось прерывать его.

Я примерила кольцо, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки. Но Саша мне не поверил.

— Не нравится?

— Нет, что ты. Очень нравится.

— По твоему лицу и не скажешь.

— Прости, я просто устала. Мало спала. Кольцо очень красивое, — я поцеловала его еще раз.

— Мамочка, смотри, я для тебя нарисовала тут открытки, подарки, еще папа мне купил пластилин и я слепила пляж, пальму…

Я слушала Веронику, но не слышала. У меня слипались глаза еще в такси, а после того, как поела и подавно. Меня отключало прямо посреди разговора.

— Дочь, иди поиграй пока в комнате. Наша мама устала с дороги, она с тобой попозже поиграет.

— Но я хочу сейчас!

— Вероника, — Саша сделал голос более жестким. — Опять не слушаешься?

— Ладно-ладно, я с тобой поиграю.

Собрав какие-то крупицы сознания, я пошла с Никой в комнату, пока Саша убирал со стола. Она мне что-то без конца показывала и рассказывала, кормила меня игрушечной едой. В какой-то момент я поняла, что больше не могу держать вертикальное положение, и прилегла. Кажется, Вероника прыгала по мне, но я уже провалилась в такой сон, что меня ничто не могло разбудить.

Глубоко в ночи мне захотелось дико пить. Саша и Вероника мирно спали рядом. Боясь их побеспокоить, я тихо прошла на кухню. Хотела посмотреть время на телефоне, но увидела там сообщение от Карины:

«Ты просто не представляешь, что сегодня было!»

Глава 10

Я уехала, и Карина осталась наедине сама с собой. Ей предстояло проститься с прошлой жизнью и уверенно начать строить новую. Это было непросто. Развод для психики практически равен смерти близкого человека. Как бы сильно ты сам не хотел разорвать эти отношения, но это то, чем ты жил и дышал много лет. Когда всё происходит так стремительно, просто не успеваешь остановиться и подумать, поразмышлять.

Что вы могли сделать, чтобы этого избежать?

Какие истинные причины вашего разрыва?

Есть ли у вас еще шанс? Можно ли всё исправить?

Миллионы вопросов крутятся в голове, но на них Карине не суждено было найти ответа. Она могла лишь довольствоваться тем, что сказал ей Давид, но он был немногословен. Хотела бы она поговорить с ним по душам, чтобы на сердце не было так тяжело? Скорее да, чем нет. Будет ли она искать этого разговора? Нет. Да, чувства остыли, и она это прекрасно понимала, но не могла смириться с тем унижением, которому подверг её почти бывший муж.

«До сих пор не верю, что он спокойно разгуливал со своей девкой по городу, как ни в чем не бывало», — у Карины появилось время окунуться во всю ситуацию и с каждым часом её злость росла всё больше.

Она точно знала, что назад она не вернется, даже если Давид будет стоять на коленях, и она не опустится до того, чтобы просить его к ней вернуться. Саша заполонил все её мысли, и только это удерживало её от того, чтобы изрезать все вещи Давида ножницами и сжечь дом перед тем, как уйти от него навсегда.

Она рвала общие фотографии, выкидывала в мусорный мешок все подаренные им мягкие игрушки, которые она так любила. Единственно, от чего она не стала избавляться — это золото, которое можно сдать в ломбард, чтобы протянуть какое-то время без работы.

Столько воспоминаний, столько эмоций вызывали у нее, казалось бы, такие мелочи, что их окружали. Но теперь это всё потеряло всякий смысл. Дабы как-то скрасить себе время сборов, Карина включила музыку. Радио, как назло, включило песню «Кому, Зачем?»3. Карина, обессилев от нахлынувших эмоций, просто упала на кровать лицом вниз, слезы предательски лились из глаз. Она и хотела бы переключить, но она так хорошо ложилась на её эмоциональное состояние, что она просто позволила себе проплакать эти три минуты. Следом включилась «Лекарство от одиночества»4 и стало чуть легче собраться.