Игра Джералда - Кинг Стивен. Страница 38

Ну и черт с ним, сухо прервал маму отец. Ведь ты не хочешь, чтобы я послал ему открытку с Рождеством или поздравил с днем ангела?

Не валяй дурака, Том. Ты чуть не сломал Джеку нос…

А что ты хотела? Муж входит в кухню, чтобы освежить свой стакан и видит, как какой-то бродяга с большой дороги одной рукой лезет к его жене в лифчик, а другой лапает ее за…

Ну хорошо, отозвалась мама и Джесси показалось, что в ее голосе теперь появилась еще и нечто, говорящее о том, что ей приятно такое слышать. Все странней и странней с каждой минутой.

Суть в том, что к сегодняшнему дню ты сумел-таки убедиться в том, что Джек Слифорт вовсе не демон из глубин океана, а Джесси поняла, что Эдриан Джиллет просто одинокая пожилая женщина, пусть она разок и хлопнула ее по руке на пикнике, просто так, в шутку. Пожалуйста, не сердись на меня, Том — я никогда не говорила, что шутка Эдриан была удачной; никогда и ни за что. Я просто хочу сказать, что Эдриан до сих пор не может этого понять, вот и все. Она не хотела ничего дурного.

Опустив глаза вниз, Джесси открыла, что ее книжка в мягкой обложке согнулась в ее руках почти пополам. Как могло случиться так, что ее мама, получившая образование cum laude (что бы это ни значило), оказалась на проверку такой глупой женщиной? Ответ напрашивался сам собой: этого просто не может быть. Либо она чтото замышляет, либо просто не желает смотреть правде в глаза и независимо от того, какой из ответов вы считаете верным, результат всюду один и тот же: представ перед выбором между собственной дочерью и чужой уродливой старухой, проживающей летом от них через два дома, Салли Магот выбрала Пыхтелку. Ну и дела, верно?

Она считает меня папочкиной дочкой, вот в чем дело. В этом и во всем остальном. Вот в чем все дело, но я этого ей не скажу и она сама мне никогда себе в этом не признается. Ни за что на свете в миллион лет.

Джесси заставила расслабиться свои пальцы, стискивающие книжку. Миссис Джиллет отлично понимала то, что она сделала и поступила она дурно, но в том, что ее отец полагает, что она больше не боится эту старую ворону, скорее всего есть доля правды. Потому она скорее расскажет все отцу, чем своей маме, с ее всешиворот-навыворот, потому что это все ерунда, кто бы спорил? Она решила провести этот вечер со своим папочкой и поменьше видеться со старой Пыхтелкой, потому что, по ее мнению, так будет лучше для bqeu и потому…

— Что он тоже так считает, — пробормотала она себе под нос.

Да, в том-то и было все дело. Ее отец по-настоящему стоит на ее стороне, а мама только делает вид, вот и все.

Заметив на небосводе первую вечернюю звезду, неожиданно Джесси сообразила, что сидит на террасе и слушает разговор родителей, вращающийся вокруг темы затмения — и вокруг нее, разумеется — вот уже три четверти часа. В этот вечер она открыла малозначительный, но небезынтересный факт — время летит стремительно, когда ты занята тем, что подслушиваешь разговор, предметом которого являешься сама.

Едва ли отдавая себе в этом отчет, она подняла руку и поймала в трубочку ладони первую звездочку, одновременно проговаривая про себя старую поговорку: звездочка первая, звездочка ясная, исполни мое желание. Однако же ее желание, уже обещано было быть исполненным, а желала она остаться завтра дома вместе с папочкой. Остаться с ним во что бы то ни стало. Они проведут этот день вместе, двое людей, понимающих, что означает стоять друг за друга, посиживая на террасе и лакомясь гамбургером Затмение a deux… словно испытанная временем замужняя пара.

Кстати о Дике Слифорте — он ведь потом после всего на другой день извинился, Том. Не знаю, сказала ли я тебе об этом, или нет…

Да, я знаю, ты мне сказала, не помню вот только, извинился ли он передо мной.

Он боялся, что ты снова спустишь его с лестницы или снова изобьешь, отозвалась Салли, тон которой снова насторожил внимание Джесси и снова показался ей странным — в нем слышалась удивительная волнующая смесь робости, желания перевести все в шутку и раздражение. Джесси подумала о том, как можно умудриться говорить таким тоном и сохранять разум, но она тут же прогнала от себя такую мысль, настолько крамольной она была. Кроме того, я хотела сказать тебе об Эдриен Джиллет еще кое-что, прежде чем ты окончательно переведешь разговор на другую тему…

Да, ради Бога.

Летом 1959-го года она как-то вскользь упомянула в разговоре со мной — это случилось двумя годами позже — что в душе ее произошли глубокие изменения. Она ни разу специально не упоминала Джесси, но мне кажется, что таким образом она пыталась принести нам свои извинения.

Ах вот как.

Самым наихолоднейшим, адвокатским тоном, к которому умел прибегать иногда ее отец.

Но почему никто из вас, леди, не подумал о том, что неплохо было бы донести эту информацию до Джесси… или просто объяснить ей в чем было дело?

Мама молчит. Джесси, которая имеет лишь самые смутные и отдаленные представления о том, что может означать в душе происшедшие перемены, замечает, что снова нещадно тискает в руках книжку и сгибает ее почти пополам и снова ей приходится заставлять свои пальцы расслабиться.

Или даже извиниться перед ней?

Его тон так мягок… так беззаботен… и так смертоносен.

Это не перекрестный допрос, Том! после продолжительной паузы взрывается и кричит на него Салли. Прекрати сейчас же, Том! Это твой дом, а не заседание Второй Палаты Верховного Суда, просто на тот случай, если ты уже не делаешь отличий.

Ты сама заговорила об этом, не я, ответил он. Я просто спросил…

Все, хватит, Том. Я устала слушать, как ты все выворачиваешь на изнанку, — перебила папочку Салли. По голосу мамы, Джесси отлично знала, что та либо уже плачет, либо вот-вот готова расплакаться. Первый раз за свою жизнь она вдруг поняла, что слезы в голосе матери ни на миг не заронили сочувствие в ее сердце или желание немедленно броситься утешать ее (возможно, чтобы залиться слезами самой утешая). Вместо этого, все, что она чувствовала, было ледяное каменное удовлетворение результатами услышанного.

Салли, ты зря расстраиваешься. Мы же просто…

Ты просто крутишь мной как девчонкой и все, Том. Я пытаюсь объясниться со своим мужем, а он ловко уходит от разговора, выставляя меня полной дурой. Тебе не кажется это странным, Том? По мне, так это просто ужас как странно. Ты хоть понимаешь, вокруг чего разгорелся весь сыр-бор? Если нет, тогда позволь я тонко намекну тебе, Том — дело вовсе не в Эдриен Джиллет и не в Дике Слифорте и не в завтрашнем затмении. Мы ругаемся из-за Джесси, изза нашей дочери, вот что действительно ново и необычно. Разве тебе не кажется?

Она рассмеялась сквозь слезы. Послышалось сухое шипение мама разожгла спичку и прикурила сигарету.

Говорят, что скрипучему колесу всегда достается вся смазка. Как нельзя лучше подходит к нашей Джесси, верно? Скрипучее колесо. Никогда и ни с чем не согласная, если ей не позволяют приложить руку к окончательному варианту решения самой. Всегда и во всем она идет в разрез с чужими планами — все равно чьими. Никогда она не может ужиться сама с собой.

Джесси показалось, что в голосе матери ей послышалось нечто, очень напоминающее настоящую ненависть.

Салли…

Не обращай внимания, Том. Она хочет остаться дома вместе с тобой? Прекрасно. Этого ей тоже скоро покажется недостаточно; все, в чем она видит смысл жизни, это вечно грызться со старшей сестрой и скулить о том, что Вилла опять бросили на нее. Она только и делает, что скрипит, вот что я хочу, чтобы ты понял.

Салли, я никогда не слышал, чтобы Джесси скулила, и она всегда так хорошо относится к…

Нет, ты ее еще плохо знаешь! — в сердцах воскликнула Салли Магот и яд в ее голосе заставил Джесси поежиться в своем шезлонге. Клянусь Богом, иногда мне кажется, что ты ведешь себя с ней так, словно она не твоя дочь, а твоя подружка!

На этот раз наступил через папочки замолчать и задуматься и когда он снова заговорил, его голос был мягким и спокойным. Это самое бесчестное, жестокое и незаслуженное оскорбление, которое я от тебя слышал, наконец ответил он.